 |
|
|
 |
Флоренский Павел Васильевич |
||
|
Дела Павла Флоренского - XXI век |
||
XPOHOCБИБЛИОТЕКА ХРОНОСАБИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫСТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИКАРТА САЙТА |
22 января 2002 года исполняется 120 лет со дня рождения философа Академик Павел Васильевич Флоренский, внук Павла Александровича Флоренского оказался неожиданно доступным и легким на подъем. Уже через пять минут после моего первого телефонного звонка к нему я запихивал в сумку диктофон, кассеты, проверял работоспособность дискет, а сидя в вагоне метро, набрасывал в блокноте план предстоящей беседы. Из одного спального района в другой - через Кремль. Воистину, в миниатюре модель всего Российского государства. Через полтора часа Павел Васильевич открыл мне дверь своей квартиры, обычной московской. Кабинет расположился в небольшой комнате, используемой в таких домах более молодыми семьями под детскую. Стеллажи с книгами, а кипы рукописей в папках образовывали параллельный книжным стеллажам массив. Громоздкие каталожные ящики в пять рядов шириной и вверх до потолка зрительно разделяли комнату пополам. Паркетный пол покрывали рисунки цветными фломастерами, сделанные внуками, которые заполняют все это пространство по выходным, когда оказываются в гостях у деда. Я невольно поймал себя на чувстве легкой зависти: такое рабочее место мечтает иметь каждый пишущий. Возле прикрытого легкими белыми шторами окна, левым боком к нему, расположился массивный секретер красного дерева и кресло, наверное, дореволюционной выделки. На верхней деке бюро устроился показавшийся мне неожиданным здесь монитор и лежащий на боку системный блок компьютера. Павел Васильевич завершил работу и, выключив агрегат, продолжая сидеть за столом боком ко мне, предложил сразу перейти к делу. А действительно, чего бы я, посторонний человек, впервые оказавшийся в доме, мог ожидать. Павел Васильевич захотел узнать, кто я такой. Меня спасла только правда и ничего кроме правды. После этого мы перешли к вопросам-ответам.
Ответ: Во-первых, это мой дед, и мое отношение к нему такое же, как у всех к своим предкам. Это мой дед! Это самое главное. Поэтому мое отношение к нему, конечно же, субъективное. Надеюсь, что такое же отношение к своим предкам у читателя этого интервью. Что главное в его учении? Наверное, его священство, но это не его, а общецерковное учение. О своих взглядах он писал в двадцатые годы, при том церковные взгляды не обсуждал. В двадцатые годы это становилось опасной тайной. За священство он и был убит: в «расстрельной бумажке», - такая «объективка» к расстрелу прилагалась, - «Павел Флоренский, 1882 года рождения, священник, не снявший с себя сана, член монархических организаций (которым он на самом деле не был)» и т.д. И вот, как «примкнувший к ним Шипилов», он был «священник, не снявший с себя сана». Это было причиной его уничтожения. Что же касается его научных взглядов, то он сам говорил: «Основным законом мира Ф[лоренский] считает второй принцип термодинамики - закон энтропии, взятый расширительно, как закон Хаоса во всех областях, мироздания. Миру противостоит Логос - начало эктропии» (Автореферат, 1925-1926 гг. Собрание сочинений в 4 томах, т.1). Я бы сказал - закон эктропии, то есть антиэнтропии. Из закона энтропии, если в него абсолютно верить, следует, что приближается тепловая смерть, все разрушается, разлагается. П.А. Флоренский же, вместе с Вернадским, видел в жизненных явлениях процесс, который противостоит энтропии. Вся биосфера в целом - это своеобразный механизм по усвоению солнечной энергии и понижению энтропии, по упорядочиванию, то есть по дифференциации. Биосферный процесс накапливает полезные ископаемые. Что есть нефть и газ? - Это собранное, сконцентрированное и сохраненное солнечное тепло, то есть прямая анти-энтропия. Полезные ископаемые - это преодоление энтропии в рамках одной отдельно взятой энтропии. Что же касается человеческой деятельности, то она в еще большей степени противостоит энтропии, еще больше созидает. Вот что он пишет об этом: «Культура есть сознательная борьба с мировым уравниванием: культура состоит в изоляции, как задержке уравнительного процесса вселенной, и в повышении разности потенциалов во всех областях, как уровни жизни, в противоположность равенству - смерти» (Автореферат, 1925-1926 гг. Собрание сочинений в 4 томах, т.1).
Флоренский по сути дела одновременно с Вернадским, как парафраз идеи о биосфере, предложил в письме Вернадскому выделить пневмотосферу, область вещества, проработанного Духом. Существенно отличие от аналогичных определений, например, техносфера - область вещества, переработанная техникой, заводами. Позже Вернадский применил другой термин, - ноосфера, - который придумали слушатели его лекций Пьер Тейяр де Шарден (Teilhard de Chardin) и Эдуард Леруа (Le Roy). Это «духовная оболочка», - такое спиритуалистическое определение. Все намоленное, надуманное, наговоренное. Интернет, по моему, близок в качестве среды для реализации этой оболочки. Позже В.И.Вернадский применил этот термин: ноосфера - биосфера, контролируемая разумом человека. Вернадский сказал, что ноосфера - это сфера разума, она будет доброй, всем будут руководить ученые. То есть типичные воззрения XIX века. Напротив, еще в 1917 году мой дед говорил (в статье «Итоги»), что мир устроен так, что он противоречив, его пересекают пропасти, разломы, возвышаются высокие горы. И задача философа, мыслителя, педагога - не строить над этими пропастями хрупкие висячие мосты, не засыпать их зыбким песком, а учить жить в этом противоречивом мире. Я думаю, что это самое главное в культурологическом учении Павла Александровича Флоренского. Я даю субъективную точку зрения на его учение, точку зрения, доступную мне, как геологу. Что касается его деяний, то Павел Флоренский хотел быть и был священником, простите, попом, который имел свой приход, находившийся под патронажем будущей мученицы Великой княгини Елизаветы. Он продолжал церковное служение вплоть до кончины патриарха Тихона, он даже сослужил с ним, ибо священнику необходимо служить, совершать евхаристию. Одновременно он стал заниматься вполне светскими науками. В 1818 году он начал преподавать в школах и техникуме, потом во ВХУТЕМАСе преподавал теорию пространственности, то есть перспективы. Стал уходить в технику. Занимался в ГОЭЛРО изоляторами для сверхвысоких (по тем временам) напряжений. В то же самое время все 20-е годы Павел Флоренский писал философские труды
Недавно я счел нужным обнародовать тайну, которая связана не только с ним, но и с рядом людей. Я пошел на это только после того, как скончалась последняя давшая клятву молчания Екатерина Павловна Васильчикова. Или перед открытием мощей (1918 год), или перед передачей мощей «в народное пользование», в музей с одновременным разгоном монастыря, Павел Флоренский вместе с графом Алсуфьевым по благословению архимандрита Кронида, (которого расстреляли почти через двадцать лет в один день с Флоренским; тогда расстрелы были к праздникам или под выборы, к 9 декабря 1937 года, - «кровавая тризна», большевики очень любили к красным дням календаря устраивать мясорубку), - изъяли от мощей честную главу Преподобного Сергия и ее сокрывали. Мощи Преподобного Сергия - величайшая святыня России. Преподобный Сергий - по сути дела создатель России. Вся дальнейшая жизнь Флоренского была посвящена такой сверхзадаче - сохранить святыню. Жизнь его изменилась, изменился ее смысл. Когда П.А. Флоренского посадили в 1933 году, он близких умолял не соваться и не хлопотать за него. Он-то знал, что его взяли за дело. Формально ему «пришили» участие в антисоветском заговоре. Главным же было его священство. В «расстрельный» список попал и расстрелян был за это. По отношению к советской власти он, действительно, был преступником. И он знал, за что он страдает. Иногда даже это вычитывается в его письмах. Таково было деяние священника Павла Флоренского, которое определило всю его дальнейшую жизнь и, полагаю, вечную жизнь. Он совершил подвиг, за что и получил свое. Когда мы, его грешные потомки, хлопотали о реабилитации деда, то мы заботились, конечно, не о его репутации, а о своих собственных интересах, - нам трудно было жить потомками «врага народа». А, собственно говоря, о реабилитации Павла Флоренского, как и всех репрессированных священников, говорить не следует. Они противостояли большевизму, они получили свою пулю. Ведь каждый из них мог отречься и надеяться, что тогда не расстреляют. Но они не отрекались ни от Бога, ни от сана. Они были виноваты перед властью и получили свое, как свое получили первохристиане, которых уничтожал Нерон. За дело! Говорить об их реабилитации неправильно. Реабилитировать надо Лаврентия Павловича, Николая Ивановича, Генриха Григорьевича. Я сейчас не обсуждаю, нравятся они мне или нет. Но эти не виноваты перед режимом, ибо были честными, преданными своему делу большевиками, «кристально чистыми ленинцами». А люди, вроде моего деда, не могут быть реабилитированы, они действительно пре-ступники перед режимом, наряду с ворами, уголовниками, убийцами, как Тот, кто был распят вместе с разбойниками. А самое существенное в своей жизни сам Флоренский перечислил в письме с Соловков от 13 мая 1937 года. Вот фрагмент этого письма: «…От меня всегда уходит то, над чем я работал, в чем достиг результатов и на подготовку к чему затратил много труда. Мысленно просматривая свою жизнь (пора подводить итоги), усматриваю ряд областей к вопросов, которые начал я и которыми потом занялись «все» (чтобы не прочел всё), т. е. очень многие, мне же либо пришлось оставить дело, либо сам оставил, т. к. противно заниматься вопросами, к которым лезут со всех сторон и захватывают. Тебе м. б. будет интересен список важнейших. В математике: 1. Матем. понятия, как конституитивные элементы философии (прерывность, функции и пр.). 2. Теория множеств и теория функций действ, переменного. 3. Геометрические мнимости. 4. Индивидуальность чисел (число-форма). 5. Изучение кривых in concreto. 6. Методика изучения формы. В философии ч истории философии. 1. Культовые корни начатков философии. 2. Культовая и художественная основа категорий. 3. Антиномии разсудка. 4. Историко-филолого-лингвистическое изучение терминологии. 5. Материальные основы антроподицеи. 6. Реальность пространства и времени. В искусствоведении. 1. Методика описания и датировки предметов древнерусского искусства (резьба, ювелирн. изделия, живопись). 2. Пространственность в худ. произведениях, особ. изобразит, искусства. В электротехнике. 1. Изучение эл. полей. 2. Методика изучения электрич. материалов-основание электроматериаловедения. 3. Значение структур электроматериалов. 4. Пропаганда синтетических смол. 5. Использование различных отходов для пластмасс. 6. Пропаганда и разработка элементов воздушной деполяризации. 7. Классификации и стандартизация материалов, элементов и пр. 8. Изучение углистых минералов как одной группы. 9. Изучение ряда пород горных. 10. Систематич. изучение слюды и открытие ее структуры. 11.Изучение почв и грунтов. И т.д.»
Вопрос: Если допустить на минуту такую фантазию, что Павел Александрович был бы жив сейчас, что бы он делал, как оценил бы происходящее вокруг? Ответ: Что бы он делал сегодня? - Работал бы. Кем? - Священником. Возраст его был бы уже 120 лет. Священником был бы. Он никогда не переставал им быть! Священник молится за людей, за греховный мир. Думаю, что он не был бы в катакомбной церкви, в этом я убежден. Он бы не был среди «генералов» церкви. Наверное, преподавал бы. Наверное, писал бы. И совершал бы евхаристию, что есть самое высокое, что дано человеку на земле. Он не занимался бы теоретической физикой: ему не нравился этот подход - отрыва от вещества. В одном из писем из Соловков он говорил, что его поражает, как в советской стране физика может развиваться по такому «буржуазному пути». Он говорил, что занимался бы астрофизикой, веществами сверхвысоких напряжений, энергий. Вот мне Бог послал метеоритный кратер. Я его открыл, описал. Тогда это было внове. Я вместе с наукой двигался. Исследовал место, где взрыв произошел в сотни тысяч водородных бомб. Последствия этого взрыва я изучал десять лет. Потом изучил, книжку написал и бросил. После книжек я бросаю тему и занимаюсь другим. Думаю, что этот объект я не упустил, помня желание деда заниматься астрофизикой. А как Павел Александрович Флоренский оценил бы происходящее? Как он вообще оценивал происходящее тогда? - Как естественный, подготовленный, понятный, неизбежный, хотя трагичный процесс. Конечно, ему хотелось, чтобы было лучше. Он ждал грядущего светлого средневековья, но это средневековье повернулось к людям по их греховности другой своей стороной. Известны неоднократно повторенные воспоминателями его слова: Лучше быть грешным и страдать с эпохой на Родине, чем оторваться от нее.
Вопрос: Если я не затрону каких-то слишком интимных личных моментов, то скажите о себе, какова Ваша религиозность, Ваше отношение к православию и к православной церкви? Ответ: Я с детства воспитан в православной семье. С раннего детства меня бабушка тайно водила в церковь. Тайно не отца и матери, а от окружающих. Меня крестили в пять лет, когда отец поехал со студентами, с факультетом в эвакуацию. А мы остались в Сергиевом Посаде. Когда зимой 1941 года фашисты подходили к Сергиевому Посаду, отец был уже в Уфе, а мы ждали. Моя мама была на пятом месяце беременна моей сестрицей, которая сейчас, слава Богу, жива и здорова. Когда это все кончилось, после окончания военных действий под Москвой, мы поехали в эвакуацию. Удивительное было время. На весь вагон - одна русская семья, женщина с четырьмя детьми. К нам отнеслись хорошо, нам даже конфетки давали, - помню это хорошо. А вот перед отъездом бабушка нас всех четверых крестила. По окончании войны наша мама много ходила в церковь. Так что я вырос в церковной атмосфере, но для меня всегда церковь осталась чем-то интимным, тайным. Мне до сих пор громадного труда стоит вне церкви при людях перекреститься. Это было опасно, а сейчас это - вопрос престижа. А тогда смертельная опасность исходила от принадлежности к церкви. Вызовут, куда надо, спросят: «да или нет?» А мы же не можем отрекаться. Соблюдение православных ритуалов - это был источник постоянного ужаса, не страха, - ужаса. А к церкви, как к организации, я отношусь, как положено. Я дисциплинированный человек, я сын православной церкви, а «начальство не обсуждают». Не имею права ни обсуждать, ни, тем более, осуждать наше церковное начальство и считаю одним из грехов. Церковь - это тело Бога нашего Господа Иисуса Христа. А мы в нем - молекулы. А если какой-нибудь поп дурит и поддает, то молиться надо за него, - это не проблема. Священник - это особенный человек, когда он совершает евхаристию, когда он отпускает нам грехи. А во всех остальных случаях - это простой обыватель, бывший пионер и комсомолец. Вопрос: Чего достиг род Флоренских к 120-летию Павла Александровича Флоренского? Каковы его свершения? Ответ: Я думаю, что мы сделали великое дело. Мы сохранили дело, вернее, дела нашего деда. Павел Флоренский к моменту революции пришел как яркий талантливый философ 35 лет, которого Нестеров рисовал, но который сгинул бы в числе прочих, исчезнувших в 1917 году. Классический пример - доктор Живаго, книжечки писал и издавал. И сгинул. Дед тоже писал, а еще работал каторжно, электричество делал, был предшественником кибернетики. Но главные свои труды он писал в шкаф. Большевики в 1933 году изъяли всю его библиотеку и уничтожили. А рукописи сохранились, - бабушка и отец мой их сберегли. И наше родовое дело: сохранить. Сохранить себя, дедово семя, и сохранить и передать людям его рукописи, его дело. По сути дела тот Флоренский, который известен сейчас, в 120-летний юбилей, - это дело самого Павла Александровича, который отмолил и себя и нас. После войны мы начали тихо, ненавязчиво проталкивать память о нем. И у нас, и на западе он был забыт. Я всю жизнь занимаюсь сбором библиографии работ о Флоренском, любых упоминаний (Павел Васильевич выдвинул ящик бюро, в котором все свободное место занимали каталожные карточки с разделителями, на которых значились годы, начиная с 1912-го, - В.Р.). Эта картотека в начале отражала всего десять упоминаний деда. Я знаю всю динамику, как он завоевывал мир. Сейчас вышла даже библиография работ Флоренского на немецком языке. Мы начинали с издания работ. Начал Кирилл Павлович, второй сын. Потом подхватил я, - в самые дремучие 60-е годы я тайно перепечатывал письма деда, вместе с моим другом, сыном испанского художника-коммуниста Алкаеном Санчесом. Теперь уже это стало разрешено, подрос мой брат игумен Андроник (Трубачев), который занимается этим на профессиональном уровне, создал музей. Бабушка сохранила. Мы пробили. Наше главное достижение - сохранение нашего деда. У Павла Александровича было пятеро детей, 12 внуков и 24 правнука. Следующее поколение я не считаю, так как процесс не завершен.
Вопрос: Сейчас в интернете создаются страницы известных людей прошлого. Какой Вам виделась бы мемориальная страница Павла Александровича Флоренского, его виртуальный музей в сети? Какие Вы предъявляете требования к такому "виртуальному музею"? Ответ: Я думаю, что такая страница должна быть местом для дискуссии, живым местом. На мемориальной странице могут быть поставлены практические вопросы. Так меня интересуют потомки солагерников Павла Флоренского, чьи предки были расстреляны вместе с дедом. Вот, например, такая форма работы виртуального сайта: опубликовать расстрельные списки и искать их потомков. Через эту страницу должен постоянно идти диалог между заинтересованными людьми. Сам Павел Александрович Флоренский говорил о живом музее. Он говорил о том, что Троице-Сергиева Лавра, хотя и призвана быть местом сохранения и охранения, но должна и оставаться живым местом, с монахами, прихожанами, бабками, нищими. Это должны быть Новые Афины, где вокруг - школы, музыкальные, хоровые, вышивальные, иконописные и пр. Сейчас в Москве создан музей Флоренского. Но это полумертвый музей, а должен быть живым, с детьми, внуками, с живыми цветами. Вот посмотрите, в историческом музее нигде цветы на окнах не стоят. И это объясняется не только музейной технологией. Тут нечто другое. И зрители все со связанными руками и заткнутыми ртами. В настоящем музее, пусть виртуальном, должно быть постоянное приглашение к дискуссии. * * * Павел Васильевич передал для публикации в журнале «Религия в России» и для мемориальной страницы Павла Александровича Флоренского подборки переписки с комментариями и рабочие материалы. Беседа продолжалась около часа, когда в комнату едва заметно вошел хозяин дома, намекая, что аудиенция закончилась. Это был невиданных размеров, очень лохматый неопределенной расцветки, с преобладанием темных тонов, кот. Он был настроен благожелательно, но, вместе с тем, давал понять, что злоупотреблять его радушием не стоит. Я в ритуальных целях погладил властолюбивое существо по крупной голове и засобирался. Павел Васильевич проводил меня до лифта, мы на прощанье пожали руки, договорившись о продолжении сотрудничества, - ведь к сто двадцатому Дню рождения Павла Александровича Флоренского в сети открывается Мемориальная страница Флоренского. Фотографии предоставлены П.В. Флоренским и опубликованы в журнале "Религия в России". |
||
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
||
|
редактор Вячеслав Румянцев 25.01.2002 |
Вопрос:
Что для Вас, внука Павла Александровича
Флоренского, сегодня, в первые годы XXI века, в 120-ю
годовщину рождения, представляется самым
существенным в его учении, в личных чертах
характера, в его судьбе?
Его
восприятие второго закона термодинамики
направлено на то, что человечество и человек, как
богосозданная тварь, преодолевает эту энтропию
на отдельно взятой территории. В конце концов
достаточно одной Голгофы, чтобы преобразовать
весь мир. 
В двадцатые
годы да и теперь его осуждали и слева и справа. До
первой посадки, до 1928 года он ходил
демонстративно в рясе. Сейчас смакуют, как его
якобы подвез на машине 
