|
|
Записка участника русско-японской войны капитала 1 ранга
А.А.Ливена
«Дух и дисциплина нашего флота»
1906 г.
ЧАСТЬ ОБЩАЯ.
ОСНОВЫ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ В АРМИИ И ВО ФЛОТЕ
Главною заботою морского ведомства в настоящее время служит обновление
материальной части флота.
упорядочение боевой готовности флота, планы морской обороны государства,
преобразование Морского министерства. Вопрос же о личном составе отошел на
второй план. А между тем нравственные устои его расшатались настолько, что к
нему приставлены часовые для ограждения от беспорядков. Поэтому дело
обновления флота должно начать с личного состава и только дружная и
сознательная напряженная работа всего личного состава в этом направлении
может вновь поставить его на должную высоту.
Недостатки технической части флота обнаружились во время войны не столько в
неудовлетворительном исполнении, сколько в неверном замысле вследствие
отсутствия среди строевого состава правильных взглядов на потребности войны.
Напрасно виновниками всех несчастий нашего флота выставляются отдельные
личности, несшие случайно в данную минуту ответственные обязанности
начальников. Поражение, также как и победа, есть результат долголетней
подготовки.
В теоретическом образовании личного состава недостатка нет. Но для военного
дела одних знании мало. необходимо еще военное сознание, которое
приобретается военным воспитанием. Военное дело сильно отличается от всех
других отраслей человеческой деятельности. Отличительным качеством военного
человека должна быть способность развить непоколебимую волю для выполнения
поставленной цели. Война требует полного расходования всей энергии для
данной цели до собственной гибели включительно. Поэтому для военного
человека мечта жизни - самопожертвование для победы. Это основная черта
военного быта. Военный человек с этой точки зрения рассматривает все вопросы
не только службы, но и жизни. Такой душевный склад приобретается не
учебниками, а воспитанием. При этом наиболее устойчивым он является не в
отдельных липах, а в войсковых частях, потому что в массе гораздо более
духовного напряжения и инерции чем в отдельном человеке.
У нас во флоте до войны военного сознания не было. Мысль о войне
отодвигалась всегда на задний план. Мы строили корабли не для войны, а для
демонстрации. Личный состав флота перестал верить в возможность войны. Это
выразилось в законе о морском цензе, которым корабли превращены в средство
для движения по службе. Мы сознавали нашу отсталость в боевой подготовке
личного состава и в неудовлетворительности материальной части, но все
терпелось и откладывалось, потому что судьбой флота руководило не военное
сознание. При таких условиях наш флот во время войны оказался милициею. а не
войском, а высшие начальники выказали полное непонимание военной обстановки.
В войсковых частях военный дух и сознание находятся в соответствии с
самосознанием части, с ее корпоративным духом.
Во флоте, как и в армии, отдельные люди имеют цену лишь настолько, насколько
они воплотились в воинскую часть: корабль, полк, рота поскольку он служит
этой коллективной единице — целому. Поэтому не только в армии, но и во флоте
необходимо поддерживать сплоченность личного состава части. привязанность
его друг к другу и к своей части, представляет ли она собой большой или
малый корабль.
Военная дисциплина имеет целью сосредоточить энергию десятков, сотен, тысяч
людей к одной цели, а для этого необходимо подчинение их одной воле. Чем
непосредственнее проявляется эта воля на подчиненных, тем она сильнее
действует: чем больше часть (дивизия, корпус, отряд, эскадра), тем труднее
непосредственное влияние воли общего начальника на подчиненных, но тем
необходимее непосредственное нравственное общение и близость высшего
начальника к низшим начальникам. Связь эта не может быть заменена
деятельностью штабов. Только при существовании духовной связи между
начальниками может поддерживаться доверие частей к их руководителям. Для
этого необходимо, чтобы начальнику был предоставлен непосредственный выбор
своих помощников и подчиненных руководителей. Только тогда он может нести
всецело ответственность за них, как этого требует военное дело. Перемены
начальников, особенно высших, перед войной чрезвычайно пагубны.
ЧАСТЬ СПЕЦИАЛЬНАЯ.
СОСТОЯНИЕ ДУХА И ДИСЦИПЛИНЫ В НАШЕМ ФЛОТЕ
Военные предания (традиции) у частей флота не существуют. У нас так часто
сформировывались и расформировывались экипажи и судовые команды, что негде
хранить воинских заветов прошлого. Единственное исключение составляет
«Гвардейский экипаж», на строевых судах которого порядок и дисциплина в
общем стояли выше других.
Недостаточно хранить память о прошлом и его заветах в предметах материальной
части, а не в душах живых людей...
Благодаря отсутствию военного сознания немногие командиры во флоте любят
сверхсрочных. (Беспокойные, с претензиями). Участников войны из нижних чинов
почти не осталось.
Боевых офицеров не используют. Внесенный ими в разных комиссиях труд по
боевой организации службы на судах флота перешел в канцелярский очаг. Новый
порядок прохождения службы не принял во внимание необходимости освежить
командный состав офицерами с боевым опытом, а следовательно и с военным
сознанием.
При старом порядке лет 25 тому назад на судах заграничного плавания дух
сплоченности и привязанности к своему кораблю существовал благодаря 4-5
летнему совместному плаванию. На берегу экипажи представляли отдельные
строевые части, но желание быть моряками выражалось в пренебрежении внешними
требованиями дисциплины и порядка.
В восьмидесятых годах с обновлением материальной части флота и с развитием
военно-морской техники потребовалось повысить значение службы на корабле и с
целью упрочить постоянство состава судовых команд было предпринято
преобразование экипажей. Но реформа была проведена неудачно и привела к
отрицательным последствиям вследствие того, что было упущено коренное начало
военной организации. что сплоченность части и дисциплина ее зиждется на
личных отношениях, а не бумажных. Нельзя было объединять в одно целое
корабль, плавающий на востоке, и экипаж в Кронштадте. Вследствие этого
власть и авторитет ответственных начальников заменялись временными
заместителями высшими и низшими «гастролерами». Благодаря этому экипажи
приведены в полное растление.
Судовые команды по окончании кампании быстро подпадали пагубному влиянию
экипажей. Как выход из этого положения стали держать зимою команды на судах,
боясь берега. Конечно командам следует больше плавать, но бояться берега
можно только когда нет начальников и нет сплоченных воинских частей в
береговых командах.
...У наших нижних чинов флота нет сознания, что каждый из них отвечает не
только за себя, но и за всех других носящих тот же мундир. Корабль до сих
пор был для матроса лишь местом его службы. Поэтому и неудивительно, что
после бунта на «Азове» не участвовавших в бунте освободили от всякой
ответственности, даже называли молодцами, хотя сами люди чувствовали, что
они поступили не по долгу службы. Необходимо закрепить личный состав на
корабле, чтобы дать ему сплоченность и индивидуальный характер. Необходимо
создать правила для поступления офицера на корабль. Нравственный уровень
наших офицеров и литер-офицеров не высок. Необходимо создать противовес
соблазнам вредной пропаганды усердно работающей в среде флотских команд. Не
столько лекциями и расширением умственного кругозора нижнего чина можно
оберечь его от вредного влияния мутной народной струн на берегу, сколько
сплоченной, дружной и самолюбивой военной средой*.
Офицеров и специалистов не хватает и теперь. Так не правильнее ли
руководствоваться при комплектации и составлении программы плавания
действительным количеством личного состава. уменьшив число судов, чем
перемещать его с корабля на корабль.
Большой вред военной организации нашего флота приносит коллегиальное начало
как в высших учреждениях морских, так и при решении и разработке
военно-морских и технических вопросов. Адмиралтейств-Совет участвует в
управлении флотом, причем ответственных лиц не имеется. То же в
кораблестроении. Строители наших судов анонимы. Поэтому наши корабли суть
явления стихийные, их строит толпа. Тоже и в нашем хозяйстве. Необходимо
поручать всякое дело поименным ответственным людям, а не безответственным
комиссиям.
В разработке разных военно-морских, технических и административных вопросов
также существует тенденция обращаться к комиссиям. Между тем создать
комиссия никогда ничего не может цельного. Она может лишь критиковать то или
другое предположение, творчество же должно исходить из одной головы с
определенною руководящею мыслью.
Кроме коллегиального начала военной организации нашего морского ведомства
вредит ужасно чрезмерная централизация. Напр. Адмиралтейств-Совет утверждает
«образец капкана для крыс». А на деле выходит: однообразные крысоловки и
разнотипные броненосцы. Кофейники на всех судах одинаковы, а ход судов
эскадры - разница на четыре узла.
Единство власти и централизация управления ничего общего не имеют. Первое
требует сосредоточения волн и разделения труда, а второе ведет к накоплению
работы вверху и к ослаблению волн сверху до низу.
Отсутствие военного воспитания способствовало ослаблению воли, отстранению
ответственности, выдвиганию коллегиального начала и недоверию к себе. Это
последнее есть смертельный яд, отравляющий наш личный состав и с каждым днем
усиливающийся.
Поэтому необходимо безотлагательное восстановление единства власти сверху до
низу.
Главные командиры не являются теперь строевыми начальниками. непосредственно
передающими свою волю подчиненным, так как они не распоряжаются
самостоятельно вверенными им силами. Главный морской штаб не может нести
ответственности за боевую подготовку флота, не руководя непосредственно его
действиями, морской же министр, как главный начальник флота, является
строевым начальником лишь номинально.
Вследствие этого исполнителями воли начальников являются не боевые части, а
канцелярии. Отсюда строевой флот остается без хозяина. Вспомогательные
отрасли морского управления, долженствующие обслуживать боевые силы,
выдвинулись вперед и заняли место хозяина. Такая «организация наизнанку»
повела к преобладанию хозяйственных соображений на боевом флоте, к тому, что
наиболее чувствительная ответственность командиров судов лежит на
хозяйственной части и денежной отчетности: а затем и по материальной части.
Отсюда вся боевая подготовка велась с недостаточными средствами и
необученными людьми и почти без результатов, лишь для отчетности.
О дисциплине судят по штрафным журналам и судебным делам, что весьма
растяжимо.
Если командир жалуется, что лафеты у орудий ломаются. Технический комитет
отвечает, что это от неумелого обращения; если он жалуется, что у него не
военная команда, а сброд, ему отвечают, что это от его неумения обучать
команду. Заступиться некому. Нет строевого начальника с достаточною властью.
Центр флота - боевой корабль, но до сих пор этот корабль представлялся из
окон Адмиралтейства совокупностью материальных частей, требующих специальных
знании, а не строевою сплоченною единицею. Корабль потерял всякую
индивидуальность. Благодаря закону о цензе обезличился и личный состав всего
флота.
Положение о цензе теперь заменено новым порядком прохождения службы во
флоте, но н он остается шаблоном, пока не будет восстановлен строевой состав
флота в своих правах. Распорядителем судеб осталась и теперь канцелярия.
Состояние духа и дисциплины нашего флота создает одно главное требование,
требование безотлагательное - "дать строевых начальников".
Есть еще одна существенная необходимость пополнить пробел между офицерами и
нижними чинами правильным устройством унтер-офицерского состава. В настоящее
время унтер-офицеры слишком кратковременно служат и слишком поверхностно
подготовлены, чтобы быть помощниками офицеров.
Пока не будет достаточного числа сверхсрочных унт ер-офицеров, нечего и
думать о водворении дисциплины во флоте.
Если мятежное настроение утихло, то это в связи с общим успокоением. Нижние
чины вовсе не в наших руках и настроение их зависит от политических течений
народных масс. Они тесно связаны с толпой и резко отделены от своих
начальников. В случае крупных беспорядков флот еще не представляет надежной
опоры правительству. От разрешения унтер-офицерского вопроса зависит наше
положение на войне и в мирное время.
Итак, первый шаг к реформе флота должен состоять в восстановлении строевого
начальства, а затем в создании сословия унтер-офицеров. Как только
исполнителями деятельности флота явятся живые органы. все зашевелится.
Получится впечатление корабля, снятого с мели.
ГАРФ. Ф. 645. Оп 1. Д. 781. Л. 72-77.
Примечания:
* Наша славянская раса вообще склонна к поглощению личности целым,
поэтому необходимо искусственно создавать нашу военную организацию целой
системой мероприятий. (Примеч. автора).
Печатается по кн.: Армия и общество: 1900-1941 гг.: Статьи и документы
/ РАН. Ин-т рос. истории; Редкол.: В.П. Дмитренко (отв. ред.) и др. - М.,
1999. - 387 с.: табл.
Здесь читайте:
Русско-японская война (краткое описание)
Русско-японская
война (хронологическая таблица)
Оборона Порт-Артура
(подробная хроника сражения и его анализ)
Цусимское
сражение (подробная хроника сражения и
его анализ)
«Стерегущий» (Русско-японская война, 1904—1905). Миноносец 1-й Тихоокеанской
эскадры. Отличился в русско-японскую войну (1904—1905). 26 февраля 1904 г.
возвращался вместе с миноносцем «Решительный» в Порт-Артур из морской разведки.
В этот день оба корабля были обнаружены и атакованы японскими миноносцами.
«Решительный» смог оторваться от преследования. «Стерегущий» же имел более
медленный ход и был окружен 6 японскими миноносцами. Более двух часов экипаж
«Стерегущего» во главе с тяжело раненным лейтенантом А.С. Сергеевым геройски
отражал их атаки. От прямых попаданий корабль потерял ход, но продолжал
отбиваться, нанеся тяжелые повреждения 2 миноносцам. Когда почти все члены
экипажа были убиты и вышла из строя артиллерия, японцы попытались взять на
буксир полузатопленное судно. Русские матросы И. Бухарев и В. Новиков, не желая
сдавать «Стерегущий», открыли кингстоны и затопили корабль (см. Порт-Артур).
Тюренчен (Русско-японская война, 1904—1905). Китайский населенный пункт у
границы с Кореей. 18 апреля 1904 г. в его районе произошло сражение между
русским Восточным отрядом и 1-й японской армией.
Портсмутский мирный
договор между Россией и Японией (документ)
Левицкий Н.А. Русско-японская война 1904–1905 гг.
М., 2003
|
