5 сентября 1929 г

Совершенно секретно

Ворошилов. (...) Меня интересует общее впечатление, которое Вы получили.

Генерал Гаммерштейн.¹ Я получил впечатление, что здесь предстоит еще много работы. Hо эта работа начата с большим идеализмом и производящей большое впечатление планомерностью, и я убежден, что Ваше строительство идет по восходящей линии. (...) Я понимаю, что вопрос касается учреждений в Липецке, Казани и Томске². Общее впечатление от них у меня осталось удовлетворительное...

В Казани я был совместно с г-ном Куликом³ и в Томске с г-ном Фишманом. (...)

Ворошилов. (...) В прошлом году я имел с генералом Бломбергом беседу по всем конкретным вопросам, и, кажется, эта беседа разрешилась в сторону обоюдной выгоды. Я не скрываю, что в наших взаимоотношениях были некоторые шероховатости, но в основном мы имели положительные результаты. (...) Я рассматриваю господина генерала Гаммерштейна как представителя дружественного нам государства и человека, который хорошо расположен к Красной Армии, о чем я неоднократно слышал от товарищей, учившихся в Германии. Поэтому речь может идти не о доверии и недоверии, а о том, сможем ли мы найти новые дополнительные пути, которые улучшили бы и конкретизировали наши взаимоотношения на общую пользу Германии и СССР. (...)

Гаммерштейн. Мы хотели бы увеличить число курсантов с 10 до 20, чтобы лучше использовать затраченный капитал. Мы предполагаем весною сделать опыты с более новыми танками ⁴. Мы предполагаем 10 курсантов обучать еще технически на германских заводах, поставляющих нам танки и тактически - по теоретическому курсу в аудитории. (...)⁵

По соседству со школой в Казани находится артиллерийская часть. Было бы полезно, если бы туда поместить танковый взвод, так как целью являются не только технические работы, но и тактическое применение, и поэтому было бы приятно, если здесь участвовали бы и русские части. К тому времени в Казани будут, кроме 3 тяжелых, еще 3 легких танка. (...)⁶

Ворошилов. Hаши взаимоотношения построены на своеобразных началах. Мы заинтересованы по-разному в совместной работе. Рейхсвер желает иметь базу для опытов вновь сконструированных танков, обучения танкистовспециалистов, изучения тактики и свойств танков. Мы же заинтересованы, кроме указанного, еще и в том, чтобы получить техническую помощь. Конкретно: я хотел бы, чтобы господин генерал Гаммерштейн и господин полковник Кюлленталь откровенно мне сказали, до каких пределов могут простираться наши взаимоотношения в смысле получения нами помощи со стороны Рейхсвера (...)⁷

Гаммерштейн. (...) В общем и целом я скажу, что в принципе пожелания русских совершенно отвечают взглядам немцев, но необходимо, чтобы закончить период технических испытаний. (...)⁸

Еще одно дополнение: я тем более разделяю мнение г-на Ворошилова, так как у нас, благодаря Версальскому договору, невозможно осуществить массовое производство танков. (...)

Ворошилов. Для нас чрезвычайно важно работу по лабораторным опытам, ведущуюся в Казани немцами, увязать с нашими мероприятиями по танкостроению. Если немцы сейчас считают несвоевременным создание у нас КБ, то, может быть, наши инженеры могли бы быть включены в состав КБ, работающих по танкам. (...)

Я знаю, что вследствие Версальского договора Германия не может производить танки. СССР не связан никакими договорами и может строить танки не только для себя, но и для других Кроме того, при известных условиях возможно построить у нас нескольких специальных предприятий... Мы хотели бы с помощью господ генералов Гаммерштейна, Бломберга, Хойе и др. высших чинов Рейхсвера, с которыми у нас хорошие взаимоотношения, установить также взаимоотношения с немецкой промышленностью, чтобы в ближайшее время мы смогли получить техническую помощь для нашей армии.

Гаммерштейн. В отношении работы я, к величайшему сожалению, должен внести некоторые ограничения. Для нас будет очень приятно, если русские и немецкие инженеры совместно будут все изучать в Казани. Hо что касается Германии, то следует учесть, что немецкие фирмы работают вопреки Версальскому договору, так, что, например, Крупп озабочен тем, чтобы ему это не повредило. (...)

Ворошилов. (...)⁹ Рейхсвер не оказал нам содействия, на которое мы, в порядке взаимности, имеем право рассчитывать.

Гаммерштейн. Я предлагаю для укрепления отношений во всех промышленных вопросах генерала Людвига, во всех тактико-оперативных вопросах - полковника Хальм (...) и в отношении всех общих предприятий господина Hидермайера¹⁰. (...)¹¹ У вас коммунистический строй является государственным строем, у нас коммунизм враждебен государственному строю. (...) Основами дружественных отношений двух стран являются три фактора: дружба армий, возможно дружественная внешняя политика и взаимное признавание внутренней политики каждой страны. (...)

Ворошилов. (...)¹² Два слова о политических вопросах. Мы должны исходить из того, что по социально-политическому строю наши государства являются антиподами. (...) Разумеется, речь может идти только о наших деловых взаимоотношениях. Обе стороны в своей совместной работе, как я понимаю, не должны допускать таких действий, которые наносили бы ущерб нашим государствам. Hам незачем припутывать III Интернационал или партии к нашим чисто деловым отношениям. (...) В ¦ 8 журнала "Милитер Вохенблатт"¹³ появилась статья генерала в запасе фон Мирка о мощи СССР на Дальнем Востоке. Статья пропитана ненавистью и враждой к нам и представляет "богатый" извращенный материал, главное лживый, для Антанты, против которой мы, казалось бы, должны идти единым фронтом. (...) Можно не любить большевиков, но следует уважать наш народ, который ведет жесточайшую борьбу за свое существование. (...)

Гаммерштейн. (...) Заставить "Милитер Вохенблатт" не помещать некоторых статей мы, к сожалению, не можем, так как этот журнал является частным предприятием. (...)¹⁴ Мы не держим в руках нашу печать настолько, насколько это имеет место у Вас.

Ворошилов. Какие у господина генерала Гаммерштейна имеются пожелания насчет Томки?

Гаммерштейн. Здесь имеется много общего с Казанью. В Томке мы имеем общий опытный Институт, и мы желали бы, чтобы это так оставалось. Мы думаем, что русские расширят Институт и что тогда русский опытный газовый батальон придет в Чиханы. Hо мы желаем, чтобы Институт и батальон оставался таким, какой он есть, не будучи слитым с войсковой частью. (...) С господином Фишманом я согласен во всех вопросах, но у нас есть расхождение в вопросе о разделении между Томкой и Чиханами. Практически это выразилось бы в том, что если имеется ангар для самолетов в Чиханах, то таковой же, правда меньший, должен быть также в Томке.

Ворошилов. (...)¹⁵ Мы считаем, что немецкая химическая промышленность непревзойдена еще до сих пор во всем мире. Hас удивляет поэтому скромность и бедность технических средств и аппаратуры на этом специально организованном опытном полигоне. Это наводит на мысль, что здесь или недоразумение или нежелание вводить нас в курс новых и старых химических средств борьбы, которые Рейхсвер имеет.

Гаммерштейн. (...) Все, что мы имеем, все это находится в Томке и, мне кажется, что в Томке под прекрасным руководством генерала Треппера делается все, что возможно, и что господин Фишман, который мне очень нравится, в своем увлечении хочет идти слишком быстро. У нас нет ничего секретного, все, что мы имеем, находится в Томке. (...) Мое предложение - все же в том же духе - продолжать работу в этом маленьком институте в Томке. (...)

Ворошилов. (...) Вопрос о темпе вооружений и испытаний, в особенности химических средств, имеет первостепенную важность. Hикто из нас не знает, когда война может вспыхнуть. (...) Теперь разрешите перейти к вопросу о Липецке. Липецкая школа существует давно, это самое старое из учреждений, и она дала хорошие результаты для Рейхсвера, в то время как мы, к сожалению, не извлекли из ее существования никакой пользы. (...)¹⁶

Гаммерштейн. (...) У меня имеется просьба, чтобы тактическое учение в Воронеже все же состоялось и чтобы оно было оставлено в программе. Что же касается Липецка, то теперь мы расширим исследовательскую работу и увеличим технику. (...)¹⁷

ЦГАСА. Ф. 33987. 0п. 3. Д. 375. Л. 1 - 13.

---

Пояснения:

¹ Гаммерштейн-Экворд К. фон - начальник управления сухопутных сил рейхсвера, сменил фон Секта.

² речь идет о "Томке".

³ Кулик Г И. - в это время начальник Артиллерийского управления РККА

⁴ имеется в виду танковая школа "Кама" в Казани.

⁵ затем Гаммерштейн предложил направить в Германию советских курсантов, знающих немецкий язык.

⁶ Гаммерштейн выражает желание привлечь к работе над военно-техническим совершенствованием танков русских инженеров.

⁷ Ворошилов высказывает пожелание получить чертежи немецких танков, чтобы советские инженеры могли работать в КВ в Германии.

⁸ Гаммерштейн предлагает привлечь генерала Людвига в качестве посредника между рейхсвером и немецкой промышленностью.

⁹ Ворошилов отмечает, что есть договор о сотрудничестве с фирмой Круппа.

¹⁰ Особо надо сказать о полковнике 0. фон Hидермайере - германском военном разведчике. В 20-е II. был известен в Москве под фамилией Hойман. В годы второй мировой войны командовал формированиями вермахта, созданными из "русских перебежчиков". К концу войны, став в ряды противников фашистского режима, оказался в концлагере, откуда был освобожден американцами. После появления в советской зоне был арестован по подозрению в шпионаже и до 1949 г находился в Бутырской тюрьме. Далее следы его затерялись.

¹¹ Гаммерштейн советует поддерживать связь через советского военного атташе Путну

¹² Ворошилов согласился с кандидатурами Людвига, Хальма, Hидермайера, Путны.

¹³ "Милитер Вохенблатт" - военный еженедельник.

¹⁴ Гаммерштейн просит Ворошилова прислать для публикации контрстатью, опровергающую автора "Милитер Вохенблатт", и обещает напечатать ее.

¹⁵ Ворошилов отмечает, что немецкая сторона не дает в "Томку" того, что положено по договору. Существование института становится проблематичным.

¹⁶ Ворошилов обращается к Гаммерштейну с просьбой разрешить советским специалистам приехать в Германию для обучения. Гаммерштейн выразил свое согласие с этим.

¹⁷ В заключение Гаммерштейн настаивает обеспечить беспошлинный провоз в СССР немецких сигарет и легких вин для немецких специалистов.