№ 06'04

Алим АХМАДЕЕВ

XPOHOC

Русское поле:

Бельские просторы

МОЛОКО

РУССКАЯ ЖИЗНЬ

ПОДЪЕМ

СЛОВО

ВЕСТНИК МСПС

"ПОЛДЕНЬ"

ПОДВИГ

СИБИРСКИЕ ОГНИ

Общество друзей Гайто Газданова

Энциклопедия творчества А.Платонова

Мемориальная страница Павла Флоренского

Страница Вадима Кожинова

БЕДНОСТЬ: СОЦИАЛЬНЫЙ ПОРТРЕТ ЯВЛЕНИЯ

Известно расхожее обывательское мнение, что бедность — не порок. Это культивировалось многие годы в нашем общественном сознании, и официальная наука не признавала даже самого этого понятия. Так, в словаре «Рыночная экономика», изданном в 1993 году, тщетно искать определение бедности. Но вот открываю академический «Большой экономический словарь» (Москва, 2002, стр. 62) и читаю, что «бедность — крайняя недостаточность имеющихся у человека, семьи, региона, государства имущественных ценностей, товаров, денежных средств для нормальной жизни и жизнедеятельности».

Такое лапидарное определение феномена бедности, конечно же, не раскрывает всей его полноты и содержания. Но даже на этих примерах видна эволюция массовых представлений о бедности и настоятельная требовательность самой жизни объяснить это явление, найти причины, порождающие ее, и определить пути преодоления. Да, мы притерпелись к бедности, она стала средой нашего обитания, но это лишний раз подчеркивает, что сейчас, в эпоху перемен, мы получили, может быть, последний шанс если не победить, то хотя бы создать более или менее сносные условия жизни миллионам россиян.

Прорыва в модернизационном развитии России, о котором постоянно говорит В. В. Путин, не будет никогда без борьбы с бедностью. Тема эта болезненная, но замалчиванием или по-страусиному зарыв голову в песок ее никак не решить. Давно пора вывести тему российской бедности из маловразумительных и неубедительных госкомстатовских сводок, с одной стороны, и кухонного шушуканья — с другой, на оперативное пространство честного научного анализа.

Вообще, бедность — проблема глобальная, планетарная. Более миллиарда жителей Земли живут сегодня на грани голодной смерти. Согласно методологии ООН, показатель абсолютной бедности — когда человек имеет на жизнь меньше одного доллара в день. На самом деле это означает, что у человека нет никаких средств к существованию, это ниже любого уровня выживания. Это дно. Чуть выше его находится группа людей — около 3 млрд. человек, которые живут на сумму менее 2 долларов в день. У этих людей есть какие-то средства к существованию, но, строго говоря, и их надо относить к бедным. Географически — это население стран Африки южнее Сахары, кроме ЮАР, островов Карибского бассейна, Южной Азии — всего четыре десятка государств. Факт нищеты шокирует сам по себе. Но еще больше он поражает на фоне так называемого «золотого миллиарда». Это часть населения Земли, которая пользуется всеми благами цивилизации XXI века, они получают 60 процентов всех доходов мира. А 3,25 млрд. бедняков имеют только 20 процентов всех мировых доходов. Такой разрыв, такая нищета — опасные факторы, вызывающие политические кризисы, войны, экологические и социально-экономические катастрофы.

Проблема бедности в Российской Федерации не вызывает оптимизма у Организации Объединенных Наций. По статистике ООН, каждый третий россиянин живет в зоне бедности, хотя это и не та бедность, о которой идет речь, когда мы говорим об Африке. Специалисты Всемирного банка считают бедными тех россиян, которые живут на доход, меньший 2,15 доллара в день (см. Российская Федерация сегодня, 2004, № 4, с. 34—35).

Вопрос о глубинных причинах современной российской бедности носит политико-экономический характер. Постсоветская приватизация, увы, не достигла своих громко заявленных целей. Если на Западе, на который так любят ссылаться наши реформаторы гайдаровско-чубайского разлива, приватизируют, то есть отдают в частные руки, только то, что обществу прибыли не приносит, а то и вовсе для него убыточно. А высокодоходные отрасли производства оставляют в общественной собственности, потому что обществу (государству) выгоднее получать всю прибыль, а не малый процент с нее в виде налога. Это понятно, логично, расчетливо. У нас же поступили наоборот: все высокодоходные отрасли (нефть, газ, лес, алкоголь и т. д.) отдали в частные руки, а убыточные оставили за государством. И потому получает оно (и мы вместе с ним) не всю прибыль от той же нефти, а только часть ее в виде налога. И потому государство у нас бедное при несметных природных и человеческих ресурсах.

Бедность широких слоев населения имеет серьезные негативные последствия. Прежде всего — это низкий платежеспособный спрос. Неадекватная оплата труда миллионов тружеников и пенсионеров по отношению к стоимости сырья снижает спрос на отечественную продукцию, что способствует деградации производства внутри страны. Из нормального процесса воспроизводства исключается, таким образом, главный инвестор — народ, получающий нормальную зарплату.

Сохранение вопиющего неравенства в уровне жизни, когда с согласия государства открыто растрачиваются на прихоти огромные ресурсы (вроде покупки Р. Абрамовичем футбольного клуба «Челси»), чревато нестабильностью в обществе, деградацией государственных, общественных и семейных идеалов, социальной агрессивностью многочисленных аутсайдеров — пасынков общества, терроризмом и «расчеловечиванием» молодежи.

Для характеристики неравномерности распределения общественного богатства экономисты и социологи используют так называемый децильный коэффициент — отношение доходов 10 процентов населения с наибольшим доходом к 10 процентам населения с самым низким доходом. В индустриальных странах он составляет 6—8. В странах, где величина этого коэффициента больше 10, социальная ситуация неустойчива. В России он достигает 14,1, в Москве — 56,3 (см. Вестник РАН, 2002, № 7, с. 628).

Главное отличие российской бедности — наличие бедности работающих людей. Это парадокс, но это так. Причем среди работающих бедных очень много людей, занятых квалифицированным трудом, зачастую с высшим образованием. Это как раз и затрудняет решение задачи быстрого выхода из бедности. Когда кандидат наук уходит в «челноки», это, может быть, и решает его личные проблемы, но системные — только создает.

Большинство личных устремлений сегодня сориентированы на сохранение или минимальное улучшение материального положения, а стратегий карьерного роста и повышения своей квалификации — явный дефицит. Не надо забывать, что хорошее образование и карьера — это долговременные стратегии, бедный человек не может ждать несколько лет или десятилетий, значит, бедность будет наследуемой.

Кроме того, у нас не работает система управления мобильностью кадров — переезд людей оттуда, где платят мало, туда, где платят много, нет дешевого рынка съемного жилья, неудобен институт прописки, стыдливо называемой «регистрацией», нет информационной прозрачности в представлении о разных рынках труда.

Проблема бедности, если «копнуть» глубже, не так однозначна. Завуалировать вопрос способствует и так называемый «серый» рынок труда. В соседнем Татарстане, например, в нем задействовано примерно двадцать пять процентов всего трудоспособного населения без оформления отношений с работодателем, получая зарплату в конвертах и лишая тем самым себя элементарных социальных гарантий, а республиканскую казну — десятков миллионов рублей в виде налогов (см. Российская газета, 2004, 31 марта).

Этот процесс носит название неформальной занятости, когда происходит интенсивный отток населения из официально регистрируемой экономики в неформальный сектор. В 90-е годы занятость в этом секторе в значительной степени сдерживала резкое падение уровня жизни населения и рост безработицы. Кроме того, неформальный сектор сыграл положительную роль в расширении рынка товаров и услуг и в некоторой степени в создании базы для развития малого бизнеса и навыков предпринимательской деятельности у населения. Однако, смягчив последствия экономического кризиса в трудовой сфере, неформальный сектор породил ряд острых социальных проблем. Здесь отсутствуют социальные гарантии, контроль за условиями труда, за качеством предоставляемых товаров и услуг, занятые нередко утрачивают квалификацию, профессиональные навыки. Неформальная деятельность, осуществляемая непосредственно на рабочем месте, снижает управляемость штатом сотрудников, негативно сказывается на основном производстве. Наконец, государственный бюджет теряет значительную часть средств в результате укрытия доходов от налогообложения. В настоящее время массовая неформальная занятость наряду с другими деформациями рынка труда стала в определенной мере тормозом на пути экономического роста и модернизации экономики. Данная форма занятости придает процессам на рынке труда латентный характер, консервирует негативные тенденции, что препятствует формированию эффективного рыночного механизма регулирования рынка труда.

Конечно же, все это снижению уровня бедности в стране не способствует.

Одной из серьезных мер уменьшения масштабов бедности и низкого уровня жизни является повышение минимального размера оплаты труда. В этом плане заслуживает одобрения законотворческая инициатива Федерации профсоюзов республики, которая намерена внести в Государственное Собрание законопроект, согласно которому минимальный размер оплаты труда работающего должен быть доведен до уровня прожиточного минимума — 1903 рубля.

Между тем в стране, по словам министра здравоохранения и социального развития Российской Федерации М. Ю. Зурабова, 46 процентов людей в бюджетной сфере получают заработную плату ниже прожиточного минимума. Очень высокий процент людей работает в коммерческих структурах тоже с невысокими зарплатами. Более 10 процентов населения — это деклассированные люди, маргиналы общества. Такова реальность сегодняшней России (см. Российская газета, 2004, 21 апреля).

В марте текущего года Европейская федерация работодателей опубликовала свой ежегодный отчет о том, где и сколько платят европейцу. Россия в этом списке занимает «почетное» сороковое место, чуть опередив Украину, Сербию, Белоруссию. Почасовая оплата россиянина составляет 1,34 доллара, что почти в десять раз меньше, чем в США, и в двадцать — чем в Норвегии.

Учитывая, что внутренние цены в России близки к американским и европейским (а в крупных городах превосходят их), не стоит удивляться, что в России, по данным Госкомстата, более 30 миллионов бедных. Становится понятно, почему отечественный производитель никак не может овладеть внутренним рынком, а банки с неохотой выдают гражданам потребительские кредиты, — не уверены, что их деньги вернутся. Правда, реальная зарплата в России, по оценкам Минэкономразвития, за прошлый год также увеличилась, причем немало — на 10,4 процента. При этом та же статистика говорит о том, что на МРОТ, дотянувший с 1 октября до 600 рублей в месяц, у нас живут 1,5 млн. человек, а еще 8 млн. получают зарплату до 1 тысячи рублей. Как эти люди выживают — никому неизвестно.

Наиболее проблемным звеном являются социальные расходы местных бюджетов. Уровень дотационности бюджетов многих административных районов доходит до 70 процентов. Только 400 муниципальных образований России из 12,5 тысяч являются донорами, в основном это крупные города или многофункциональные города с концентрацией экспортных отраслей. В Башкортостане, к сожалению, немного муниципальных образований — доноров бюджета. Уфа, Стерлитамак, Салават, Белебей, Уфимский, Краснокамский район — вот, пожалуй, весь этот список. Поэтому без приведения в соответствие доходной базы и расходных полномочий местных бюджетов эффективная социальная политика, а значит и борьба с бедностью, в принципе невозможна.

А что может произойти после 1 января 2006 года, когда в действие вступит Федеральный Закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации», и муниципалитеты должны будут сами зарабатывать себе на жизнь и пополнять свои бюджеты? Вопрос этот пока без ответа…

С точки зрения ученых и практиков, для преодоления бедности необходим комплекс мер. Так, по мнению доктора экономических наук Р. Гатауллина, базовой стратегией снижения уровня бедности является рост заработной платы, трудовой занятости, сглаживание неравенства в распределении доходов и адресная поддержка наименее обеспеченных домохозяйств на основе учета их доходов. Для регионов разного типа необходимо более точно обозначить приоритеты в реализации этой базовой стратегии.

Сильные регионы и города отличаются экономической открытостью, включением в мировые глобализационные процессы, наиболее высоким ВРП и бюджетной обеспеченностью, в них выше доля населения со средним и более высоким уровнем доходов. К бедным относятся в основном домохозяйства традиционной группы риска — неполные и многодетные семьи, одинокие пенсионеры старших возрастов, особенно проживающие в городах. В группу риска также попадают семьи, работающие члены которых заняты только в бюджетной сфере. Региональные власти сильных субъектов и более обеспеченные муниципалитеты столичных центров и городов с экспортной ориентацией экономики способны поддержать занятых в образовании и здравоохранении за счет перераспределения собственных бюджетных средств.

При реализации мер по сокращению бедности необходимо более точно определить уровни управления, ответственные за решение конкретных задач как по предупреждению роста (профилактики) бедности, так и по ее снижению.

Поскольку именно через федеральный бюджет проходит более половины всех расходов на социальную политику (выплата пособий на детей и малоимущим), разработка объективного и формализованного механизма распределения социальных расходов федерального бюджета в регионах должна стать первоочередной задачей.

Для внебюджетных фондов наиболее важными являются изменение территориальной политики Фонда занятости населения и более жесткий механизм перераспределения средств на поддержку занятости, поскольку существовавшая система концентраций доходов в более благополучных регионах «консервировала» проблемные территории, лишая их средств для переподготовки и создания новых рабочих мест.

С позиции борьбы с бедностью представляется, что уровень бюджетного перераспределения доходов все же может быть несколько выше (в США и Канаде он достигает 17—18 процентов федерального бюджета). Но определение «золотой середины» возможно только на базе объективных расчетов потребностей регионов в бюджетных расходах и более полного учета их налогового потенциала. Кроме того, нужно понимать, что увеличение объемов перераспределения доходов не даст значительного роста выплат малоимущим. В системе региональных бюджетов основную часть дополнительных поступлений поглощают расходы на субсидирование ЖКХ, на образование и здравоохранение, доля которых составляет более 85 процентов социальных расходов в консолидированных бюджетах (см. Экономика и управление, 2003, № 6, с. 31).

Жестко привязана к проблеме бедности и величина прожиточного минимума. Ежеквартально правительство Российской Федерации устанавливает его величину. Так, за четвертый квартал 2003 года в целом по России в расчете на душу населения прожиточный минимум установлен в размере 2143 рублей, для трудоспособных — 2341 рубль, пенсионеров — 1625 рублей, детей — 2113 рублей.

Комментируя цифры, отражающие величину прожиточного минимума, теперь уже бывший министр труда и социального развития А. Починок говорил, что в 2004 году в стране будет пересмотрена черта бедности. Рост прожиточного минимума составит 10 процентов. Черта бедности в соответствии с новой потребительской корзиной станет более высокой, поскольку в ее составе предполагается учесть фактические изменения в потреблении малоимущего населения, произошедшие в последние годы.

Теперь посмотрим, насколько улучшится от этого жизнь малоимущего народа. Сейчас прожиточный минимум в стране — примерно 2100 рублей (обещанные 10 процентов — это 210 рублей). А услуги, которые были бесплатными (медицина, образование), станут платными. Их доля в потребительской корзине — главной составляющей прожиточного минимума — растет.

В то же время в бюджете 2004 года не предусмотрено повышение зарплаты бюджетникам, пособие на ребенка так и останется 70-рублевым. (Парламентская газета, 2004, 17 февраля).

Ясно, что борьба с массовой нищетой затянется надолго. И вопрос «Как прожить на прожиточный минимум?» будет просто-напросто риторическим…

Проблема бедности носит в первую очередь «пожилой» характер. Иначе говоря, в стране сегодня сложилась такая ситуация, когда пожилой человек зачастую оказывается за социальным бортом. Мизерной пенсии уже не хватает не только на лечение, медикаменты, но и на оплату жилья, коммунальных услуг.

Проблема обостряется еще динамикой роста количества пожилых людей в стране. Так, по оценкам экспертов, их доля в России к 2010 году возрастет до 21,9 процента, а к 2015 году — до 24 процентов. Иными словами, через 10 лет каждый четвертый в России станет пенсионером (Российская газета, 2004, 28 января). Как же встретят старость те, кто всю жизнь трудился на благо страны? Чем сегодня страна готова отплатить людям, которые отдали ей все сполна — силы, здоровье, мечты, кто защитил ее в годы войны, поднял из послевоенной разрухи, крепил в свое время экономическое могущество державы?

Здесь необходим целый комплекс мер, направленных на создание достойных условий жизни наших стариков, тем более что каждого из нас — рано или поздно — ожидает пенсионерский статус, а следовательно, и реальная возможность пополнить ряды российских бедняков.

Свою лепту в усугубление проблемы бедности внесло и здравоохранение. Эта социальная отрасль, которая, казалось бы, должна была обеспечить социальную справедливость в распределении медицинских услуг, напротив, породила просто платную медицину. Причем — теневую. По признанию председателя Совета Федерации Федерального Собрания РФ Сергея Миронова, неофициально люди платят практически за все — скорую помощь, хирургию, анестезию, реанимацию, роды. На Западе же пациенты сами оплачивают только 20 процентов расходов на медицинские услуги и лекарства, это дополняет страховую схему системой личной ответственности за свое здоровье. У нас платят по другим причинам. В середине 90-х годов россияне оплачивали медицину из своего кармана примерно на 20 процентов. Сейчас доля личных платежей составляет почти пятьдесят процентов.

Семьи с низкими доходами тратят на медицину в среднем около четверти своего ежемесячного бюджета. И чем беднее семья, тем выше этот процент. У самых бедных траты могут вообще зашкаливать за средние цифры месячного дохода (см. Труд, 2004, 27 февраля).

Консервации бедности будет, на наш взгляд, способствовать и принятый Госдумой закон о внесении изменений и дополнений в статью 41 Закона РФ «Об образовании». Этот закон отменяет ограничение на прием в государственные вузы студентов на коммерческой основе по таким престижным специальностям, как «экономика», «юриспруденция», «менеджмент», «государственное и муниципальное управление». Именно эти специальности позволяют в будущем занимать высокие должности, активно влиять на экономику и политику.

Отмена двадцатипятипроцентного ограничения приема на эти специальности лишает бедные слои россиян доступа к рычагам управления экономикой, политикой, финансами. Уделом небогатой молодежи останутся малооплачиваемые профессии, бесперспективность, материальное и социальное прозябание.

Проблема бедности имеет и «молодежный оттенок». Согласно данным председателя комиссии Совета Федерации по делам молодежи и спорту Е. Л. Керпельмана, за последние пять лет две трети молодых людей не улучшили своего материального положения. Свыше 15 процентов молодых людей в возрасте от 15 до 29 лет вообще никогда не работали, и эта тенденция нарастает. Доля сумевших открыть собственное дело колеблется в пределах 2,5—3,5 процента от общего числа молодежи. И в самом деле, на какие деньги это можно сделать? Более 60 процентов юношей и девушек имеют среднемесячный доход ниже прожиточного минимума, около 70 процентов молодых семей находятся за чертой бедности. Две трети заработной платы уходит на питание. Для сравнения: в западноевропейских странах — не более 20 процентов. А ведь молодежи еще надо одеться, обуться…

Исследователи отмечают, что чувство ущемленности, униженности и социального протеста уже привело к росту агрессивных настроений. Почти 60 процентов молодых людей считают допустимым применение насилия против другой личности для «доказательства своей правоты или достижения своих целей». 6—10 процентов допускают реальную возможность убить другого человека при условии, что им хорошо заплатят. Каждый четвертый молодой россиянин предлагает силой изъять у «новых русских» несправедливо нажитые состояния. Растет число молодежных групп, сложившихся по признакам бедности, готовых «объявить войну» власти (см. Российская Федерация сегодня, 2003, № 7, с. 19—20).

Наглядным проявлением бедности является и пресловутый квартирный вопрос. По данным Госстроя России, 77 процентов граждан страны нуждаются в улучшении жилищных условий. Но как это сделать, если только полтора процента трудоспособных россиян могут позволить себе купить квартиру или построить дом (см. Труд, 2004, 18 февраля)?

Выход в этой ситуации, апробированный мировой практикой — ипотечное кредитование. Но процесс этот идет крайне медленно. Причин много: отсутствие законодательной базы, бюрократические проволочки с оформлением документации, постоянный рост цен на новое жилье. Так, если год назад в Башкортостане квартирный метр стоил в среднем около 10 тыс. рублей, то сегодня он уже подорожал до 14 тыс. рублей. А в некоторых новостройках Уфы цена одного «квадрата» достигает 24—26 тыс. рублей!

Сможет ли среднестатистическая семья решить свой жилищный вопрос, а следовательно, уйти от нищеты — вопрос риторический.

Многое, конечно, делается. В частности, в Башкортостане принята Программа государственной поддержки молодых семей, нуждающихся в улучшении жилищных условий. В рамках этой Программы сделано немало, но это — не радикальное решение проблемы.

Выясняется, что планка притязаний россиян по части материального благосостояния весьма невысока. Интересны данные опроса жителей различных регионов страны, проведенного фондом «Общественное мнение». Так, четверть населения считает, что для вполне благополучной жизни им хватит 3 тыс. рублей в месяц, а 36 процентов респондентов с ежемесячным доходом менее тысячи рублей уверены, что трехкратное увеличение доходов выведет их за черту бедности.

Результаты опроса показали, что правительству, в общем-то, не составит большого труда выполнить поставленную президентом задачу сокращения численности бедных в стране к 2008 году в два раза. Ведь численность бедных людей постепенно сокращается. Достаточно сказать, что еще в 2000 году их у нас было более 42 млн. человек, а сейчас, по официальной статистике, всего 23,1 млн. человек, или 16,3 процента населения России. За черту бедности попадают люди с доходами ниже прожиточного минимума. В конце 2003 года планка прожиточного минимума для трудоспособных россиян составляла 2341 рубль в месяц, для детей — 2113 рублей, для пенсионеров — 1625 рублей. Всемирный банк выдал свои расчеты, по которым за порогом бедности у нас живет четвертая часть населения.

Однако официальная статистика и субъективное восприятие бедности россиянами сильно отличаются. Собственно, это и показал проведенный опрос, по которому 41 процент, или 58,6 млн. человек, в России считают себя бедняками (см. Труд, 2004. 15 апреля).

По формальному признаку вывести прожиточный минимум до желаемых бедняками 3 тыс. рублей при нынешних темпах развития экономики и состоянии российских финансов можно за год-два. А большего счастья значительная часть нашего скромного народа, оказывается, и не желает, всего-то мечтая получать 100 долларов в месяц. Вот уж действительно все у нас как в поговорке: «Не до жиру — быть бы живу».

Речь идет даже не о конкурентной заработной плате, а хотя бы бюджете выживания индивида, ибо он складывается зачастую из одного-единственного источника — оплаты его труда.

Преодоление бедности на основе удвоения до 2010 года ВВП — стратегическая задача для России. Башкортостан имеет шансы решить эту задачу даже раньше назначенного срока. В самом деле, показатели социально-экономической жизни республики — выше среднероссийского уровня. К примеру, индекс роста промышленного производства выше среднероссийского — 107,5 процента. В первой пятерке республика по объему ввода жилья. Выше среднероссийских реальные денежные доходы населения, оборот розничной торговли, объем платных услуг. Еще лучше выглядит республика по этим и другим показателям на фоне областей и республик Приволжского федерального округа.

Позволяют ли набранные республикой темпы решить поставленную Президентом России стратегическую задачу? Вполне. Уже в минувшем году объем производства в некоторых отраслях возрос на 14—18 процентов. А, скажем, в машиностроении — более чем на 20 процентов. Отдельные коллективы, как правило, крупных предприятий нарастили объемы производства еще более внушительно. И столь же солидный рост наметили многие из них в 2004 году.

С ростом объемов растет рентабельность производства и прибыль предприятий. А значит, растут не только зарплата их работников, но и налоговые отчисления в бюджет, в социальные фонды. Соответственно, у Правительства республики, администраций городов и районов становится больше возможностей решать социальные проблемы, искоренять бедность. Только в прошлом году общая прибыль, полученная промышленностью республики, увеличилась на тридцать процентов. Соответственно увеличились поступления в бюджет, сократились налоговые, зарплатные долги предприятий. К сожалению, острота проблемы бедности у нас только приуменьшилась.

Согласно данным, приведенным Центром изучения общественного мнения «Симакс», в Уфе 9 процентов опрошенных испытывают дефицит средств даже на питание, 30 процентов тратят все деньги только на питание. Четверть респондентов могут только изредка покупать одежду и обувь. И только шесть процентов могут позволить себе крупные покупки и обеспечить достойную жизнь. Это — данные по Уфе, где уровень жизни относительно выше, чем в других городах и сельских районах. Надо полагать, что аналогичные показатели в них отнюдь не оптимистичнее, чем в столице (см. Уфимские ведомости, 2004, 6 апреля)!

Итак, курс определен — преодоление бедности. Подтверждением этому служит выступление главы Правительства Михаила Фрадкова на заседании Совета Федерации 14 апреля 2004 года, в котором он назвал пять приоритетных задач, решение которых станет главной целью для Правительства на ближайшие годы. Это — одновременно и список основных направлений в работе Президента России вплоть до 2008 года.

Подводя некоторые итоги развития российской экономики за последние годы, можно отметить рост ВВП с 2000 года в 1,4 раза, увеличение среднегодовых темпов экономического роста до 6,8 процента, доходов населения — более чем в полтора раза.

Однако поводов для самоуспокоения нет. Наша экономика по-прежнему базируется на продаже природных богатств и на инфраструктуре, созданной предшествующими поколениями. Подобная экономика характеризуется неустойчивостью, в ней нет качественного развития. Если Россия в самые ближайшие годы не освободится от сырьевой зависимости, то темпы роста экономики будут в лучшем случае составлять 3—4 процента в год. Такая низкая динамика не позволит нашей стране добиться к 2010 году удвоения ВВП. Нельзя будет решить и самые наболевшие социальные проблемы.

Главная цель, поставленная Президентом В. В. Путиным перед новым Правительством, — это экономический прорыв. По сути, речь идет о форсированном переходе от рентной экономики к экономике развития. За три года уровень бедности в нашей стране должен быть снижен вдвое — до десяти процентов от общей численности населения.

Бороться с бедностью Правительство планирует снижением налогов, в первую очередь Единого социального налога, высвобождая таким образом средства предприятий для повышения зарплат, социальных выплат и т. д.

Но, по мнению известного экономиста и политика Сергея Глазьева, с появлением «нового старого правительства» экономическая политика, проводимая в стране, не изменится. Это будет продолжением политики демонтажа социальной ответственности государства, продолжением отступления его от сколько-нибудь активной роли в экономике. Как и раньше, эта политика будет обслуживать интересы тех, кто получает сверхприбыли, присваивая себе не принадлежащие им источники доходов. В результате тенденция увеличения вывоза капиталов из России сохранится. Между тем, в прошлом году этот вывоз уже достиг рекордной отметки в 25 млрд. долларов. Это правительство, считает С. Глазьев, пойдет по пути свертывания социальных обязательств, и, скорее всего, наши граждане вслед за потерей права на бесплатное использование земли утратят возможность получения бесплатного высшего образования. Кроме того, будет существенно урезана возможность получения бесплатной медицинской помощи. Рост тарифов на услуги естественных монополий будет продолжаться, и так называемая их реформа приведет к дальнейшей приватизации РАО «ЕЭС России» и коммерциализации «Газпрома» (см. Родная газета, 2004, 12 марта).

Неужели мы обречены на перманентное нищенство и бедность? Говорят, надежда умирает последней. Хотелось бы надеяться, что колоссальная поддержка народом В. В. Путина во второй срок его президентства будет ознаменована подвижками в экономической сфере, улучшением социального климата в обществе.

Но, увы, суровая реальность не позволяет сделать такой оптимистический вывод. Так, несмотря ни на что, повсеместно растут цены на хлеб и услуги ЖКХ. Уфимцы помнят наверняка кошмар 20 марта, когда цены на хлеб подскочили на 20—25%. Правда, Антимонопольный комитет отменил волевым методом рост цен, но, думается, это не надолго.

С 11 апреля вступило в действие положение Закона «Об основах федеральной жилищной политики», в соответствии с которым людей, имеющих полугодовую задолженность по квартплате, будут выселять в общежития либо на улицу. Полтора миллиона россиян могут быть выселены из своих квартир. В Уфе таких должников — 23 тысячи семей.

Власти планируют значительно увеличить налог на недвижимое имущество, исходя из его рыночной стоимости. Предполагается, что реальные платежи владельцев возрастут почти в 10 раз. Будут повышаться и подоходные налоги за счет дополнительного отчисления 4 процентов зарплаты в Пенсионный фонд. В Правительство внесено предложение об отмене льгот на оплату коммунальных услуг, которыми пользуются наименее обеспеченные граждане.

Значительно подорожают медицинские услуги. Правительство готовит законопроект, согласно которому из бюджета будет финансироваться только минимальный набор медуслуг.

Начиная с осеннего призыва (2004 года) планируется «забривать» в солдаты студентов. Введение альтернативной службы в очередной раз откладывается. А впереди еще — пенсионная реформа, реформа ЖКХ…

Все это прямо или опосредованно влияет на решение проблемы российской бедности. Вероятно, общество ждет большое разочарование, когда результаты этих непопулярных акций станут реальностью нашего бытия.

Между тем, ответ на вопрос о путях преодоления бедности лежит, что называется, на поверхности. Мы согласны с точкой зрения многих наших ученых, которые убеждены в реальности повышения оплаты труда, причем не в отдаленной перспективе. Первый источник — прогрессивная шкала (а не плоская, как сейчас — 13%) взимания налогов. Больше брать с богатых, а не с бедных. Второй источник — природно-ресурсная рента. Сверхдоходы от эксплуатации природных ресурсов, которые по Конституции принадлежат всем россиянам, как в большинстве стран, должны использоваться в интересах всего населения и на инвестиции в экономику. Приведение в соответствии с мировыми нормами (5—7 раз) соотношения между максимальными и минимальными зарплатами, даже в госбюджетной сфере достигающая 15-кратного превышения, — это также резерв повышения зарплаты. И, наконец, еще один источник — изъятие незаконно приватизированной в 90-е годы собственности, ее национализация.

Но для реализации всех этих мер необходима прежде всего политическая воля и решимость власти, социальная ответственность бизнеса, бескомпромиссность профсоюзов в отстаивании интересов трудящихся, активная научно-разъяснительная деятельность ученых, способных формулировать актуальные идеи и доводить их до власти и людей. Все это вместе взятое, на наш взгляд, способно хоть как-то сдвинуть с места тяжелейший воз проблем российской бедности.

Но, с другой стороны, предполагаю, что проблема бедности и низкого уровня жизни в той или иной степени будет долго еще стоять на повестке дня нашего измученного общества. «Бедность не порок, но это единственное, что можно сказать в ее пользу», — остроумно заметил кто-то из великих. И тут, как говорится, ни убавить, ни прибавить! Действительно, Россия «изношена» бедностью, поэтому необходимы срочные меры. Мы живем в период, когда история бросила нашей стране беспрецедентный вызов, от ответа на который зависит наше будущее.

Проблема бедности — болезненная, невероятно обширная и сложная. Какое-либо резюме было бы слишком самонадеянным. Наша статья — лишь прелюдия, беглый взгляд со стороны на проблему перед началом серьезного предметного и результативного обсуждения, если таковое продолжится.

Написать отзыв

© "БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ", 2004

Главный редактор: Юрий Андрианов

Адрес для электронной почты bp2002@inbox.ru 

WEB-редактор Вячеслав Румянцев