|
|
Александр КУПРИН
25 октября 1917 — 25 октября 1919 г.
ВЛАДИМИР УЛЬЯНОВ-ЛЕНИН
25 октября старого стиля 1917 года в управление всем Российским
государством вступил Владимир Ленин и вот уже два года в полной мере
самодержавно правит Россией. Он заключил позорный мир с Германией, он
впустил германские полки разорять русскую землю, он порвал всякие дружеские
отношения с нашими старыми союзниками англичанами и французами, он вместе с
немцами устроил самостоятельную Украину, и он же источил русскую землю
кровью, уничтожил десятки тысяч людей в тюремных застенках и под орудиями
пытки палачей, он призвал наемных китайцев и латышей, чтобы пытать и
уничтожать русских людей, он задушил русскую свободу и вернул Россию к самым
темным временам бесправия, полицейского режима, пыток и казней. В страшные
времена Иоанна Грозного русскому народу легче жилось и дышалось, нежели в
Советской России в неистовые времена Владимира Ленина.
Кто посадил его на всероссийский престол? Маленькая кучка, человек в триста,
никем не уполномоченных людей, исключительно петроградцев. Петроградский Совет
солдатских и рабочих депутатов, никем не уполномоченный выражать волю всей
великой России. Кто избрал его? Никто. Его имя не было известно на Руси. Он
появился уже после революции, появился из Германии, нарочно присланный немцами
для разложения русского фронта. Он был обвинен в шпионстве и в измене, он должен
был быть предан смертной казни, из-за него пролилась при Керенском 4 июля на
улицах Петрограда невинная кровь, и тем не менее он — правителе с такими
страшными правами, каких не имели и цари московские в самое старое жуткое время
средних веков.
Кто же он такой? Чем держится он среди народа и откуда в одном человеке могла
сосредоточиться такая страшная жажда крови, такая сатанинская ненависть к людям
и презрение к чужим мукам, к чужим людским страданиям и чужой жизни?
 В
конце семидесятых годов в одной из приволжских губерний учились два брата
Ульяновых, дети зажиточного местного помещика. Младший сын Владимир отличался
тяжелым, мрачным, нелюдимым характером. Он не сходился с товарищами по классу,
никогда никому не помогал. Учился он хорошо. Замкнутый в себе, он проявлял
необычные в молодом возрасте признаки ненависти и презрения к людям, не к
кому-нибудь одному, но вообще ко всем людям, ко всему человечеству. Его старший
брат был замешан в покушении на цареубийство, судим и приговорен к смертной
казни. Но он так хорошо, смело, открыто и благородно держал себя на суде, что
тронул судей и прокурора, и прокурор составил для него прошение о помиловании.
Надо было только подписать это прошение, и успех был бы обеспечен. Ульянов
отказался подписать прошение. К нему в темницу пришла его мать с младшим
братом Владимиром. Всю ночь на коленях она простояла перед сыном с написанным
прошением, умоляя дать подпись под ним.
Ульянов был непреклонен.
Его не тронули ни мольбы матери, ни ее слезы, ни то, что она поседела за эти
страшные дни суда и приговора. Молча, угрюмо, исподлобья глядя на мать и брата,
наблюдал эту страшную сцену Владимир. На другой день Ульянов был казнен.
Владимир был замешан в процессе, оставаться дальше в гимназии он не мог. Он
уехал за границу, в Швейцарию, где поселился очень уединенно. Он почти не
отлучался из своего дома, читал книги, немного писал, о чем-то задумывался, но
когда встречался с людьми и заводил свои речи, то такая ненависть, такое
нечеловеческое презрение к людям сквозили в его словах, что самым крайним
анархистам было с ним жутко.
Он был помешан.
Та страшная ночь, которую он провел в тюрьме накануне казни своего брата,
мольбы и унижение его матери произвели на его мозг такое впечатление, что он
сошел с ума.
И помешательство его было самое страшное потому, что не проявлялось ни в диких
выходках, ни в страшной непонятной речи, — наружно Владимир Ульянов-Ленин был
совершенно здоровым человеком, речь его была гладкая, ясная, но поражала
страшными, необыкновенными выводами, поражала своим презрением к людям,
доходившим до ненависти. Была в его речах, наконец, страшная, таинственная,
почти непонятная жажда смерти, убийства, разрушения. Все, что мешало
осуществлению его идеи, должно быть устранено, уничтожено. Это его слова
повторит Троцкий в сентябре 1917 года: «Мы, большевики, поставим в конце
Невского у Адмиралтейской площади громадную гильотину и отсечем головы всем тем,
кто не пойдет с нами и за нами...»
Убийство и кровь не только не смущали Ленина, но они его радовали — он был
сумасшедший.
И вот его-то, умалишенного, избрали немцы своим орудием для того, чтобы
уничтожить Россию и так ее ослабить, чтобы немецкое засилье могло снова в ней
водвориться. Ленин с фанатизмом сумасшедшего принялся за исполнение своего
сатанинского плана.
Он приехал в Петроград. На Каменноостровском проспекте, во дворце Кшесинской,
на балконе, обитом красной материей, освещенном красным электрическим светом, он
начал говорить свои речи. Он говорил негромко, без пафоса, без оживления, но был
в его речах страшный яд, разжигавший толпу. Он говорил тогда о прекращении войны
с Германией, о мире и тут же объявлял непримиримую войну всем «капиталистам». В
красном свете электрических фонарей, в алых отблесках кумача и сукна на его лице
играла кровь. И эта кровь опьяняла толпу.
Все видели, что его проповедь разлагает фронт, что он подослан от немцев, уже
добыты были данные, доказывающие, сколько он получил денег от Вильгельма на свою
страшную работу, указывали банки, переводившие ему деньги из-за границы, и лиц,
доставлявших ему банковские чеки. Все улики были налицо. Его оставалось только
схватить и арестовать.
Керенский воспротивился этому. Тогда была «свобода». Тогда можно было сослать в
Тобольск и томить в неволе царских дочерей и маленького отрока-наследника, тогда
Кресты, Петропавловская крепость и Смольный монастырь были переполнены узниками,
но арестовать Ленина было нельзя.
Ленин говорил свободные слова. Слишком свободные! С развязностью умалишенного
он развязывал толпы от страха убийства. Убивайте, грабьте, берите, насилуйте,
уничтожайте — все ваше, все принадлежит вам.
В нем сидел демон убийства...
И толпа заразилась его сумасшествием. Около него стали собираться подобные
ему люди, люди, опьяненные кровью, и он царил над ними. Толпа насильников и
убийц вознесла его на высоту и посадила на престол всероссийский...
На этом престоле, в Петрограде и московском Кремле, он был не первый
сумасшедший. Правил Россиею безумный Павел, на престоле Московском сидел
сумасшедший Иоанн IV Грозный.
Ленин стал председателем исполнительного комитета народных комиссаров. И его
сумасшедшая воля подавила их всех. Каждый понял, что его жизнь на волоске.
Каждый понял, что для их председателя нет ни свойства, ни родства, ни заслуг
прошлых, что поднимутся темные ресницы над глазами, полными глубокой думы,
бездонными глазами умалишенного, откуда хохочет демон разврата и убийства,
явятся члены Чрезвычайной комиссии, произнесет свой страшный приговор
Революционный трибунал и тут же, подле, иногда в том же доме, где сидит Ленин,
прольется кровь.
Призраки убитых по его приказанию людей его не тревожат. Пролитая им кровь
его не душит. Его темный разум спокоен.
Он пишет свои декреты. В этих декретах он с настойчивостью сумасшедшего
излагает устройство райской жизни для рабочих и крестьян. Имущество богатых
роздано бедным, рабочие спят на пружинных матрацах буржуев, буржуи и буржуйки
привлечены к труду на пользу рабочих, крестьянин обрабатывает сколько угодно
земли. Женщины поделены поровну. Везде играет музыка, везде танцуют, везде
веселье. Ленин счастлив. Он все национализирует, все социализирует, все роздал.
Он сам живет хорошо, ест сладко, пьет тонкие вина, ездит в царском автомобиле,
живет подле Кремля, он окружен свитою, военными, народом, он ведет мир к
счастью. С загадочной улыбкою сумасшедшего он кивает народам Европы, приглашая
их сделать то же самое, что сделал он с русским народом.
Какое громадное, какое поразительное сходство с Иоанном Грозным! Тот в
сумасшедшей ненависти преследовал бояр, повсюду ища крамолу, этот в такой же
сумасшедшей ненависти преследует буржуев, всюду видя контрреволюцию. При том —
толпа опричников с Малютой Скуратовым во главе, при этом — латыши и китайцы с
Петерсом и Троцким. При том — раболепные бояре, и при этом — продавшиеся
большевикам члены исполнительного комитета и изменники — чиновники и генералы...
Но есть и страшная разница. У Иоанна бывали минуты просветления, когда с ним
смело говорили Сильвестр и Адашев, когда ему давали советы оставшиеся верными
России и смелые бояре, Иоанна тяготили и жгли призраки замученных им жертв. Он
шел в монастыри, он каялся, и были моменты, когда мог хоть на минуту вздохнуть
спокойно русский народ.
У Владимира Ленина таких просветлений нет. При нем нет никого, кто бы сказал
ему правду. Наглый еврей Троцкий пляшет перед ним и разжигает все больше и
больше его ненависть к России. Исполнительный комитет взрывами восторга и
нечеловеческого ржания приветствует каждый его декрет, каждое его сумасшедшее
распоряжение.
Советская Россия — приют сумасшедших. Его окружили такие же сумасшедшие, его
окружили уголовные преступники, и все вместе с ним пляшут дикий танец на
трупах...
А русский народ? А солдаты красной армии, и голодающие крестьяне, и рабочие, и
те недостойные вожди, которые их ведут, — скоро постигнут они весь ужас такого
правления, скоро поймут они, в каком диком вихре кружит Россию сумасшедший
Ленин, обращая ее в сумасшедший дом?
1919 г.
Печатается по кн.: Александр Куприн. Хроника событий. Глазами
белого офицера, писателя, журналиста. 1919-1934. М., 2006. сс. 113-116.
А.И.Куприн. Пригород Парижа Севр Виль д,Авре. 1922 г.
Фотография с сайта
http://kuprin.de/photos.htm (уменьшена).
Здесь читайте:
Куприн Александр Иванович (биографические материалы).
Ленин Владимир Ильич (биографические материалы).
Ульянов Александр Ильич
(1866-1887), народоволец, террорист, брат Ленина.
Письмо
М.А.Ульяновой Александру III, от 28 марта (по юлианскому календарю)
Процесс
«Второго первого марта». Речь Александра Ульянова
Процесс
"Второго первого марта". Приговор.
Процесс «Второго
первого марта». Показания студента С.-Петербургского университета
А.И.Ульянова
|
