А.Р. Андреев

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

XPOHOC

ФОРУМ ХРОНОСА

НОВОСТИ ХРОНОСА

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИ

РЕЛИГИИ МИРА

ЭТНОНИМЫ

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

А.Р. Андреев

Неизвестное Бородино

Молодинская битва 1572 года

Приложение 17.

Повесть о бою воевод московских с неверным ханом.

Лето 1570 года прошло в тревогах, в ожидании татарского нашествия. Весною 1571 года крымский хан Девлет Гирей с 120 тысячным войском подошел к Московским украинам. К Оке выступили против него московские воеводы с войском, а царь с опричниною пошел в Серпухов. Перебежчики рассказали хану, что Москва - пуста, оставлена без прикрытия, и Девлет-Гирей зашел в тыл расположенному на Оке русскому войску. Царь поспешно отступил в Бронницы, оттуда в Александровскую слободу. Воеводы же поспешили к Москве и пришли к ней за день до прихода татар. Последние, явившись, зажгли предместья. Ясный день и сильный ветер помогли пожару, и Москва, кро­ме Кремля, сгорела вся. Погибло множество войска и народа, по свидетельствам иностранцев - до восьми­сот тысяч, Москва-река не могла проносить мертвых, - нарочно были поставлены люди спускать трупы по реке.  Хан ушел без осады Кремля, но увел большой полон. Этот разгром был не военной победой крым-цев, конечно, а простым наездом. Тем не менее удар был очень чувствителен. Возвращающемуся в Моск­ву царю гонцы Девлет-Гирея подали такую грамоту:

"Жгу и пустошу все из-за Казани и Астрахани, а все­го света богатство применяю к праху, надеясь на ве­личество божее. Я пришел на тебя, город твой сжег, хотел венца твоего и головы: но ты не пришел и про­тив нас не встал, а еще хвалишься, что де я Москов­ский государь! Были бы в тебе стыд и дородство, так ты б пришел против нас и стоял. Захочешь с нами ду­шевною мыслию в дружбе быть, так отдай наши юр­ты - Казань и Астахань; а захочешь казною и деньга­ми всесветное богатство нам давать - не надобно; же­лание наше Казань и Астрахань, а государства твоего дороги я видел и опознал".

Рассказ об этом несчастном набеге Девлет-Ги-рея с поэтическими украшениями передает Hoff (изда­ние 1582 года), причем связывает его с именем Миха­ила Темгрюковича, Черкасского князя. Рассказ этот -очень близок собыитию и основан на сплетнях напу­ганных очевидцев.

"Всемогущему Богу угодно было исполнить то, что так часто желал деспот: видеть Москву когда-ни­будь грудой угля и пепла. Поэтому Господь воздвиг на Москву позабытого было врага, крымских татар, ко­торые выступили в поход в мае 1570 года с 40 тысяча­ми войска. По получении известий, царь собрал воз­можно большую рать, сам стал во главе с старшим сыном, в надежде, что татары, узнав о его личном присутствии, повернут назад. Однако татары перепра­вились через Оку-реку, и против них выступил воево­да князь Михаил Воротынский с земщиной, сколько ее оставалось. Рать была невелика, и князю пришлось отступить. Хан отправил князю ярлык такого содер­жания: Если Иван действительно настоящий царь Ру­си, как вечно выставляет это на вид и гордится перед татарами, пусть тогда назначит место, где бы они мог­ли сойтись, как подобает двум царям и врагам. Хан не заставит себя ждать - не даром прошел он 200 миль, желая найти Ивана. Царь был так поражен вызовом и фактом прихода татар, что бежал, минуя Москву и свою кровавую яму - Александровую слободу, до Ярославля. Хан, не получая ответа, расположился в увеселительном дворце села Коломенского, а сыно­вей отправил разбить стан на Воробьевы горы. Нача­лись поджоги и грабежи. Москва до того горела, что татарам самим пришлось отступить из за огня и дыма. Все деревянные здания сгорели до чиста, - нельзя бы­ло найти столба, к чему бы привязать коня. Огонь ох­ватил пороховой склад, и в этом месте взрывом разру­шено было до 50 саженей стены со всеми постройка­ми. Сгорели все городские ворота, а людей погибло до 120 тысяч, как потом было сосчитано. Много сбежа­лось в Москву бедных крестьян, они задохлись или были убиты. Словом - невозможно описать этого бед­ствия, надо было быть очевидцем. Москва река согре­лась от жара, окрасилась кровью. Трупы похоронить было невозможно; по приказанию царя их бросили в реку, но образовалась плотина, вода не могла проте­кать, и поднялась. Колодцы высохли, и оставшиеся жители, утоляя жажду речною водою, заболевали. Хан сделал свое дело, опустошил еще много близ ле­жащих мест и удалился, услыхав, что на помощь Мо­скве идет герцог Магнус с 15 тысячами войска. Уходя, он отправил гонца к великому князю, прося не гне­ваться на то, что он ему наделал и обещая вновь прит-ти скоро.

В это время царь сделал главнокомандующим против татар своего шурина, князя Михаила Темрю-ковича и всем дал знать об этом. Но когда князь ехал к царю и был от него в 6 милях, последний приказал без всякого повода посадить его на кол.".

Гибельное нашествие крымцев, возможность их скорого возвращения, опасность борьбы с Крымом заставили Ивана значительно смягчить тон по отно­шению к хану: в челобитьях его у нему заметна уступ­чивость, предупредительность и покорность.

Если сожжение Москвы заставило смириться царя, то для жителей московских жителей печаль и разорение должны были быть еще поразительней. В Москву сбежалось из окрестностей много народа, чтобы укрыться от татар. Во время пожара деваться было некуда: в поле - татары, Кремль заперт. И народ погорел в бесчисленном множестве, теснясь в воро­тах и на прилегавших к ним улицах. Впечатление бы­ло громадно.

Год прошел в переговорах, и летом 1572 года Девлет-Гирей вновь двинулся к Оке с большим войском. С 27 июля по 3 августа на берегу Лопасни, в Молодях, произошел ряд сильных схваток с татарами. Эти схватки и были той самой многодневной битвой, о которой князь Курбский отозвался как о победе, по­крывшей славой князя Михаила Ивановича Воротынского. Иван Грозный в это время был в Новгороде на свадьбе у своего шурина Григория Алексеевича Кол-товского, где "тогож лета" жестоко расправлялся с детьми боярскими, "метал в Волхов реку, с камением топил".

Крымцы должны были со срамом покинуть поле сражения, потерявши очень много войска. Переме­нить тон пришла очередь Девлет-Гирею.

Это отбитие крымского наезда особенно выиг­рывало как контраст с разгромом 1571 года. Победа была полная, и жители обстраивающейся Москвы должны были особенно ее приветствовать и радовать­ся.

Об этом событии существует особый рассказ под названием "Повесть о бою воевод московских с неверным ханом".

"В лето 1572-го, июля 23, приходил крымской царь со многими людми, да нагайский мурза Теребер-дий, а с ним нагайских татар на Оку реку. И Теребер-дий мурза с нагайскими татары пришел на Сенкин пе­ревоз в ночь против недели. А об ею сторону Оки ре­ки стояли двести голов детей боярских. И они тех де­тей боярских разгромили, а плетени изподкопали, да перешли на ею сторону Оки.

А втепоры болшие воеводы стояли против царя от Серпухова три версты. И в июля в понедельник Те-ребердий мурза пришел под Москву и отнял вси доро­ги около Москвы, а не воевал и не жег.

А в неделю июля 27 крымской царь велел и стреляти из за Оки из полкового снаряду по нашим по русским полком. И государевы воеводы, князь Ми-хайло Иванович Воротынской велел стреляти из за Гуляя города за Оку по татарским полком из пушек. Да того было до вечера два часа. И вечера и тое ночи царь оставил на том месте з две тысячи татар, а велел им с нашими воеводами травитись. А сам ночи тое на том же Сенкине перевозе на ею сторону Оки перешел со всем войском.

И пришла государевым воеводам весть в поне-делник рано, что царь на ею сторону перешел, и князь Михаиле Иванович Воротынской со всеми воеводами в понеделник пошел за царем. В передовом полку во­евода князь Дмитрей Иванович Хворостинин. И при-шед на крымской на сторожевой полк с немцы да с стрельцы, и учали с ними дело делати. И с ними мно­гий дети боярскиие, дворяне. Да мчали крымской сто­рожевой полк до царева полку, а в сторожевой полку были два царевича. А царевичи прибежали к царю и учали говорити: "ТЫ, государь, идеш к Москве, а нас московские люди ззади побили, а на Москве, государь, не без людей ж будет". И царь послал с царевичи на­гайских да крымских татар на помочь двенадцат ты­сяч.

И царевичи с нагайскими татары и с крымцы мчали князя Дмитрея Хворостинина до болшего пол­ку, до князя Михаила Воротынского, до города до Гу­ляя. И князь Дмитрей поустронился с полком города Гуляя направо. И втепоры князь Михаиле Воротын­ской из за Гуляя велел стрелцом стрелять из пищалей по татарским полком, а пушкарем из болшого снаря­ду, из пушек бита. И на том бою нагайских и крым­ских татар многих безчислено побили.

И царевичи с того дела приехали к царю и учали говорити теж речи: "Ты, государь, идеш к Москве, а московские люди нас побили, нагайских и крымских людей, из снаряду". И от тех речей царь убоялся, к Москве не пошел, а перешел Похру реку, семь верст, да стал в болоте.

А на завтрея понедельника во вторник наши полки с крымскими травились, а съемного бою не было.

Июля 30 в среду нашим полком с крымскими и с нагайскими татары дело было велико и сеча была ве-лика.И божею милостию а государским счастьем на том бою крымских и нагайских татар многих бесчис-лено побили. И нагайского болшего воеводу мурзу Те-ребердия убили. Да на том же деле сын боярской, суздалец Темир Алалыков взял крымского болшего вое­воду Дивия Мурзу. И многих мурз поймали. Да крым­ских же Ширинских князей и трех братов убили. А на­ших людей боярских убили на том деле человек с сем-десят.

Июля же в четверг государевы воеводы с крым­скими травились, а сьемного бою не было.

А в суботу августа 2 царь послал нагайских и крымских татар с царевичи, многих, и многие полки татарские, пеших и конных людей к Гуляю городу вы-бивати Дивия Мурзу из Гуляя, и город велел взята. И татарове, пришед к Гуляю городу, да ималис за стену. И государевы стрелцы тут многих татар побили и рук татарских безчислено обсекли. И князь Михаиле Ива­нович Воротынской своим болшим полком крымских и нагайских татар обшол долом, а, пошед, приказал пушкарем из снаряду ударяти, изо всех пушек. И как они выстрелили из пушек, и князь Михаиле Иванович Воротынской сзади напустился на крымские полки, а из за Гуляя города князь Дмитрей Хворостинин с не­мцы и с стрельцы. Да учали с крымскими и нагайски-ми татары дело делати сьемное, и сеча была велика, и божею милостью и государским счастьем на том деле убили царева сына, царевича, да внука царева, Колби-на сына, царевича, и многих мурз и татар живых по­ймали.

Того ж дни в суботу поздно оставил царь в боло­те крымских татар, тысячи с три резвых людей а ве­лел с нашими травитись. А сам тое ночи, против неде­ли августа в день, побежал и тое ночи Оку реку пере­шел. И на утре государевы воеводы узнали, что царь побежал, и на тех на осталных татар напустились все­ми полки, да тех татар до Оки всех побили. Да на Оки царь ж оставил для бережения татар тысячи с две, и наши воеводы и тех татар с тысячю убили, а иные в воду вметались да тонули, а иные за Оку ушли. А го­сударевы воеводы пошли опят по старым станом, на Колрмну и в Серпухов, и по берегом и по перевозом.

С.К. Шамбинаго Песни времени царя Ивана Грозного. Сергиев Посад, 1914.

А.Р. Андреев Неизвестное Бородино. Молодинская битва 1572 года. Сражение русского войска под началом князей Воротынского и Хворостинина с войском крымского хана Девлет Гирея под Серпуховом. Документальная хроника XVI века. Москва., Издательство Межрегиональный центр отраслевой информатики Госатомнадзора России, 1997.

Финансирование издания: Сергей Шумов Оформление : Сергей Воробьев, Владимир Ярилов

Издание осуществлено в честь 425-летия победы русских войск в Молодинской битве

Электронная версия книги воспроизводится с сайта http://iwolga.narod.ru/

Оформление, гипертекстовая разметка и иллюстрации исполнены в соответствии со стандартами ХРОНОСа.

Здесь читайте:

Молодинская битва 1572 г. (справочная статья).

Девлет-Гирей (? -1575) - один из самых известных Крымских ханов

Ливонская война 1558 - 1583 гг.

Крымское ханство. (справочная статья).

Судбищенское сражение (Нашествие Девлет-Гирея, 1555).

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА