|
|
Протокол допроса помощника начальника Киевского охранного
отделения В.А. Вахнина
8 августа 1912 г.
1912 года, августа 8 дня сенатор Н.З. Шульгин, производящий по
Высочайшему повелению предварительное следствие по делу о бывшем товарище
министра внутренних дел П.Г. Курлове, отставном статском советнике Веригине,
полковнике Спиридовиче и отставном подполковнике Кулябке, обвиняемых в
преступных по службе деяниях, допрашивал в гор. Киеве в качестве свидетеля,
с соблюдением требования 443 ст. Уст. угол. суд., нижепоименованного,
который на предложенные вопросы показал:
Вахнин, Владимир Алексеевич, 44 лет, подполковник отдельного корпуса
жандармов, православный, живу в гор. Киеве. Троицкий переулок, дом № 4. С
обвиняемыми по настоящему делу Курловым, Веригиным, Спиридовичем и Кулябкою
ни в каких особых отношениях не состою. Я состою прикомандированным к
Киевскому губернскому жандармскому управлению и занимаю должность помощника
начальника охранного отделения по городу Киеву. 29, 30 и 31 августа я
находился в наряде на улицах города Киева и на моей обязанности лежала
расстановка членов правых организаций по пути следования Их Императорских
Величеств. 1 сентября днем подполковником Кулябко я был назначен на
дежурство в генерал-губернаторский дом, где имел пребывание председатель
Совета министров Столыпин. Мне было указано находиться на подъезде этого
дома и никого не впускать без указания швейцара, знавшего в лицо всех
приезжих, являвшихся к министру и к генерал-губернатору. До моего прибытия
дом охранялся филерами, офицерского же дежурства там не было. Перед
отправлением на дежурство подполковник Кулябко вручил мне записку, на
которой был написан маршрут следования министра Столыпина на ипподром и
приказал передать этот маршрут адъютанту министра Есаулову. При этом Кулябко
сказал также, что для министра будет прислан особый мотор с филером от
охранного отделения. На дежурстве я должен был находиться до вечера. Около 8
часов я по телефону сказал ротмистру Богдановичу, чтобы он приехал сменить
меня. Сдав ему дежурство около 10 часов, я отправился к городскому театру,
разыскивая кого-либо из офицеров охранного отделения для назначения на
дежурство в генерал-губернаторский дом на следующий день. Спустя не более ¼
часа после прибытия моего к театру, оттуда выбежал, кажется, подполковник
Александр Иванов и сообщил, что в театре было произведено два выстрела.
Тогда же кто-то крикнул, чтобы закрыли все выходы и чтобы офицеры стали
около дверей, никого не выпуская из театра. Вскоре после этого ко мне
подошел подполковник Кулябко и, сообщив, что стрелял наш сотрудник, приказал
мне отправиться в театр к вешалке, где, по его словам, этот сотрудник лежал
избитым. Придя в театр, я нашел злоумышленника, оказавшегося впоследствии
Богровым, уже в буфетной комнате со связанными руками, около него были чины
полиции и несколько жандармских офицеров. Здесь находился также заведующий
регистрационным бюро подполковник Дукельский, который приказал мне поехать в
Европейскую гостиницу и доложить генералу Курлову, что Богров жив. По
прибытии моем в гостиницу, генерала Курлова там не оказалось, и никто не мог
указать, где он, я вернулся в театр, сообщил об этом Дукельскому и тотчас же
от начальника губернского жандармского управления полковника Шределя получил
распоряжение отправиться в квартиру Богрова для содействия подполковнику
Самохвалову при производстве там обыска. В квартире я пробыл до 4½ часов
утра и по окончании обыска поехал в охранное отделение. Здесь уже были
приготовлены ордера для производства в связи с покушением Богрова обысков у
Денисова и барона Оргис фон Рутенбурга и арестовании их. Распоряжения об
этом были сделаны подполковником Кулябкою, и обстоятельства, вызвавшие
принятие означенных мер, были мне неизвестны. Я только подписал эти ордера и
послал их в полицию. Впоследствии Кулябко мне сообщил, что арестование
Денисова последовало по докладу ротмистра Темникова, который обратил
внимание на то, что Денисов, находясь в толпе около театра, вел себя нервно
и был возбужден. Что же касается Рутенбурга, то Кулябко распорядился
задержать его ввиду того, что в театре кто-то из публики заявил ему, будто
Рутенбург подходил к Богрову и с ним разговаривал. Спустя два дня Рутенберг
был освобожден по приказанию Кулябки, после того как Кулябке было прислано
из полицейского участка, где содержался под стражей Рутенберг, письмо
последнего на имя генерал-губернатора. В этом письме была изложена просьба,
с которой Рутенберг обращался к генерал-губернатору Трепову, оказать
содействие к освобождению его из-под стражи, причем Рутенберг указывал, что
в театре во время покушения он, по личному распоряжению его, генерала
Трепова, распоряжался о подаче Его Императорскому Величеству шампанского и
чая. 2 сентября с утра подполковник Кулябко, ссылаясь на распоряжение
генерала Курлова ликвидировать связи Богрова, приказал чиновнику охранного
отделения Бубнову по книжкам сотрудника «Аленского» (Богрова) заготовить
ордера об обысках и арестах всех без ис-ключения лиц, упоминаемых в этих
книжках, начиная с 1907 года. По-сле этого было произведено, насколько мне
помнится, около 50 обысков и арестов разных лиц, причем вся переписка с
арестованными лицами передавалась нами начальнику губернского жандармского
управления; некоторые же из арестованных были освобождены самим
подполковни-ком Кулябкою. Таким же порядком были ликвидированы, по
сведени-ям охранного отделения, лица, проходившие по группе
анархистов-ком-мунистов. Таких лиц было приблизительно столько же, т.е.
около 40– 50 человек. Все эти распоряжения делались спешно, без всякой
про-верки по делам отделения и без соображения степени важности све-дений на
обыскиваемых лиц, причем ордера писались прямо набело, справки наводились
только по адресному столу. Вследствие этого при обысках произошел ряд
недоразумений и обыску подвергались иногда не те лица, к которым относились
сведения. Так, например, был на-писан ордер о производстве обыска в
генерал-губернаторском доме у буфетчика, тогда как на самом деле обыску
подлежало другое лицо. Во время происходивших в гор. Киеве в августе 1911
года торжеств в охранном отделение, кроме начальника, находились налицо я,
ротмистр Самохвалов и штабс-ротмистр Богданович, больше никого не было, так
как ротмистр Макаров был откомандирован в регистрационное бюро, Нагродский
находился в командировке в имении статс-секретаря Столыпина, а на место этих
лиц никто к нам откомандирован не был. Между тем, все мы были обременены
массою работы, так как, кроме обычных занятий по отделению, к нам поступала
значительная переписка по охране Высочайшего проезда из регистрационного
бюро. При-ходилось проводить в отделении целые дни; сам Кулябко большую
часть времени проводил в разъездах по городу и в отделении бывал лишь
короткое время раза по три в день. С положением агентуры в охранном
отделении я совсем не был знаком, так как всей агентурой заведовал сам
Кулябко и Демидюк. Последний был в отделении главным помощником Кулябки, у
него сосредоточивалась агентура, наружное наблюдение и денежная отчетность,
Кулябко оказывал ему полное доверие, и от него находились в зависимости все
филеры. Поводом для задержания Александра Муравьева, застрелившегося 26
августа 1911 года в Киевском охранном отделении, послужили следую-щие
обстоятельства: 8 августа мне были даны сведения подполков-ником Кулябкою о
проживании в городе Киеве на Паньковской улице в квартире доктора Киселевича
неизвестного лица вместе с сестрою Марией Муравьевой. По тем же сведениям
было известно, что лицо это собирается выехать за границу и скрывается от
полиции. По раз-работке означенных сведений оказалось, что упомянутое лицо
проживало под фамилией Алексея Бизюкова, по свидетельству последнего и
отметилось по домовой книге выбывшим на Фундуклеевскую улицу. Установленным
наблюдением лицо это было выяснено, и по приказанию подполковника Кулябко
задержано на улице и доставлено в отделение, где при опросе Демидюком, в
присутствии постороннего лица, этот человек застрелился, не назвав своей
фамилии. По фотографической карточке, обнаруженной при обыске в месте его
временного жительства, личность этого человека была установлена, причем
Мария Муравьева признала в нем своего брата Александра. Дело о Муравьеве
находится в производстве Киевского губернского жандармского управления и,
как мне известно, не имеет никакой связи с делом Богрова, совершившим
убийство статс-секретаря Столыпина, причем знакомство Муравьева с Богровым
ничем не было установлено.
Владимир Алексеевич Вахнин.
Сенатор Н. Шульгин.
ГА РФ. Ф. 271. Оп. 1. Д. 26. Л. 219–223об. Подлинник.
Электронную версию документа предоставил Фонд изучения
наследия П.А.Столыпина
www.stolypin.ru/
Здесь читайте:
Столыпин Петр
Аркадьевич (биографические материалы)
Тайна убийства Столыпина
(сборник документов)
Богров Дмитрий Григорьевич
(1887-1911). Из еврейской семьи, убийца Столыпина
Вадим Кожинов в кн. Россия век XX глава 3
Платонов О.А. История русского народа в XX веке.
Том 1 глава 27
и глава 28
Анна Герт Столыпинская
утопия в контексте истории
|
