От одесского жандармского управления

1880 г.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

На первую страницу

НОВОСТИ ДОМЕНА

ГОСТЕВАЯ КНИГА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ

РЕЛИГИИ МИРА

ЭТНОНИМЫ

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

Из справки [одесского губернского жандармского управления] начальнику верховной распорядительной комиссии М.Т.Лорис-Меликову о показаниях террориста Г.Гольденберга*

29 марта 1880 г.

Вследствие сделанного по 3-му Отделению Собственной ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА Канцелярии распоряжения о наблюдении чинами жандармских железнодорожных полицейских управлений за багажом проезжающих лиц, 14-го ноября 1879 г., по прибытии поезда из Одессы в Елизаветград, был задержан неизвестный пассажир, в чемодане которого, обратившем на себя внимание по своей тяжести, оказался в значительном количестве нитроглицерин. Лицо это, оказавшее при задержании вооруженное сопротивление, назвалось потомственным почетным гражданином города Тулы Ефремовым; но вслед за тем было обнаружено, что задержанный есть Киевский купеческий сын Григорий Гольденберг, высланный в апреле 1878 г. из Киева, административным порядком, за участие в преступной пропаганде в г. Холмогоры Архангельской губернии и бежавший оттуда в июне того же года.

Последовавшее несколько дней спустя преступное покушение под Москвою, выразившееся во взрыве полотна на Курской железной дороге, придавало задержанию Гольденберга несомненно важное значение, в виду очевидной связи его с этим покушением. Впоследствии, когда некоторые из арестованных по политическим делам в Одессе и Харькове лиц, принимавших видное участие в противоправительственной агитации, вступив на путь раскаяния, стали разоблачать деятельность преступной организации, представилось очевидным, что в деятельности этой Гольденбергу принадлежало одно из выдающихся мест; причем указывалось на ближайшее участие его как в деле покушения на Московско-Курской железной дороге, так и в убийстве Харьковского Губернатора Князя Кропоткина.

В последнее время и сам Гольденберг, содержащийся в Одесском тюремном замке, стал обнаруживать проблески раскаяния; но все сделанные им разновременно показания отличались крайнею отрывочностью и неопределенностью, обличавшими нерешительность его и борьбу с самим собою на пути к полному сознанию.

Ныне Гольденберг сделал заявление, представляющееся вполне достоверным указанием на обширность сведений его о социальной революционной организации и несомненную важность таковых для подавления порожденного ею зла.

[. . .]

... В 1878 году появилась партия “террористов”, которая для достижения противоправительственных целей избрала средством политические убийства.

Эта последняя партия, по словам Гольденберга, не имела до июля 1879 г. строго определенной организации, точно также как самое появление ее не было последствием ясно очерченной системы действия; вследствие чего деятельность этой партии за это время, проявлявшаяся в единичных, вне общей связи и чьего-либо руководства, случаях, представлялась разрозненною и совершенно бесцельною.

В доказательство этого Гольденберг приводит данные, сопровождавшие политические убийства, совершенные за время появления партии “террористов” по июль 1879 г.

Первое политическое преступление, выразившееся в покушении на жизнь бывшего С.-Петербургского Градоначальника, Генерал-Адъютанта Трепова не составляло, по словам Гольденберга, такого действия, которое бы имело характер поручения со стороны какого-либо преступного органа, а было делом побуждений одного лица, именно Веры Засулич,1 действовавшего совершенно самостоятельно.

Вторым по времени преступлением было покушение на убийство Товарища Прокурора Котляревского в Киеве, совершенное в начале 1878 г. Необходимость этого убийства, о котором по словам Гольденберга, ему было сообщено незадолго до совершения преступления Валерианом Осинским2, - мотивировалась тем, что Товарищ Прокурора Котляревский постоянно принимал строгие меры против арестованных по политическим делам. Участия в этом преступлении он, Гольденберг, никакого не принимал и только впоследствии узнал, что оно было совершено Фоминым,3 настоящая фамилия которого Медведев, Алексеем Федоровым4 и Иваном Ивичевичем.5

За сим следовало убийство жандармского офицера Гейкинга в Одессе, бывшее по показанию Гольденберга, делом бывшего студента Медико-Хирургической Академии, носившего прозвище “Голотупен-ка”,6 которого Гольденберг знал и встречал в Киеве. Поводом к преступлению служило строгое отношение Гейкинга к арестованным.

После того был убит Генерал-Адъютант Мезенцов.

4-го августа ... Гольденберг узнал ... о совершенном преступлении. Хотя в то время он не имел сведений об участниках этого убийства, но впоследствии ему сделалось известно, что таковыми были: Ипполит Кошурников,7 Сергей Кравчинский8 и Андриан Михайлов,9 из коих Кравчинский был убийцей, а остальные его ближайшими пособниками.

Последовавшее затем 9-го февраля 1879 г. убийство Харьковского Губернатора Князя Кропоткина выяснено Гольденбергом с значительно большими подробностями, так как, по его словам, преступление это, как по замыслу, так и по исполнению принадлежит всецело ему одному. По показанию Гольденберга, преступная мысль созрела в нем под влиянием убеждения, что Князь Кропоткин был одним из главных виновников тяжелой участи политических преступников, заключенных в центральных тюрьмах, находящихся в Харьковской губернии. Но предварительно исполнения задуманного плана, он, Гольденберг, считал необходимым узнать какое впечатление произведет этот замысел на единомышленников его и вызовет ли он в них сочувствие. С этой целью, будучи в Киеве и затем в Харькове, он выражал свою мысль о необходимости такой меры против Князя Кропоткина разным лицам, в том числе в Киеве Павлу Орлову,10 Афанасию Зубковскому,11 Валериану Осинскому, Людвигу Кобылянскому,12 Людмиле Самарской,13 Вере Ремизовской,14 Надежде Смирницкой,15 Игнату Ивичевичу,16 студенту Богицкому,17 Дмитрию Буцинскому18 и в Харькове Ивану Ионычу Глушкову,19 Воронцу,20 Евгению Козлову21 и Алексею Преображенскому.22

Все означенные лица, по словам Гольденберга, сочувственно отнеслись к означенной мысли его; причем он лично, Самарская и Игнат Ивичевич высказались за открытое убийство, а остальные в пользу совершения такового из-за угла. Когда, таким образом вопрос был в принципе решен, осуществление самого преступления представилось необходимым отложить, так как в начале января месяца в центральных тюрьмах допущено было свидание заключенных с их родными, а потому совершение убийства могло вызвать распоряжение о недопущении этих свиданий. Проживая в это время в Киеве, преимущественно в квартире, содержимой на Ивановской улице Софьею Пеховской,23 где тогда помещался клуб образовавшегося в Киеве социально-революционного кружка, он, Гольденберг, отправился наконец, в конце января в Харьков, куда одновременно прибыли Кобылянский, Зубовский и Людмила Волькенштейн,24 которая приняла на себя роль хозяйки конспиративной квартиры, нанятой с двоякою целью, служить местом сходок и затем укрыть участников преступления в первое после убийства время. Устроившись, таким образом в Харькове и разместившись из предосторожности на разных квартирах, названные лица стали выжидать удобного для убийства случая.

... Наконец, 9-го февраля Гольденберг окончательно решился привести в исполнение задуманное преступление, с каковым намерением, пользуясь выездом Князя Кропоткина вечером этого дня на спектакль, бывший в здании реального училища, он вместе с Кобылянским уговорились ждать его возвращения около дома, в котором жил Князь Кропоткин, и когда около 12 часов ночи карета последнего стала приближаться к дому, Гольденберг подбежал к ней и схватившись за ручку дверец с левой стороны, произвел выстрел во внутрь кареты чрез открытое окно и затем упал, не успев сделать второго выстрела. Сообщив о случившемся Волькенштейн и Зубковскому, Гольденберг, по его показанию, в ту же ночь отправился чрез Полтаву в Киев, где виделся с Самарской, Павлом Орловым, Дическулло,25 Ковалевскою,26 Иваном и Игнатом Ивичевичами, Бранднером,27 Дебагорио-Мокриевичем и Феохари;28 но из них сообщил об убийстве только Самарской, Орлову, Дическулло и Игнату Ивичевичу. Остановившись по приезде в Киев в квартире Самарской, Гольденберг на другой же день должен был уехать, так как в Киеве начались обыски, о чем сообщили ему знакомые Самарской: Марина Избицкая,29 Банемов,30 Костицкий31 и Анна Лисовская.32

Познакомившись тогда же, чрез посредство Самарской, с Ольгой Гамалей, он вместе с нею отправился в ее имение-деревню Кучаково Полтавской губернии. После того он снова приехал в Киев, куда возвратились на жительство, после убийства Князя Кропоткина, Волькенштейн, Зубковский и Кобылянский. Затем отправился в С.-Петербург, чрез Харьков, где, разыскивая Козлова, познакомился с бывшим медицинским студентом, а ныне врачем Николаем Ивановым.33 Все дело по убийству Князя Кропоткина, по объяснению Гольденберга, стоило 520 рублей, которые были внесены Зубковским.

Прибыв в первых числах марта 1879 г. в Петербург, Гольденберг, по его показанию, не имея определенной квартиры, встречался там с Мирским,34 Левенсоном,35 старым знакомым своим Зунделевичем36 (он же Мойша и Аркадий), Козловым, Плехановым,37 Еленой Кестельман38 и Александром Михайловым.39 В то время уже готовилось покушение на жизнь Генерал-Адъютанта Дрентельна, но Гольденберг, по его словам, ничего не знал об этом, а потому и ничего по настоящему преступлению, о котором он лично узнал лишь в день преступления, сообщить не может.

Но насколько незаметным для него прошло предыдущее преступление, на столько же напротив, по словам Гольденберга, было деятельно участие его в деле покушения 2-го апреля. Из показания его видно, что мысль о Цареубийстве родилась в нем вскоре после убийства Князя Кропоткина.

Для осуществления этой мысли Гольденберг, по прибытии в Петербург, обсуждал этот вопрос с Зунделевичем и Александром Михайловым с единственным намерением узнать их мнение по этому предмету, но встретив против всякого ожидания их сочувствие, стал готовиться к совершению самого преступления. Первоначально в дело это был посвящен Соловьев,40 а затем Людвиг Кобылянский и Александр,41 настоящей фамилии которого Гольденберг не знает. Таким образом между названными шестью лицами происходило несколько собраний в разных трактирных заведениях и затем, когда в принципе состоялось полное между ними соглашение, решено было как можно скорее приступить к приведению преступного намерения в исполнение. По словам Гольденберга, он первым вызвался осуществить этот замысел, а за ним предложил свои услуги Кобылянский, но предложения их не были приняты на том основании, что Гольденберг - еврей, а Кобылянский - поляк, тогда как признавалось необходимым, чтобы покуситель был непременно русский. Поэтому, когда после того предложил свои услуги Соловьев, его признали совершенно пригодным и совмещающим в себе все условия для этого дела.

После того, купив револьвер и подобрав к нему, при его, Гольденберга, участии патроны, Соловьев стал приготавливаться к выполнению преступного замысла. В виду возможности по сему делу обысков и арестов со стороны полиции, нелегальные, т. е. те из числа принадлежавших к противоправительственной партии, которые скрывались под чужими фамилиями, были предупреждены о необходимости немедленного выезда из Петербурга. Поэтому и Гольденберг, как тоже нелегальный... 31 марта уехал в Харьков, где и узнал от студента Подгаевского42 о неудавшемся покушении 2-го апреля.

По отъезде из Петербурга Гольденберг, как из показания его видно, находился до половины июля 1879 г. в постоянных разъездах, предпринимавшихся без всякой определенной цели единственно в видах укрывательства. В этот период времени он виделся и приходил в более или менее близкое соприкосновение с разными лицами.

[. . .]

... В это же время Гольденберг приезжал снова в Петербург,

где сошелся с знакомым Александра Михайлова, Львом Александровым Тихомировым,43 встретил Петра Осипова Морозова,44 с которым познакомил его еще в 1878 г. Ипполит Головин, и наконец в бытность у Морозова, квартире которого Гольденберг даже ночевал, виделся с знакомым Морозова Иваном Васильевым Буг,45 который знал Гольденберга под прозвищами “Биконсфильд” и “Шмидт”. В этот приезд свой в Петербург, в нем, по словам Гольденберга, более чем когда либо укрепилось сознание необходимости дать террористической партии правильную организацию, с чем соглашался и Тихомиров, с которым Гольденберг более других обсуждал этот вопрос.

[. . .]

В июле 1879 года Гольденберг получил в Киеве от скрывающегося под чужим именем Николая Николаева Колоткевича46 сведение, что в Липецке, Тамбовской губернии, назначен съезд социально-революционных деятелей, принадлежавших преимущественно к партии “террористов”. Мысль о подобном съезде особенно сильно занимала Гольденберга в последнее время, вследствие чего по этому вопросу, возбужденному им в Киеве, в апреле месяце, состоялось между его единомышленниками соглашение, в силу которого Зубковский и Зунделевич обязались вступить в сношение с наиболее влиятельными деятелями революционной партии, узнать их мнение по этому предмету и если встретят в них единомыслие, разрешить вопрос о времени и месте съезда.

Поэтому Гольденберг тогда же отправился в Липецк, так как съезд назначен был, по сведениям Колоткевича, 20 июля. Из дальнейшего показания Гольденберга видно, что съезд действительно состоялся и имел весьма важное значение в деле революционного движения. В нем принимали непосредственное участие, кроме Гольденберга, между прочим следующие лица: Александр Михайлов, Николай Колоткевич, Андрей Жилябов,47 Мария Николаевна, Степан Ширяев,48 Лев Тихомиров, Александр (он же Преображенский), настоящей фамилии которого Гольденберг не знает, Николай Морозов и Михаил Фоменко.49 Заседания происходили в лесу и в других пригородных местах. Результатом их было общее соглашение о необходимости совершения нового преступления против жизни ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, но уже не тем способом, как 2-го апреля, но посредством взрыва подъезда на железной дороге. По словам Гольденберга, это был первый случай когда заговорила о применении к делу динамита. При этом решено было по возможности скорее выполнить замысел указанным способом, а также высказывалась необходимость одновременно с этим направить убийство на Одесского, Киевского и С.-Петербургского Генерал-Губернаторов. Кроме того на съезде установлено было прибегать также к агитации среди молодежи, войска и общества. Вместе с тем на этом съезде, по словам Гольденберга, выработана была правильная организация партии “террористов” в форме образования Распорядительной Комиссии и Исполнительного Комитета, как органов, долженствовавших управлять делами фракции. Из дальнейшего показания Гольденберга по сему предмету видно, что Распорядительная Комиссия, по кругу возложенных на нее обязанностей, являлась как бы высшим органом, а Исполнительный Комитет - низшим. Распорядительная Комиссия должна была знать все совершающееся не только в террористическом движении, но даже во всей революционной среде, причем на нее возлагалось также изыскивать средства на задуманное дело. Исполнительный Комитет состоял из лиц, которые должны были принимать на себя активное участие в задуманном предприятии. Комиссия должна была находиться в Петербурге, а члены Исполнительного Комитета в разных местах, где надобность укажет. За сим, по объяснению Гольденберга, членами Распорядительной Комиссии были избраны на съезде: Михаил Фоменко, Александр Михайлов и Лев Тихомиров, который сильно протестовал против этого избрания, так как он желал быть исполнителем; членами же Исполнительного Комитета назначены все остальные, присутствовавшие на съезде, а также Зунделевич. Впоследствии, по словам Гольденберга, к комитету примкнули: Софья Иванова,50 Вера Николаева Фи-

липова,51 урожденная Фигнер, рабочий Андрей Пресняков,52 Сергеева и Акимова (она же Баска), фамилии и имени которых Гольденберг не знает. Кроме того на съезде были избраны редакторами предполагавшегося подпольного органа печати Лев Тихомиров и Николай Морозов; что же касается устройства самого органа, то вопрос этот имелось в виду обсудить в Воронеже, где в тоже время происходил съезд партии “народников” и куда поспешили по окончании съезда в Липецк многие из участвовавших на нем лиц.

После того, в видах осуществления задуманного на съезде преступления, Гольденберг, как из показания его видно, ездил в Петербург, Одессу, Киев и Харьков. ... В тоже время он узнал, что в Петербурге уже заготовляется Ширяевым динамит для замышляемого преступления. ... В первых числах сентября Гольденберг отправился в Харьков... Желая знать в какой степени знакомы Харьковские социально-революционные деятели с последними действиями революционной партии и результатами съезда в Липецке, а также сочувствуют ли они этому движению, Гольденберг, по его словам, устроил при содействии Кузнецова53 и Блинова54 несколько сходок. На первой из них ... развивая теоретические взгляды свои на террористическое движение и не касаясь практических вопросов, Гольденберг, по его словам, пришел к убеждению, что понятия эти совершенно новы для большинства присутствовавших, но в тоже время заметил в молодежи желание ближе познакомиться с этими вопросами. Вторая сходка имела место у студента Осипова55 и на ней собралось около 40 человек. На ней, кроме Гольденберга, говорил также Андрей Жилябов, причем развивая те же положения, которых касался и Гольденберг, распространился в смысле возможности достигнуть путем террора влияния на общество и даже на внешние дела государства.

В 20-х числах сентября из Петербурга приехали в Харьков Ипполит Кошурников и Андрей Пресняков, привезя с собою около 3-х пуд. динамита и проволоку. Динамит этот первоначально хранился в гостинице, в которой они остановились, а затем у студента Нечаева56 и наконец у Гольденберга, нанявшего для себя квартиру в доме акушерки Сикорской.57 С приездом Кошурникова и Преснякова, между ними, Колоткевичем, Жилябовым и Гольденбергом начались, по словам последнего, совещания относительно приведения в исполнение состоявшегося в Липецке решения о взрыве на железной дороге. С этой целью Кошурников, еще раньше этого производивший, по объяснению Гольденберга, изыскания на Николаевской железной дороге, отправился для производства тех же изысканий на железнодорожном пути, пролегающем в Крыму, но поездка эта никаких результатов не имела. Затем решено было заложить мину под Лозово-Севастопольской дорогой и местом взрыва был избран Александровск, Екатеринославской губернии.

Для исполнения этого плана отправился в Александровск Жилябов и назвавшись Ярославским купцом Черемисовым, заявил в Думе желание открыть в этом городе кожевенный завод. Предложение это было принято весьма сочувственно в Думе и Жилябов, наняв вблизи полотна дороги дом, дал задаток. В доме этом должны были, по предположенному плану, поселиться под видом устройства завода, Жилябов, Акимова (она же Баска), выдававшая себя за жену Жилябова, бежавший из административной ссылки Тихонов и неизвестный Иван, которые являлись в качестве рабочих. Предполагалось пробуравить в ночное время полотно железной дороги и вставив туда медную трубу, начиненную динамитом, произвести взрыв во время следования царского поезда. Необходимые для сего инструменты и приспособления были, по словам Гольденберга, изготовлены под его наблюдением в Харькове. В то же время и в Одессе состоялось предположение о производстве взрыва на Одесской железной дороге, вследствие чего Гольденберг, отделив от бывшего у него динамита около пуда, послал таковой в Одессу с Татьяной Ивановой Лебедевой, которая должна была принять участие в Одесском взрыве. Устройство мины близ Одессы приняли на себя Колоткевич и Фоменко, который должен был пристроиться сторожить на железной дороге и вблизи своей будки заложить мину под рельсы. По словам Гольденберга, Фоменко действительно пристроился на 14-й версте от Одессы сторожем при камнях, а затем получил место будочника и жил вместе с Лебедевой, выдававшей себя за его жену.

В половине октября в Харьков приехал, по словам Гольденберга, Степан Ширяев и сообщил, что Аврамик (так звали Гартмана) купил в Москве дом, откуда ведется подкоп под полотно железной дороги.

Вследствие сего 18-го октября Гольденберг, по его показанию, уехал в Москву, где и принял участие в работах по делу Сухорукова, каковою фамилиею назвался Гартман58 в Москве. По словам Гольденберга деятелями по покушению 19-го ноября являлись Гартман, Софья Перовская,59 Ширяев, Кошурников, Александр Михайлов, Арончик, Галина Чернявская,60 студент Гришка и наконец он, Гольденберг и Николай Морозов, который не мог за болезнью продолжать работы, а потому уехал из Москвы. Из числа этих лиц Гартман, Перовская и Гришка жили в доме, из которого устраивался подкоп, а остальные по разным квартирам, причем устроена была также конспиративная квартира для укрывательства в случае опасности. Работы по устройству этого подкопа, сопряженные с большими трудностями производились быстро, в особенности же с того времени когда по газетам сделалось известно, что ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР будет 19-го ноября в Москве. Независимо от трудности работ, производство их сопровождалось постоянными тревогами и опасениями быть настигнутыми врасплох. В этих видах в доме Сухорукова устроены были мины на случай необходимости взорвать дом при явной опасности. На покрытие необходимых издержек по устройству мины, когда бывшие на лицо средства стали приближаться к концу, представилось, по словам Гольденберга, нужным заложить дом, что и было исполнено Сухоруковым, получившим под залог его от какого-то купчихи 1000 руб. Между тем, когда работы стали близиться к окончанию и представилось необходимым заложить самую мину, оказалось, что наличного динамита будет недостаточно. Поэтому Гольденберг, как из показания его видно, отправился в Одессу, с целью привести в Москву динамит, предназначавшийся для взрыва на Одесской железной дороге, где заложение мины представлялось излишним. На пути в Одессу Гольденберг, по его словам, встретился в Елизаветграде с знакомым своим, студентом Медико-Хирургической Академии Кибальчичем,61 который следовал из Одессы с проволокою, предназначенною в Александровске для Жилябова. По прибытии в Одессу, Гольденберг познакомился чрез Колоткевича с Герасимом Романенко62 и кроме того виделся с другими лицами, с которыми встречался раньше. Засим 13-го ноября с запасом денег, принесенных для Московского дела Златопольским, Гольденберг, имея при себе чемодан с динамитом, отправился в Москву, но в Елизаветграде был задержан.

Делая означенные разоблачения и вступив таким образом на путь, по-видимому вполне чистосердечного сознания, Гольденберг приводит также причины, приведшие его к такому решительному шагу. Из объяснения его видно, что путем долгого в последнее время размышления и беспристрастной оценки действий террористической фракции, он пришел к полному убеждению, что стремления этой партии не только не осуществимы, но даже прямо направлены против блага народа, для которого партия эта посвятила свое существование.

ГАРФ. Ф. 109. Оп. 214. Д. 497.
Лл. 51-68.

1 Засулич Вера, дочь Капитана, после оправдания ее по делу о покушении на жизнь Генерал-Адъютанта Трепова, бежала за границу, где находится и по настоящее время.

2 Осинский Валериан, казнен по делу о вооруженном сопротивлении в Киеве.

3 Фомин, по фамилии Медведев по делу освобождения Войнаральского, приговорен на вечно в каторжные работы.

4 Федоров Алексей - неизвестен.

5 Ивичевич Иван, при вооруженном сопротивлении в Киеве от ран умер.

6 “Голотупенко” - неизвестен.

7 Кошурников Ипполит - неизвестен.

8 Кравчинский Сергей - отставной Подпоручик артиллерии, воспитывался в Артиллерийском училище, по выходе в отставку из артиллерии был слушателем С.-Петербургского Лесного Института, но курса не окончил, занялся революционной пропагандой, в Твери 1873 г. был задержан, но на пути в становую квартиру бежал. В настоящее время находится за границей попеременно в Париже и в Швейцарии близ Лозанны.

9 Михайлов Андриан, сын Губернского Секретаря, содержится в Петропавловской крепости по делу об убийстве Генерал-Адъютанта Мезенцова.

10 Орлов Павел, сын чиновника, сослан в каторжные работы по делу о вооруженном сопротивлении в Киеве.

11 Зубковский Афанасий, сын священника Полтавской губернии, бывший студент Киевского Университета, разыскивается по делу о революционной пропаганде в Волынской губернии. В настоящее время арестован и привлекается по делу об убийстве Князя Кропоткина.

12 Кобылянский Людвиг, он же Григоренко и Володька, сын польского дворянина, находится под стражею по делу об убийстве Князя Кропоткина.

13 Самарская Людмила, дочь священника Киевской губернии, выслана Генерал-Губернатором в Олонецкую губернию.

14 Ремизовская Вера - неизвестна.

15 Смирницкая Надежда, дочь священника Киевской губернии, выслана была в Вологодскую губернию вследствие заказа памятника для политического преступника Ивичевича, 24 марта 1880 г. из ссылки скрылась.

16 Ивичевич Игнатий, умер от ран, полученных при вооруженном сопротивлении в Киеве.

17 Богицкий, студент Киевского Университета, был арестован вначале сего года по сношенид с революционной средой, но освобожден и находится в Киеве под секретным надзором.

18 Буцынский Дмитрий, студент Харьковского университета, находится под стражей по делу о Сыцянко, производящемуся в Харькове.

19 Глушков Иван Ионов, студент Харьковского Университета, разыскивается по делу о Сыцянко в Харькове.

20 Воронец Эммануил, дворянин Харьковской губернии Купянского уезда, выслан за принадлежность к революционной партии, по распоряжению Харьковского генерал-губернатора в Олонецкую губернию.

21 Козлов Евгений Иванов, бывший студент Харьковского Университета, разыскивается по делу Сыцянко, производящемуся в Харькове.

22 Преображенский Алексей Иванов, бывший студент Харьковского Университета, разыскивается по производящемуся в Харькове делу о Сыцянко.

23 Пеховская София, дворянка, в 1879 году принимала участие в сборе денег на памятник умершим от ран при вооруженном сопротивлении в Киеве братьям Ивичевым.

24 Волькенштейн Людмила Александрова, жена земского врача города Кобеляк Черниговской губернии, известна по политической неблагонадежности ее мужа.

25 Дическулло Леонид Антонов, дворянин, разыскивается по прикосновенности к делу в вооруженном сопротивлении в Киеве. Он проживал в Одессе под фамилиею Виноградова.

26 Ковалевская Мария Павлова, жена учителя по обвинению в принадлежности к преступному сообществу в Киев, приговорена судом к каторжным работам, но скрылась и разыскивается.

27 Бранднер, за вооруженное сопротивление в Киеве, по приговору военноокружного суда казнен.

28 Феохари или Теохари Степан Ильин, греческий подданный, за государственное преступление сослан в 1879 г. в каторжные работы.

29 Избицкая Марина (Мария) Людвигова за пособничество, во время содержания ее брата в тюрьме и передачу переписки соучастникам, была отдана под строгий надзор полиции, но в 1879 году скрылась.

30 Банемов - неизвестен.

31 Костицкий Болеслав, сын портного, австрийский подданный, исключен в 1878 г. из Киевского Университета. В 1879 году был задержан в Киеве по прикосновенности к государственному преступлению.

32 Лисовская Анна - неизвестна.

33 Иванов Николай, доктор, разыскивается по прикосновенности к делу Сыцянко, производящемуся в Харькове.

34 Мирский, бывший студент Медико-Хирургической Академии, польский шляхтич, сослан в каторжные работы по делу о покушении на жизнь Генерал-Адъютанта Дрентельна.

35 Левенсон, доктор, привлекался к делу о покушении на жизнь Генерал-Адъютанта Дрентельна за укрывательства Мирского, но судом оправдан. Обязан к выезду из столицы в 24 часа и поселился в Полтавской губернии, где за ним учрежден надзор полиции.

36 Зунделевич арестован в Публичной библиотеке с революционными произведениями печати и привлекается к делу о типографиях “Народной Воли” и “Черный Передел” и о взрыве во дворце. По Черниговскому дознанию разыскивался Мовша Вайнер, под именем которого, как выяснено, Зунделевич был известен в революционной среде.

37 Плеханов Георгий Валентинов, дворянин Тамбовской губернии Липецкого уезда, бывший юнкер Константиновского военного училища, а впоследствии студент Горного Института. В Липецком уезде имеет мать, а брат его, Григорий Валентинов Плеханов служит Поручиком 69-го пехотного Рязанского полка и находится в г. Люблин.

Первую известность Георгий Плеханов в революционной деятельности получил по демонстрации на Казанской площади, но задержан не был и с того времени разыскивается. Жена его была арестована с прочими задержанными на площади лицами, но освобождена по недостаточности улик. В настоящее время имеется сведение о нахождении Плеханова в Париже.

38 Кестельман Елена, воспитанница доктора Левенсона, любовница Мирского, по делу последнего она выслана административным порядком в Ярославскую губернию под надзор полиции.

39 Михайлов Александр, был неизвестен, но разыскивается по Черниговскому делу некто Безменов, под именем которого, как оказывается был известен в революционной среде.

40 Соловьев, Коллежский Секретарь, казнен за преступление 2-го апреля 1879 г.

41 Александр, по необозначении фамилии, неизвестен.

42 Подгаевский - неизвестен.

43 Тихомиров Лев Александров, он же “Тигрыч”, бывший студент С.-Петербургского Университета, был привлечен к политическому делу о 193 лицах, приговорен к аресту с подчинением надзору полиции, но скрылся.

44 Морозов Петр Осипов, Магистр Русской словесности, в июле месяце минувшего года был арестован, по негласным сведениям о тех данных, кои здесь приведены. Кроме того привлекался к дознанию за сношение с пропагандистами, но освобожден по недостаточности улик.

45 Бух, а не Буг, Иван Васильев, сын чиновника, находится под стражей по делу о подпольной типографии.

46 Колоткевич Николай Николаев, дворянин Киевской губернии, известен в среде Харьковских социалистов под прозванием “Кот Мурлыка”, привлекался в Киеве по политическому дознанию, ныне же разыскивается по делу о преступном сообществе в Киеве.

47 Жилябов Андрей Иванов, он же Фоменко и Михаил неизвестен, равно неизвестна Мария Николаевна.

48 Ширяев Степан Иванов, он же Смирницкий, сын священника Смоленской губернии, содержится в С.-Петербургской крепости по делу Квятковского (он же Чернышев).

49 Фоменко Михаил - неизвестен.

50 Иванова Софья, дочь майора, арестована под именем жены Лысенко по делу о тайной типографии, найденной в Саперном переулке.

51 Филиппова Вера, известна по своей преступной деятельности, но скрывается.

52 Пресняков Андрей, крестьянин, убийца тайного агента Шарашкина, принадлежит к преступному обществу “друзей”, разыскивается. В минувшем году находился за границей.

53 Кузнецов, студент Харьковского Университета был выслан в Восточную Сибирь, а в настоящее время привлекался по делу о Сыцянко.

54 Блинов, студент Харьковского Университета арестован и привлечен к делу о Сыцянко.

55 Осипов, студент - неизвестен.

56 Нечаев, студент - неизвестен.

57 Сикорская Екатерина Григорьева, жена офицера, акушерка, арестована по делу Сыцянко.

58 Гартман находится за границею.

59 Перовская Софья, дочь Действительного Статского Советника, привлекалась по нескольким политическим делам, на пути в ссылку в Олонецкую губернию бежала от жандармов.

60 Чернявская Галина, по делу Чубарова была отдана под денежный залог, но скрылась и разыскивается.

61 Кибальчич, он же проживал в Одессе под фамилией Иваницкого, Максима Петрова, по делу о государственном преступлении состоял под надзором полиции, но скрылся.

62 Романенко Герасим, студент Новороссийского Университета, арестован в Лемберге австрийскими властями.

Примечания:

* В публикации сохранены сноски, приведенные в оригинале.

Использованы материалы сайта www.auditorium.ru

Здесь читайте:

Персоналии "Народной Воли", "Земли и Воли", деятели революционного движения 1870-80-х гг. и другие действующие лица

 | АБ | БА | ВА | ГА | ДА | ЕА | ЖА | ЗА | ИА | КА | ЛА | МА | НА | ОА |

| ПА | РА | СА | ТА | УА | ФА | ХА | ЦА | ЧА | Ш-ЩА | ЭА | ЮА | ЯА |

Народная воля, революционно-народническая организация, образовалась в августе 1879 г.

Земля и воля, тайное революционное общество, существовало в 1870-е гг.

Петрашевцы, участники кружка М. В. Петрашевского (1827-1866).

Россия в XIX веке (хронологическая таблица)

Гольденберг, Григорий Давыдович (1855—1880), народоволец.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

 Проект ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

на 2-х доменах: www.hrono.ru и www.hronos.km.ru,

редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС