ПРОТИВ ФЕДЕРАЛИЗМА

В № 5 "Дела Народа" появилась статейка: "Россия - союз областей". Предлагается в ней ни больше ни меньше, как превращение России в "союз областей", "федеральное государство". Слушайте:

"Пусть федеральное Российское государство примет от отдельных областей (Малороссия, Грузия, Сибирь, Туркестан и т.д.) атрибуты суверенитета... Но да даст оно отдельным областям внутренний суверенитет. Да будет создан предстоящим Учредительным собранием Российский союз областей".

Сказанное поясняет автор статейки (Иос. Окулич) следующим образом:

"Пусть будет единая российская армия, единая монета, единая внешняя политика, единый верховный суд. Но да будут свободны в самостоятельном творчестве новой жизни отдельные области единого государства. Если американцы уже в 1776 году... союзным договором создали "Соединённые Штаты", то неужели мы в 1917 году не можем создать прочного союза областей?"

Так говорит "Дело Народа".

Нельзя не признать, что статейка во многом интересна и, во всяком случае, оригинальна. Заинтересовывает также её тон, высокоторжественный и, так сказать, "манифестичный" ("да будет", "пусть будет"!).

При всём том следует заметить, что в целом она представляет какое-то странное недоразумение, в основе же этого недоразумения лежит более чем лёгкое обращение с фактами из истории государственного строя Северо-Американских Соединённых Штатов (а также Швейцарии и Канады).

Что говорит нам эта история?

В 1776 году Соединённые Штаты представляли собой не федерацию, а конфедерацию дотоле независимых колоний или штатов. То есть были независимые колонии, но потом для защиты общих интересов против, главным образом, внешних врагов колонии заключили между собой союз (конфедерация), не переставая быть вполне независимыми государственными единицами. В шестидесятых годах XIX столетия происходит перелом в политической жизни страны: северные штаты требуют более прочного политического сближения штатов вопреки южным штатам, протестующим против "централизма" и ратующим за старый порядок. Возгорается "гражданская война", в результате которой северные штаты берут верх. В Америке устанавливается федерация, т. е. союз суверенных штатов, делящих власть с федеральным (центральным) правительством. Но такой порядок продолжается недолго. Федерация оказывается такой же переходной мерой, как и конфедерация. Борьба между штатами и центральным правительством не прекращается, двоевластие становится невыносимым, и в результате дальнейшей эволюции Соединённые

Штаты из федерации превращаются в унитарное (слитное) государство с едиными конституционными нормами, с ограниченной автономией (не государственной, а административно-политической) штатов, допускаемой этими нормами. Название "федерация" по отношению к Соединённым Штатам превращается в пустой звук, пережиток прошлого, давно уже не соответствующий действительному положению вещей.

То же самое нужно сказать о Швейцарии и Канаде, на которые также ссылается автор упомянутой статейки. Те же независимые штаты (кантоны) в начале истории, та же борьба за более прочное их объединение (война с Зондербундом в Швейцарии, борьба англичан с французами в Канаде), то же превращение в дальнейшем федерации в унитарное государство.

О чём же говорят эти факты?

Только о том, что в Америке, как и в Канаде и Швейцарии, развитие шло от независимых областей через их федерацию к унитарному государству, что тенденция развития идёт не в пользу федерации, а против неё. Федерация есть переходная форма.

И это не случайно. Ибо развитие капитализма в его высших формах и связанное с ним расширение рамок хозяйственной территории с его централизующими тенденциями требуют не федеральной, а унитарной формы государственной жизни.

Мы не можем не считаться с этой тенденцией, если не берёмся, конечно, повернуть назад колесо истории.

Но из этого следует, что неразумно добиваться для России федерации, самой жизнью обречённой на исчезновение.

"Дело Народа" предлагает проделать в России опыт Соединённых Штатов 1776 года. Но есть ли хоть отдалённая аналогия между Соединёнными Штатами 1776 года и Россией наших дней?

Тогда Соединённые Штаты представляли собой собрание независимых колоний, не связанных между собой и желавших связаться по крайней мере конфедеративно. И это их желание было вполне понятно. Представляет ли нынешняя Россия что-либо подобное? Конечно, нет! Для всех ясно, что области в России (окраины) связаны с центральной Россией экономическими и политическими узами, и чем демократичнее Россия, тем прочнее будут эти узы.

Далее. Для того, чтобы установить в Америке конфедерацию или федерацию, необходимо было объединить не связанные ещё между собой колонии. И это было в интересах экономического развития Соединённых Штатов. Но для того, чтобы превратить Россию в федерацию, пришлось бы порвать уже существующие экономические и политические узы, связывающие области между собой, что совершенно неразумно и реакционно.

Наконец, Америка (так же, как и Канада и Швейцария) разделяется на штаты (кантоны) не по национальному признаку, а по географическому. Там штаты развились из колоний-общин, независимо от их национального состава. В Соединённых Штатах имеется несколько десятков штатов, между тем как национальных групп всего 7-8. В Швейцарии существует 25 кантонов (областей), тогда как национальных групп всего 3. Не то в России. То, что принято в России называть областями, нуждающимися, скажем, в автономии (Украина, Закавказье, Сибирь, Туркестан и др.), есть не простые географические области вроде Урала или Поволжья, а определённые уголки России с определённым бытом и (не русским) национальным составом населения. Именно поэтому автономия (или федерация) штатов в Америке или Швейцарии не только не решает национального вопроса (она и не преследует такой цели!), но даже не ставит его. Между тем автономию (или федерацию) областей России для того собственно и предлагают, чтобы поставить и решить национальный вопрос в России, ибо в основе разделения России на области лежит национальный признак.

Не ясно ли, что аналогия между Соединёнными Штатами 1776 года и Россией наших дней искусственна и нелепа?

Не ясно ли, что федерализм в России не решает и не может решить национального вопроса, что он только запутывает и усложняет его донкихотскими потугами повернуть назад колесо истории?

Нет, предложение проделать в России опыт Америки 1776 года - положительно непригодно. Половинчато-переходная форма - федерация - не удовлетворяет и не может удовлетворить интересов демократии.

Решение национального вопроса должно быть настолько же жизненным, насколько радикальным и окончательным, а именно:

1) право на отделение для тех наций, населяющих известные области России, которые не могут, не хотят остаться в рамках целого;

2) политическая автономия в рамках единого (слитного) государства с едиными нормами конституции для

областей, отличающихся известным национальным составом и остающихся в рамках целого.

Так и только так должен быть решен вопрос об областях в России*.

"Правда" № 19,

28 марта 1917 г.

Подпись: К. Сталин

* ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА

Настоящая статья отражает господствовавшее тогда в нашей партии отрицательное отношение к федеративному устройству государства. Это отрицательное отношение к государственному федерализму наиболее резкое выражение получило в известном письме Ленина Шаумяну в ноябре 1913 года. "Мы,- говорит Ленин в этом письме,- за демократический централизм, безусловно. Мы против федерации... Мы в принципе против федерации - она ослабляет экономическую связь, сна негодный тип для одного государства. Хочешь отделиться? Проваливай к дьяволу, если ты можешь порвать экономическую связь, или вернее, если гнёт и трения "сожительства" таковы, что они портят и губят дело экономической связи. Не хочешь отделяться? Тогда извини, за меня не решай, не думай, что ты имеешь "право" на федерацию" (см. т. XVII, стр. 90).

Характерно, что в резолюции по национальному вопросу, принятой Апрельской конференцией партии в 1917 году, вопрос о федеративном устройстве государства остался совершенно незатронутым. В резолюции говорится о праве наций на отделение, об автономии национальных областей в рамках единого (унитарного) государства, наконец, об издании основного закона против каких бы то ни было национальных привилегий, но ни одного слова не сказано о допустимости федеративного устройства государства.

В книжке Ленина "Государство и революция" (август 1917 года) партия, в лице Ленина, делает первый серьёзный шаг к признанию допустимости федерации, как переходной формы "к централистической республике", сопровождая, впрочем, это признание рядом серьёзных оговорок.

"Энгельс, как и Маркс, - говорит Ленин в этой книге, - отстаивает, с точки зрения пролетариата и пролетарской революции, демократический централизм, единую и нераздельную республику. Федеративную республику он рассматривает либо как исключение и помеху развитию, либо как переход от монархии к централистической республике, как "шаг вперёд" при известных особых условиях. И среди этих особых условий выдвигается национальный вопрос... Даже в Англии, где и географические условия, и общность языка, и история многих сотен лет, казалось бы, "покончила" с национальным вопросом отдельных мелких делений Англии, даже здесь Энгельс учитывает ясный факт, что национальный вопрос ещё не изжит, и потому признаёт федеративную республику "шагом вперёд". Разумеется, тут нет ни тени отказа от критики недостатков федеративной республики и от самой решительной пропаганды и борьбы за единую, централистически-демократическую республику" (см. т. XXI, стр. 419).

Только после Октябрьского переворота становится партия твёрдо и определенно на точку зрения государственной федерации, выдвигая её, как свой собственный план государственного устройства советских республик на время переходного периода. Впервые эта точка зрения получила своё выражение в известной "Декларации прав трудящегося и эксплуатируемого народа" в январе 1918 года, писанной Лениным и одобренной Центральным Комитетом партии. В этой декларации сказано: "Советская Российская республика учреждается на основе свободного союза свободных наций, как федерация Советских национальных республик" (см. т. XXII, стр. 174).

Официально эта точка зрения была утверждена партией на её VIII съезде (1919 год). Известно, что на этом съезде была принята программа РКП. В этой программе говорится: "Как одну из переходных форм на пути к полному единству, партия выставляет федеративное объединение государств, организованных по советскому типу" (см. "Программу РКП").

Таков путь, пройденный партией от отрицания федерации к признанию её, как "переходной формы к полному единству трудящихся разных наций" (см. "Тезисы по национальному вопросу", принятые II конгрессом Коминтерна).

Эту эволюцию взглядов нашей партии по вопросу о государственной федерации следует объяснить тремя причинами.

Во-первых, тем, что ко времени Октябрьского переворота целый ряд национальностей России оказался на деле в состоянии полного отделения и полной оторванности друг от друга, ввиду чего федерация оказалась шагом вперёд от разрозненности трудящихся масс этих национальностей к их сближению, к их объединению.