|
|
Протокол допроса начальника центрального филерского
отряда при Петербургском охранном отделении А.А. Гинсбурга
12 ноября 1912 г.
1912 года, ноября 12 дня сенатор Н.З. Шульгин, производящий по
Высочайшему повелению предварительное следствие по делу о бывшем товарище
министра внутренних дел П.Г. Курлове, отставном статском советнике Веригине,
полковнике Спиридовиче и отставном подполков-нике Кулябке, обвиняемых в
преступных по службе деяниях, допрашивал в гор. С.-Петербурге в качестве
свидетелей, с соблюдением тре-бования 443 ст. Уст. угол. суд.,
нижепоименованных, которые на пред-ложенные вопросы показали:
1) Гинсбург, Александр Александрович, 37 лет, православный, рот-мистр
отдельного корпуса жандармов. Живу в С.-Петербурге, на Петербургской
стороне, Малый проспект, дом № 20/22, кв. № 24. Обвиня-емые по настоящему
делу мне посторонние. Я состою начальником центрального филерского отряда
при С.-Петербургском охранном отделе-нии и в конце июля месяца прошлого,
1911 года вместе с помощни-ком моим, ротмистром Будницким, был командирован
в гор. Киев на время торжеств, происходивших в этом городе по случаю
пребывания там Их Императорских Величеств. 1 сентября во время парадного
спек-такля в Киевском городском театре я некоторое время помогал дру-гим
офицерам контролировать билеты публики и находился возле глав-ного входа в
театр со стороны площади в вестибюле. При мне чрез этот вход прибыл в театр,
минут за 20 до начала представления, статс-секретарь Столыпин вместе со
статс-секретарем Коковцовым. Вскоре после их прибытия находившиеся у входа
офицеры, окончив контроль, вошли во внутреннее помещение театра, а я один
остался в вестибюле около входных дверей. В это время, когда, по моим
соображениям, уже началось представление, в вестибюль вошел с площади
неизвестный мне человек, державший в руке билет. Когда я категорически
отказался впустить его в театр ввиду того, что спектакль уже начался и
оттеснил его к самым дверям, человек этот стал мне возражать, ссылаясь на
начальника охранного отделения подполковника Кулябку. В это же время позади
молодого человека на подъезде я увидел самого подполковника Кулябко,
который, узнав от этого человека, что его не впускают в театр, обратился ко
мне с требованием пропустить означенное лицо и, как мне помнится, сам ввел
его во внутреннее помещение театра. Я теперь не помню, в каких именно словах
подполковником Кулябкою было выражено тогда обращенное ко мне требование
пропустить упомянутое лицо, но помню, что из слов начальника охранного
отделения я понял, что последний желал ввести своего агента охраны, а потому
я не имел возможности этому воспрепятствовать. Я также не помню теперь, был
ли оторван контрольный талон у билета, который предъявил мне незнакомый
человек, и, как теперь представляется в моей памяти, главною причиною, по
которой я не хотел впустить этого человека, был его поздний приход в театр.
Я хорошо запомнил голос означенного человека, но не могу припомнить
наружности и лица последнего, а потому я затрудняюсь ответить положительно,
этот ли самый человек изображен на предъявляемой мне фотографической
карточке (свидетелю предъявлена фотографическая карточка Мордки Богрова,
полученная при отношении начальника Киевского губернского жандармского
управления от 6 августа 1912 года за № 17186), или же кто-либо другой. Об
описанном выше обстоятельстве я после катастрофы в театре рассказывал многим
из моих товарищей, в том числе и ротмистру Будницкому, но последнему я не
говорил, что полковник Спиридович стоял в вестибюле вместе с Кулябкою в то
время, когда последний обратился ко мне с требованием пропустить упомянутого
вы-ше неизвестного человека. Я хорошо помню, что полковника Спиридовича в
это время там не было. Когда в половине августа 1911 года в гор. Киев прибыл
из Петербурга центральный отряд филеров, поступивший вслед за тем в
распоряжение полковника Спиридовича, последний, приехав как-то в
регистрационное бюро, где я тогда занимался, заявил мне требование отправить
обратно в Петербург из состава этого отряда двух филеров и девицу, пояснив,
что означенных «интеллигентных» лиц ему не нужно, так как он опасается, что,
ознакомившись с содержанием секретной инструкции по охране, они могут
впоследствии огласить ее.
О том, что полковник Спиридович считал означенных лиц секретными
сотрудниками, он тогда не говорил, но впоследствии, во время пребывания
моего в Ялте, он в разговоре со мною как-то высказывал, что основанием для
отсылки из Киева трех интеллигентных филеров было предположение его, что эти
филеры служат секретными сотру-дниками, хотя я со своей стороны тогда
докладывал полковнику Спиридовичу и теперь продолжаю утверждать, что лица, о
которых идет речь, никогда секретными сотрудниками не были.
Ротмистр Александр Гинсбург.
Сенатор Н. Шульгин.
<…>
ГА РФ. Ф. 217. Оп. 1. Д. 27. Л. 295–297. Подлинник.
Электронную версию документа предоставил Фонд изучения
наследия П.А.Столыпина
www.stolypin.ru/
Здесь читайте:
Столыпин Петр
Аркадьевич (биографические материалы)
Тайна убийства Столыпина
(сборник документов)
Богров Дмитрий Григорьевич
(1887-1911). Из еврейской семьи, убийца Столыпина
Вадим Кожинов в кн. Россия век XX глава 3
Платонов О.А. История русского народа в XX веке.
Том 1 глава 27
и глава 28
Анна Герт Столыпинская
утопия в контексте истории
|
