|
|
Татьяна Майорова
Лингвистическое краеведение
как средство формирования личностных качеств подростка
Майорова Татьяна Викторовна. Лингвистическое краеведение как
средство формирования личностных качеств подростка (310 с.; два варианта
обложки – мягкая и твёрдая с суперобложкой).
Столь длинное название вызвано требованиями со стороны издательства.
Книга посвящена развитию современного лингвокраеведения и различным методам
его преподавания. В увлекательной форме предлагаются программы кружков,
факультативов и спецкурсов, посвящённых изучению речевых особенностей
местного населения: диалектных черт и способам их рассмотрения на уроке;
местной ономастике, городскому и деревенскому просторечию и т. п. Помимо
методического, вниманию читателя предлагается большой фактический языковой
материал регионального характера. Автор исследует и объясняет этимологию
сотен географических названий. Впервые анализируется ономастикон памятника
деловой письменности XVII века – «Десятни Тульской» (1622) и приводятся
списки всех личных и географических имён, встречающихся в нём. Предлагается
форма топонимической экскурсии по городу. Отдельные главы посвящены
региональным языковым особенностям произведений А. Т. Болотова и Г. У.
Успенского и городской топонимике Тулы, в т. ч. «народным названиям».
Пособие снабжено Вопросником по ономастике З. В. Рубцовой, «Очерками русской
диалектологии» И. Н. Чусовой, выпиской из Правил написания географических
названий. Рассчитано на преподавателей-словесников, учёных филологов,
студентов, а также на широкий круг читателей, которые с удовольствием
прочитают увлекательный материал и узнают много нового. Значение пособия,
основанного на тульской топонимике, выходит далеко за пределы региона,
отчего книга не относится к «местечковым» изданиям.
ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО
Монография Татьяны Викторовны Майоровой «Лингвистическое краевдение и его
роль в формировании личностных качеств подростка» по многим причинам должна
занять важную, но пустующую пока нишу среди ономастических изданий и изданий
по лингвистическому краеведению: во-первых, она имеет ярко выраженный
междисциплинарный характер; во-вторых, она развивает малоразработанные
установки методической мысли о месте регионального компонента в
образовательном пространстве России; в-третьих, она расширяет круг
источников по лингвистическому краеведению, привлекая, например, местное
творчество писателей; в-четвёртых, научный уровень монографии высок, это
насыщенная разнообразными материалами и свежими идеями работа, и что
особенно хочется отметить, монография читабельна: она без ложной
наукообразности говорит о сложнейших проблемах теории и практики
лингвистического краеведения. Эта хорошо структурированная книга снабжена
большим справочным материалом и именным указателем; она построена так, что
думающий учитель, сразу сориентировавшись в материале, требующем его особых
усилий, найдёт и вопросники, и примерные планы кружковых занятий, и
разработки отдельных тем, и перечень разделов программы, позволяющих
использовать лингвистическое краеведение как «сквозную» проблему школьных
предметов «русский язык» и «литературное чтение».
Перечисленные в программе по русскому языку компетенции: лингвистическая,
языковая, коммуникативная, культурологическая – блестяще воплощены в замысле
и содержательной канве рецензируемой работы. Её хочется назвать
учебно-методическим, теоретико-практическим, лингвокультурологическим и
этнолингвистическим комплексом. И этому в немалой степени способствует
«багаж» автора, соединяющего в себе знания ономатолога-теоретика, историка
языка и диалектолога с чётким подходом методиста высшей квалификации,
который видит не просто стратегию и тактику, а знает конечный результат
применяемогоподхода, анализа, системы приёмов.
Изучать язык – значит развивать мышление, память, психику, значит постигать
язык как знаковую систему, как выражение исторической памяти народа, его
культуры, традиций, обычаев. И методист Татьяна Викторовна Майорова очень
умело подключает к анализу фактов все шесть основных функций языка:
референтную, эмотивную, магическую, фактическую, металингвистическую,
поэтическую. Ведь в преподавании русского языка русским речь идёт не о
формировании, а о совершенствовании и развитии языковой компетенции, о
создании базы лингвистической компетенции: знаний о том, как язык устроен,
что в нём изменяется, какие онтологические аспекты в нём являются наиболее
острыми: понятийная база курса, роль языка в жизни общества и человека,
сведения о методах лингвистического анализа, сведения о выдающихся
лингвистах-ономатологах.
Проблема объекта гуманитарного знания как носителя смежно-категориальных
сущностей и творческий разум человечества, по Дж. Вико, определяются
потенциалами двух главных наук – философии и филологии, где философия
проводит различение истинных и ложных путей развития человеческой
деятельности, а филология обозначает действительные шаги претворения
народного духа в общественной практике. Если признать, что филология не
просто область человеческого знания, а сфера приобщения к национальной и
мировой культуре, то язык, как историческая память народа о его традициях,
обычаях (язык не только в нас – он вокруг нас), фиксирует и транслирует для
потомков духовную культуру этноса, его предпочтения и мировидение, его
архетипические представления о святом и светлом, о гордом и горе, о ведании
и совести, о скуке и кукле, о чёрном и чёрте. Этот ряд можно было бы
продолжить, и соединёнными окажутся разошедшиеся в нашей повседневной суете
понятия и образы родного языка, раскрывающие перед нами область духовной
культуры, область запретов и разрешений народа, к которому нам выпала честь
принадлежать: невеста – жена – любовь – люди = народ! Шарден подчёркивал,
что способность к рефлексии отличает человека от всего живого в этом мире, а
значит, она (рефлексия) должна всемерно развиваться, и культивироваться в
личности, если, конечно, личность представлена в качестве целей обучения.
Именно рефлексия обеспечивает человечность в человеке, ибо нет места, где
она локализуется, ибо она, человечность, нигде в клетках не запланирована,
но ведь тогда всё позволено! И вот здесь стражем должна стать рефлексия, это
она поднимает телесность до душевности, и последнюю – до духовности. И на
этом пути роль Малой Родины с её дедовским домом, где все говорят
удивительно красивым, певучим языком, где не ужинают, а вечеряют, где много,
очень много работают, – должна стать сквозной в поисковой и
учебно-исследовательской работе учителя и ученика: «Региолект и со-циолект»,
«Говор моей деревни», «Моя семья в социологическом аспекте» – вот далеко не
полный перечень тем, способных объединить лучших филологов и их
воспитанников. Обрыв нитей, связывавших образование с христианской
антропологией и культурой, осуществлённый официально после 1917 года, к
концу века дал свои страшные плоды: свободного от уз нравственности
человека, сменившего «великий, могучий, правдивый и свободный русский язык»
на крайнюю скудость, убогую нищету нашей повседневной речи, на мрачный,
блатной цинизм криминального жаргона, на страшную проказу ставшей
«структурно и семантически необходимой» матерщины.
Шире и глубже всего в рецензируемой монографии, естественно, представлена
культуроведческая компетенция, т.е. обучение языку как средству приобщения к
национальной культуре, формирование знаний о реалиях быта, обычаях,
традициях русского народа, этому способствует единая установка Т.В.
Майоровой на усиление функций развивающей и воспитательной, на приобщение к
ценностям национальной и региональной культуры.
Всматриваясь в проблемы региональной репрезентации личности, мы видим, как
сопрягаются интересы истории и частного языкознания, как биографии и
просопографии отдельных индивидуумов внедряются в локальную общность, в
коллективную биографию, – от семьи до страны, – создавая абстракцию,
называемую «русской этнически маркированной личностью». А особенности
русского национального характера в уникальных понятиях русской культуры:
эмоциональности, иррациональности, соборности, неагентивности, причём
неагентивность идёт от сознания неподвластности собственной жизни человеку,
от неспособности контролировать жизненные события, отсюда недостаточная
выделенность индивида как автономного агента, стремящегося к достижению
своей цели, становящегося руководящим началом, моделирующим ход, а главное –
неповторимость событий, отсюда категория поступка, философия поступка
(например, протопоп Аввакум, А.П. Ермолов), психологические посылы в этих
биографиях сильнее высших сил.
Сознательная установка на апсихологизм («нового», «живого» человека –
дискуссия 1920-30-х) – это ещё и средство идеологического манипулирования
массами, что сразу прозорливо увидели, например, Е.И. Замятин («Мы»), Б.А.
Пильняк («Повесть непогашенной луны»), М.А. Булгаков, А.П. Платонов...
Менялась парадигма феномена человека: представление о линейном
совершенствовании первозданных свойств разума в истории культуры, о
«прозрачности» для познающего субъекта собственного сознания, о сводимости
всех слоёв и уровней сознания к «единому рациональному центру», о
предустановленном единстве человеческой природы. Всё это, к счастью,
преодолено. Краеведение, в частности, лингвистическое, занимает подобающее
ему место в формировании личности подростка.
И в этой связи обращение автора издаваемой монографии к региональному
аспекту изучения просторечия и ономастики, интерес к творчеству
писателей-туляков, к региолекту как к специфическому полигону, как к
лингвистической лаборатории, которая на сегодня характеризуется социальной и
возрастной ограниченностью круга носителей, ограничениями сферы употребления
семейными и бытовыми ситуациями, образованием «полудиалектов», социальным и
ситуативно-стилистическим варьированием диалектных черт, негативной оценкой
носителями диалекта их собственной речи и сознательной ориентацией на
литературную норму, – одна из сильнейших сторон книги Т.В. Майоровой.
Памятуя о том, что словесность не просто область предметных знаний, а
составная часть культуры, мы подчёркиваем, что цель обучения – приобщение к
национальной и мировой культуре, ибо там, где утрачена этническая идея,
этнос умирает. Это очень хорошо просматривается в установках автора книги, в
его пафосе, во внутренней модальности завершённого труда.
Насилие абстрактной воли социального регламента, нарушившее влияние русской
культурно-исторической традиции, расхождение конкретных интересов
национальных культур и беспочвенного «интернационального» государства,
поправшее золотое правило «великорусской культуры» – сохранение и укрепление
традиционных корней народной жизни, семантических основ русской культуры,
определяемых такими концептами, как Правда и Истина, Любовь и Благо, Свобода
и Совесть, Честность и Честь, – на сегодня усилиями таких подвижников, как
Татьяна Викторовна Майорова, возвращается к своим истокам. Учителя Тульской
области получают прекрасное руководство к действию, исполненное достоинства
и лишённое установок на сиюминутный успех.
Л.П. Ефанова,
проф. Ставропольского университета
(В Москве приобрести книгу можно по адресу: ул. Мясницкая, д. 1,
музей Маяковского).
|
