   |
| |
 |
Мария Назимова |
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
XPOHOCФОРУМ ХРОНОСАБИБЛИОТЕКА ХРОНОСАИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИБИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫСТРАНЫ И ГОСУДАРСТВАИСТОРИЧЕСКИЕ ОРГАНИЗАЦИИЭТНОНИМЫРЕЛИГИИ МИРАСТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫМЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯКАРТА САЙТААВТОРЫ ХРОНОСА |
Мария НазимоваИз семейной хроники ТолстыхНазимова Мария Григорьевна. Из семейной хроники Толстых; с приложением родословной дворян и графов Толстых (Тула, 2007. – 124 с.). М. Г. Назимова, в девичестве княжна Вяземская, была дочерью княгини Прасковьи Петровны Вяземской, рождённой графини Толстой. С детства зная всю подноготную натянутых и неискренних взаимоотношений в семье деда, графа П. С. Толстого, оказавшись свидетелем неудачного сватовства А. В. Сухово-Кобылина к матери, а вдобавок ко всему испытав потрясение от дуэли, в которой её отец невольно убил спровоцировавшего эту дуэль офицера, Назимова описала всё это в кратких, но содержательных записках. К книге прилагается полная родословная дворян и графов Толстых – потомков Индриса, впервые публикуемая на 55 страницах(!).
ТОЛСТОВСКИЕ ХРОНИКИСемейная (родовая) хроника считается разновидностью мемуарного жанра. Вместе с тем хронику характеризует более пунктуальное изложение событий. Кроме того, в неё необязательно вставлять оценки, характеристики, субъективные точки зрения, как это почти всегда бывает с мемуарами. М. Г. Назимова смело отнесла своё произведение к хроникам. Но структурно
оно представляет собой два отдельных очерка, не разделённых условными
знаками и связанных не столько тематически, сколько хронологически. Первой взялась за перо дочь медальера графа Ф. П. Толстого Мария Фёдоровна Каменская (1817 – 1898). В 1894 в «Историческом вестнике» (1-10, 12) вышли её воспоминания, над которыми она работала много лет. В них рассказывается о семействе отца автора, в том числе братьев, сестёр и ближайших родственников графа Фёдора Петровича. Кое-что взято из его собственных мемуаров (см: Записки графа Фёдора Петровича Толстого / Сост. Е. Г. Гороховой и А. Е. Чекуновой. – М., 2001). Сегодня все пользуются современным изданием мемуаров М. Ф. Каменской (Подг. текста, вступит. статья, сост. и коммент. В. М. Боковой. – М.: Худож. лит., 1991) в серии «Забытая книга». Об их исторической ценности рассказано в предисловии; мы же обращаем внимание на довольно широкий круг упомянутых и описанных лиц. По своей сути записки Каменской – законченная хроника одной семьи, в которой можно найти своеобразный сюжет. Вслед за «Воспоминаниями» Каменской появляется публикация М. Г. Назимовой (Из семейной хроники // Исторический вестник. – 1902. – № 10. – С. 102-132). Именно Каменскую имеет в виду Назимова, говоря о том, как «о некоторых отраслях уже было напечатано». Не исключено, что одна Мария подстегнула вторую продолжить труд по составлению толстовских летописей. Родство между ними было следующим: мать Назимовой доводилась
четвероюродной сестрой самой М. Ф. Каменской. В начале XIX века многие ветви
графов Толстых были дружны между собой, что подтверждается их собственными
рассказами о прошлом и воспоминаниями о них современников. Каменская не взяла на себя труд очертить историю рода с самого начала. Назимова сознательно восполнила этот пробел, явно надеясь на признание со стороны не только читателя-потребителя, но и историка. Не знаем, удалось ли это ей, но во всяком случае её статья читается легко, «одним махом» несмотря на то, что требует уточнений и комментариев. Казалось бы, столько бурных событий пережил этот богатый талантами род, столько литературных звёзд пронеслось, появились эпические произведения, поэмы и трактаты, воспоминания, написанные разными Толстыми. И ни один из них не оставил широко-масштабных мемуаров. Крупные литературные имена с фамилией Толстой вежливо обошли стороной этот жанр. Граф А. К. Толстой, зная или догадываясь о неприглядных обстоятельствах
своего появления на свет (будто бы был сыном собственного дяди, Антония
Погорельского), предпочитал о своём роде помалкивать. Современные им потомки Толстых по самой старшей линии – Ивашевы, Тютчевы
и Аксаковы – проявляя преимущественно поэтическое и публицистическое
дарования, мемуарной темой не интересовались, если не считать сугубо личных
записей А. Ф. Тютчевой (Аксаковой), к Толстым отношения не имеющим. Наконец, главный писатель земли русской, Лев Николаевич, начал было и не завершил свои известные «Воспоминания». «Художникам слова» документалистика не всегда под силу. Дети Льва Толстого, каждый из которых счёл нужным напечатать воспоминания, писали только об отце, матери и себе любимом. Единственное исключение – граф Сергей Львович, автор небольших книжек, которых можно назвать сочинениями по истории рода: «Фёдор Толстой Американец» (1926) и «Мать и дед Толстого» (1928). Но это снова-таки труды, локализующие внимание читателя на двух-трёх персоналиях, тем более, что под дедом Толстого подразумевается лицо из рода князей Волконских, а не Толстых. Следующая толстовская хроника появляется лишь во второй половине ХХ века, и автор её – потомок самой отдалённой ветви – не граф Сергей Николаевич Толстой (1908 – 1977). Правнучатый племянник члена «Арзамаса», декабриста, а после агента III отделения в Париже, до сих пор таинственного и неизданного на родине писателя Я. Н. Толстого, сын домашнего философа Н. А. Толстого, Сергей Толстой был ко всему ещё и кузеном Маргарите Ямщиковой, которую все знают как Ал. Алтаева. Ему было о чём рассказать в своих записках. И он это сделал. Но владея информацией только о своих прямых предках, он только о них и смог рассказать достаточно чётко и вразумительно. В его автобиографии «Осуждённый жить» (издана в собрании сочинений: М., 1996. – Т. 1) царит путаница из имён и дат, относящихся к древним временам (рассказ о покровителе Толстых – святом Спиридонии Тримифунтском) и эпохе первых графов. Кстати, в повести С. Н. Толстого упоминается бесспорно ценное произведение – семейная хроника, в рукописи составленная и собранная отцом автора. На её обложке красовался портрет Якова Ивановича Толстого – помещика XVIII столетия и прямого предка автора повести «Осуждённый жить» (см. родословную в приложении). В 1990 издательство «Советская Россия» выпустило в свет красочный альбом
графа С. М. Толстого «Толстой и Толстые: очерки истории рода». Написанию
книги предшествовало неординарное событие – издание книги графа Н. Д.
Толстого-Милославского «Толстые: 24 колена истории. 1353 – 1983)» (Нью-Йорк,
1983). Сегодня на русском языке мы можем прочитать лишь её фрагменты
(например, главу «Американец»в журнале «Новая юность» в № 1 за 1992). Последнее по времени исследование на затронутую тему – книга «Пути и судьбы: Из семейной хроники» (М.: Икар, 1998. – 200 с.), написанная графом И. В. Толстым в соавторстве со второй супругой – С. В. Светаной. Выдающийся филолог, профессор МГУ Илья Толстой (1930 – 1997) начал большой труд, продолжением которого занимается ныне его соавтор. Это подробный рассказ, можно сказать, художественно изложенный отчёт о злоключениях потомков Льва Толстого в первые годы советского режима. Вновь перед нами – книга, сосредоточенная на событиях из истории одной семьи. Таким образом, чтобы получить представление о прошлом рода Толстых, необходимо иметь перед собою все существующие семейные хроники, начиная с «Воспоминаний» М. Ф. Каменской и заканчивая книгой «Пути судьбы» И. В. Толстого и С. В. Светаны. Информацию существенно пополнят книги композитора Д. А. Толстого «Для чего всё это было: воспоминания» (СПб: Библиополис; Композитор, 1995. – 624 с., ил.), Собрание сочинений С. Н. Толстого в 6 томах и, без сомнения, семейная хроника М. Г. Назимовой, которую вы держите в руках. Факт её переиздания ставит точку в краткой череде толстовских хроник. + + + Как при обилии современных средства получения исторических сведений ни
покажется странным, об авторе публикуемого произведения мы не знаем не более
того, что говорится на страницах хроники. Мать мемуаристки, рождённая графиня Прасковия Петровна Толстая, происходила из младшей ветви средней графской линии – той, которая вела своё начало от самого младшего внука первого графа, от от графа Фёдора Ивановича Толстого, женатого на вдове тульского дворянина Е. М. Хрущовой, рождённой княжне Волконской. Их сын Степан, т.е. прадед мемуаристки, женился на княжне А. Н. Щербатовой. Дед Назимовой, граф Пётр Степанович, взял в жёны дворянку Е. В. Ильину. Все поименованные жёны этих московских графов Толстых принадлежали к высшему слою аристократии, ибо их роды вели происхождение от трёх ветвей владетельных князей – Рюриковичей. Мало того, по линии отца Мария Назимова, рождённая княжна Вяземская, была потомицей древнейшего рода из Рюриковичей, ранее всех остальных получившего фамильное прозвище. Дед Назимовой по отцу князь Николай Григорьевич Вяземский (03 01 1767 –
02 12 1846) от двух браков имел семь дочерей и двух сыновей. Первых трёх
дочерей – от Екатерины Васильевны Васильчиковой; всех остальных детей – от
Софии Григорьевны вдовы Паниной, рождённой графини Беринг. Он происходил из
самой младшей ветви рода, был сыном князя Григория Ивановича Вяземского от
Беклемишевой. Эту ветвь прославил ряд замечательных имён. Прежде всего –
бывшая фрейлина Екатерины II, затем блаженная старица Евфросиния (ум. 03 07
1855), родная сестра князя Н. Г. Вяземского. О ней достаточно написано в
православной литературе (например: Суриков И. М. Жизнеописание подвижницы и
прозорливцы блаженной старицы Евфросинии Христа ради юродивой княжны
Вяземской, фрейлины императрицы Екатерины II. – Сергиев Посад, 1911; переизд.:
б.м., б.г. [Тула, 1993]. – 88 с.), поэтому останавливаться на её деяниях в
настоящей статье, посвящённой другой личности, означало бы увлечься
совершенно посторонней темой. Две сводных сестры князя Н. Г. Вяземского были: фрейлина княжна Мария (1772 – 1855) – сначала за князем А. Н. Голицыным (06 09 1769 – 1817), затем за графом Львом Кирилловичем Разумовским (1757 – 1818); княжна Наталия, в замужестве Охотникова, была матерью известного «декабриста без декабря» Константина Андреевича Охотникова (1789 – 1824), который, по отзыву Ф. Ф. Вигеля, «кстати умер», избежав ареста ещё до декабрьского выступления. Калужский дворянин Охотников (двоюродный брат отца М. Г. Назимовой) вёл активную просветительскую работу вместе с «первым декабристом» В. Ф. Раевским в южных поселениях. Таково семейное окружение мемуаристки по линии отца. Князь Н. Г. Вяземский скончался в 1846, отчего в мемуарах Назимовой о нём нет ни слова, как и о его супруге. Она происходила из рода Васильчиковых, таких же потомков Индриса, как и Толстые. В 1847 или 1848 сын этой четы сочетался браком со своей дальней родственницей – графиней Прасковьей Петровной Толстой. За некоторое время до этого князь Григорий Николаевич Вяземский (1823 – 1882) обрёл печальную славу невольным участием в кровавой дуэли, условия которой были неожиданны и непривычны. К князю Вяземскому были предъявлены обвинения со стороны московской матроны В. П. Бахметевой. Суть заключалась в том, что князь будто бы затягивает время с женитьбой на её дочери, и это оскорбляет материнскую гордость. Если князь отказывается жениться, родственники «оскорблённых» дам вызывают его и по расчёту Бахметевой спор разрешается в её пользу. Дочь матроны звалась Софией Андреевной – той самой, которая позже войдёт в историю литературы как графиня София Андреевна Толстая 2-я – жена графа А. К. Толстого. Дуэль состоялась в Петровском-Разумовском, один из братьев, стрелявшихся с князем, погиб – всё это описано у Назимовой, все неназванные имена указаны нами в комментариях. Теперь размотаем клубок родственной паутины, опутавшей героев этих воспоминаний. София Андреевна Бахметева первым браком была замужем за Львом Миллером – племянником Екатерины Львовны Толстой (не графини), сестра которой была матерью Фёдора Ивановича Тютчева. Отец Миллера был женат на Татьяне Львовне Толстой, отсюда и племянничество. Следующим избранником Бахметевой-Миллер стал писатель граф Алексей Константинович Толстой, который её предыдущему мужу доводился шестиюродным братом. Князь Григорий Вяземский, известный тем, что не женился на Бахметевой, женился на четвероюродной сестре графа А. К. Толстого – графине Прасковье Петровне Толстой. Таким образом круг замкнулся и не принёс счастья никому из участников этих странных событий. Беспринципная мать Бахметевых потеряла сына, сама София Андреевна пережила неудачный брак с Миллером, а князь Григорий соединил судьбу с душевнобольной красавицей и вскоре вынужден был бежать. В воспоминаниях Назимовой образ отца фигурирует в одном - двух эпизодах. Семья матери Назимовой являла собой классический образец семейства московского типа тех времён. По этой ветви графов Толстых Назимову связывало родство с несколькими яркими личностями. Двоюродными братьями Прасковьи Петровны были церковный историк, мемуарист граф Михаил Владимирович Толстой (1812 – 1896) и историк, государственный деятель граф Дмитрий Андреевич Толстой (1823 – 1889; сын того, который согласно воспоминаниям Назимовой был расстрелян соседом на бытовой почве). Троюродным братом самой Назимовой был Сергей Павлович Колошин (1825 – 1868) – популярный некогда беллетрист и публицист. Наконец, двоюродным братом деда мемуаристки был активный деятель в эпоху демократических реформ, историк и литератор граф Дмитрий Николаевич Толстой-Знаменский (1806 – 1884). Последним звеном в этом параде литераторов можно назвать семейство
самарских графов Толстых, главой которого был граф Николай Александрович
Толстой (1849 – 1900), упомянутый мемуаристкой как единственный сын рано
умершего графа Александра Петровича. Самарская ветвь дала множество
Толстых-литераторов ХХ века. Ничего подобного не было в характере графа Петра Степановича Толстого – главного героя записок Назимовой (если не считать её самой). Граф П. С. Толстой как типаж московского барина николаевского времени имел основания попасть в книгу М. И. Пыляева «Замечательные чудаки и оригиналы…». Всё в его поведении отличалось двойственностью, недоделанностью и неуверенностью. Он истово крестился, выделывая акробатические этюды. Ровным счётом ничего из себя не представляя, он терроризировал семью так, словно она была ему чем-то обязана. Сцена с изготовлением для внучки ватного мешка против насморка насколько трогательно передана, настолько реалистично рисует сущность этого господина, всю жизнь прожившего в театрализованном мире своего кабинета, Английского клуба и божьего храма, сменявших друг друга с чёткой очерёдностью. Произведение, издаваемое нами на суд сегодняшнего читателя, не может более оставаться в тени большой литературы, как с другой стороны не может не вызвать полемику относительно московских нравов, влияния религии и даже её сущности, так как автор, переживший несколько сильных психических травм, на примере извечного ханжества и суеверия православных москвичей открыто высмеивает обрядовые стороны любой конфессии. В записках Назимовой присутствует одна важная деталь, которую мы не найдём в остальных толстовских хрониках. Сквозной темой здесь проходит тема психической неуравновешенности предков автора. Затрагивая неделикатную тему, Назимова без стеснения пишет о случаях сумасшествия, настигшего по меньшей мере по одному человеку едва ли не в каждом поколении. Некоторые эпизоды вызывают сомнение, так как несут компилятивную информацию. Чтобы определить грань между реальностью и вымыслом, приходится сопоставлять все толстовские мемуары, письма и иные произведения, но и в таком случае мы можем лишь предполагать, было ли на самом деле то, о чём рассказано у Назимовой. Исключение составляет, разумеется, рассказ о матери – свидетельство прямого очевидца и участника мрачных событий. Особо место в записках занимают иностранцы. Кроме конкретных фигур во главе с медиком Сейстом, Назимова уделяет немало внимания модным иноземным воспитателям, прежде всего французам, резко осуждая их за прививание русским недорослям «беспочвенности», рассуждает о пагубном влиянии западного образа мышления на московскую молодёжь. При этом она совершенно не замечает, что эти размышления и выводы исполнены открытых противоречий. «Во многих русских семьях воспитание детей было даже передано в руки католических аббатов, между которыми было немало иезуитов, что произвело одно время целую плеяду русских женщин, перешедших в католичество», – читаем мы у неё. Как современница тех самых «перебежчиков», Назимова лучше нас должна была видеть и соответственно понимать причины ухода многих дворян из православия в западно-христианские церкви. Но оказывается, её возмущает факт обращения в католичество мыслящих людей, в том числе женщин (княгини З. А. Волконской, графини П. А. Шуваловой). Как всегда бывает в ситуациях с обобщениями, Назимова тут же сообщает, что именно её деду с воспитателем повезло, так как им был просвещённый эмигрант граф Сюзор. Однако далее читателю предлагается совершенно неожиданное умозаключение, лишний раз свидетельствующее об излишней эмоциональности в отношении сказанного до этого. Следующая фраза настолько хороша, чтоб окончательно сбить с толку гипотетических читателей из будущих поколений, что мы приводим её здесь без комментариев: «К счастью, юность дедушки не подверглась душевному насилию, и чужеземный воспитатель, граф Сюзор, не внушил ему презрения ко всему русскому и француза из него не сделал. Дедушка остался с наклонностями к деспотизму, был ленив и беспечен; более всего дорожил спокойствием и ретиво ограждал себя от повода к неприятному волнению». Одним словом, русский идеал назло иезуитам был достигнут. Несколько характерных сцен с участием «доброго дедушки», для которого жена была неодушевлённым предметом и который выгонял пришедшим с добрыми чувствами гостей, изображают нам Москву сороковых годов. Это Москва Алексея Писемского, Петра Вистенгофа, Хомяковых и Аксаковых. И один из невольных героев тогдашних дней в течение нескольких лет находится в центре внимания семьи Толстых. Это будущий драматург, пока же – кабинетный философ, охотник, ловелас и бонвиван Александр Васильевич Сухово-Кобылин. …Оба родителя Назимовой до свадьбы пережили тяжёлые личные драмы. Об отце уже сказано. История матери была если не столь жестокой, то не менее подействовавшей психологически на утончённую натуру Прасковии Толстой. Сухово-Кобылин не мог найти серьёзного повода для расставания со своей любовницей и женитьбы на графине Толстой. Луизу Симон Деманш в его доме удерживала не любовь, а деньги, что, само собой, гораздо сильнее связывало её с тороватым красавцем. Излагая историю убийства будто бы обнаглевшей французской кокотки, Назимова не сообщает ни слова правды – всё заимствовано у «странниц» и досужих барынь. Но вся беда в том, что, оскорбляясь за мать, она не оставляет сомнений в виновности А. В. Сухово-Кобылина в преступлении. Итак, самоценность публикуемых мемуаров определяется тремя следующими
достоинствами. Во-вторых, как единственное мемуарное произведение, посвящённое малоизвестной ветви рода, хроника Назимовой существенной дополняет наши сведения о жизни ближайших родственников известных Толстых (имена которых мы уже перечисляли) и поэтому является важным подспорьем для изучения истории рода. Следует отметить, что на хронику Назимовой ссылаются редкие специалисты, поскольку единственная публикация труднодоступна. В-третьих, хроника позволяет заново узнать о некоторых известных событиях почти из первых уст. Например, история дуэли князя Вяземского с Бахметевыми излагалась мемуаристами неоднократно, в том числе со слов лиц, которые сами знали о ней понаслышке (см.: Дневник Алексея Сергеевича Суворина / Текстол. расшифровка Н. А. Роскиной; Подг. текста Д.Рейфилда и О. Е. Макаровой. – М., 2000. – С. 114, 115). Текст воспоминаний М. Г. Назимовой воспроизводится полностью по первой и единственной публикации с исправлением опечаток, допущенных в журнале «Исторический вестник». (В Москве приобрести книгу можно по адресу: ул. Мясницкая, д. 1, музей Маяковского). Здесь читайте:Династия графов Толстых (биографический указатель). Род графов Толстых (генеалогическая таблица). Толстой Алексей Константинович (1817 - 1875) Толстой Дмитрий Андреевич (1823 - 1889) Толстой Илья Андреевич - дед писателя Льва Николаевича Толстой Константин Константинович (1842-?) Толстой Лев Львович - сын Льва Николаевича Толстой Лев Николаевич 1828-1910 Толстой Петр Александрович - военный и дипломатический деятель Толстой Петр Андреевич (1645-1729) Толстой Федор Петрович (1783-1873) - художник
|
|
БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА |
|
Проект ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,на следующих доменах: www.hrono.ru
|
