№ 03'04

Фарзана АКБУЛОВА

XPOHOС

Русское поле:

Бельские просторы

МОЛОКО

РУССКАЯ ЖИЗНЬ

ПОДЪЕМ

СЛОВО

ВЕСТНИК МСПС

"ПОЛДЕНЬ"

ПОДВИГ

Общество друзей Гайто Газданова

Энциклопедия творчества А.Платонова

Мемориальная страница Павла Флоренского

Страница Вадима Кожинова

Вернулся в Ханаан*

Закиру едва не сбил здоровяк, шедший навстречу. Уже обернулась, чтобы выкрикнуть, что полагается, да прикусила язычок - обидчик смотрел на нее, и брови его поползли изумленно вверх.

- О-о-о, Закира?! Закира ведь? - повторил он, подойдя вплотную.

- Да-а, - протянула Закира, силясь припомнить этого человека.

- Не узнаешь меня, что ли? - пробасил здоровяк. - Идрис я, Идрис!

- Идрис? - Закира присмотрелась внимательнее и наконец узнала своего бывшего одноклассника.- Ой, и вправду Идрис.

- Ну, как дела, землячка? Я слыхал, что ты здесь, в Уфе, живешь. Муж-то из каких краев? Дети, поди, уже большие? А работаешь где?..

Вопросы сыпались один за другим, Закира уж и не знала, на какой из них отвечать, и вдруг услышала:

- Стихи-то пишешь? Наверное, поэтессой стала?

- О чем ты? - сделала вид, что не поняла, Закира.

- Да вспомнил школьную пору... Вот и спросил... А что, разве не так?

- Ну, так, так, -нехотя отвечала Закира. - Ну, поэтесса. А что?

- Да так просто! Что ты удивляешься, я и не сомневался, что ты станешь поэтессой! А вот мои мечты не сбылись. Ты, наверное, знаешь об этом.

«Учился-то на одни тройки, как еще хватило наглости поступать в летное училище?!» - чуть не съязвила Закира, но сдержалась, сказала:

- Наверно экзамены трудные были.

- Нет, я по здоровью не прошел. Экзамены сдавать и не пришлось!

- Может, и к лучшему, - сказала на это Закира. - Не мы выбираем судьбу, она - нас.

- В летчики не годишься, сказали, - с сожалением продолжил Идрис и недоуменно развел своими мощными руками. -В кузницы гожусь, а в летчики - нет! С тех пор все и покатилось под гору. - Идрис вдруг посмотрел на нее как-то по особенному улыбаясь. - Нет, еще раньше. Вот с того 8-го марта и началось. Помнишь, наверное?

Тогда, на школьном вечере, Закира, трепеща от волнения, читала свои стихи и вдруг заметила, как на нее, открыв рот, смотрит этот Идрис, который, откровенно говоря, между девочками считался недотепой и уродом. Господи, он же не способен понимать поэзию и прочие высокие вещи, мелькнуло в ее голове, а туда же, изображает интерес, хочет показать, что он не хуже всех остальных. Известная своей старательностью в учебе и стихами, которые всем казались прекрасными, Закира, конечно, задирала нос перед такой серостью, как Идрис. Вернее, даже и внимания на него не обращала.

Вечер закончился, и Закира вышла на улицу с высоко поднятой головой, как полагается красе и гордости школы. Немного погодя она услышала за спиной чьи-то шаги: был мороз, и под ногами хрустел снег. Закира заглядывалась на одного мальчика из параллельного класса. Что если это он? «Тук-тук-тук,- застучало взволнованно сердце. Оглянуться бы, но вдруг не он! Так, не помня себя от волнения, дошла она до своего дома, и тут ее окликнули: «Закира!» Она сразу поняла, кому принадлежит этот голос. Разъяренная от унижения и стыда, Закира резко развернулась навстречу наглецу:

- Ах, я, я понадобилась?! - Ей хотелось ужалить его посильнее. - Поэтесса ему, видите ли, нужна! Жалкий, жалкий, убогий дурачок!

Этого ей показалось мало, и она изо всех сил толкнула Идриса. От неожиданности подросток плюхнулся в сугроб.

- Ничтожество! - выкрикнула Закира. - Ты хоть соображаешь, что делаешь, какое это унижение для меня!

После этого неприятного случая невозможно было представить, что между ними могла бы возникнуть дружба или хотя бы спокойная приязнь. Если же их сталкивал случай, Закира только выше задирала свой хорошенький носик. И вот - встретились... От намека на те обстоятельства Закира немного смутилась.

- Да, это же детство! Нашел что вспоминать - столько воды утекло!

- Отчего же, очень даже интересно! - ненатурально хохотнул Идрис. - Эх, хоть бы разок с тобой посидеть, поговорить по душам! - Идрис оглянулся, словно что-то ища. - Хо! На ловца и зверь бежит! Да вот ведь рядом ресторан! Ну, односельчанка ты моя, приглашаю тебя! Времени есть немножко? Ты, собственно, куда направлялась?

Как же, так она и сказала, куда шла! Он ее всю жизнь поэтессой считает, а она - на рынок за мясом бежит! Совсем не подобающее для поэтесс занятие.

- Да сама не знаю куда... - сказала Закира, незаметно переводя за спину руку с хозяйственной сумкой. - Гуляю вот, дышу свежим воздухом...

- Вот как? Надо же, как хорошо все получается! Тогда я веду тебя в ресторан. Посидим, поболтаем.

Закира, слов нет, совсем не прочь посидеть в ресторане. Кажется, с того времени, как она вышла замуж за своего Ильдара, ей в таких местах бывать не приходилось. С другой стороны, удобно ли так сразу соглашаться, бежать по первому зову давнишнего знакомого? Э, да ведь ничего страшного... Закира решила: ну, если будет сказано еще одно словечко, то...

- Я хоть душу свою изолью. А коли рассказы мои тебе не понравятся, ты меня как в тот раз... ха-ха! Ну, идем?

Вот теперь можно и соглашаться.

- Разве только на часок, не больше. Сам понимаешь - семья дома ждет, - не преминула заметить она.

Ресторан оказался полупустым; они выбрали столик в углу. Чтобы разговор не принял нежелательный оборот, Закира заговорила о погоде, принялась вспоминать школу, учителей... Рюмки опорожнялись и наполнялись снова.

- Ну, что же, Идрис, теперь ты рассказывай о себе. Где, кем работаешь? Слышала, перебрался на Север?

- О-о, да я его вдоль и поперек исколесил, где только не бывал.

- Что, и семья каждый раз переезжала за тобой?

- Семья?.. Знаешь, давай-ка мы выпьем за эту семью - за все семьи! - Идрис торжественно поднял рюмку с коньяком. Выпили. На некоторое время установилось молчание.

- Ну, расскажи хоть немного о семье...- подала голос Закира.

- О семье? - вновь его губы расплылись в характерной усмешке. - О какой из них рассказать бы, а?

«Ишь ты, о какой из них... При таких словах да еще так гадко улыбаться! Тьфу!»

- А у меня все слава богу, - произнесла Закира, поглядывая на собеседника из-под опущенных ресниц. Тот испытующе посмотрел ей в глаза долгим взглядом. На губах опять заиграла дьявольская усмешка. Под этим взглядом Закира почувствовала себя неуспевающей ученицей перед строгим экзаменатором.

- Закира, - проникновенно сказал Идрис, - ты хочешь меня убедить, что ты в самом деле довольна собой и этим миром?

Вдруг он расхохотался так радостно, как смеются только дети, когда им удается какая-нибудь шалость.

- Ты думаешь, я не вижу, какая пустота в твоих глазах?

Закира, решив не снисходить до подобных откровений, отвела глаза.

Лицо соседа стало серьезным.

- Закира, - опять сказал Идрис, - я верю тебе, я рад, что у тебя все хорошо. Но если есть в твоей жизни что-то, что ты не в состоянии разрешить сама, пожалуйста, расскажи мне. Я всегда готов помочь тебе.

«Боже сохрани от такой помощи, свою жизнь наладить не может, а за чужую берется».

- Спасибо тебе, Идрис, за теплые слова, - ласковым голосом сказала Закира. - Я вправду счастлива. Муж деньги гребет лопатой. Чего еще нужно?

- В этой жизни мне много чего довелось увидеть. И хорошего, и плохого. Не скрою, женщин много было. Иных бросал я, иные от меня уходили. Если бы захотел, любую смог бы вернуть обратно. Но не хочу. Все они похожи друг на друга - взглядами на жизнь, что ли, потребностями. Души у них похожие. И только одна девушка смогла сбить меня с ног на самом деле... - Идрис опять расплылся в своей улыбке.

«Все время к этому возвращается».

Тем не менее, сердце Закиры наполнилось гордостью. Вот ведь, осталась хотя бы для Идриса чем-то возвышенным, недостижимым!

- И вот, - меж тем продолжал Идрис, - то нежное созданье, о котором я не осмеливался даже мечтать, сидит сегодня передо мной. Другое время - другой человек: оказывается, не очень-то разговорчивая, не такая уж и нежная и даже не особенно красивая.

«Ничего себе! Надо же!»

- А все-таки, какая б ни была, такая дорогая, такая близкая сердцу... Почему - одному Богу известно.

«Так-то лучше». Душа Закиры вновь наполнилась приятным теплом. Ей хотелось казаться таинственной. Она выпрямила спину, обольстительно улыбнулась, касаясь рюмки кончиками пальцев. Все это она видела в кино, и ей казалось, что выходит у нее не хуже, чем у актрис в Голливуде.

«Наверное, пойдет провожать, не дай бог, попросит свидания, нет-нет...»

- Моя несбыточная мечта, которую я хранил в самом сокровенном уголке души, презиравшая меня красавица - с первого приглашения идет со мной в ресторан. Почему нет, ведь она современная женщина! А мужчину, который ждет ее дома, можно и обмануть, это нам знакомо. И вот - звезда моей мечты со мною на равных глушит коньяк. Нет конечно, я преувеличиваю - почти на равных… Женщинам ведь не принято говорить правду о них самих. Не так ли? Ждут тебя дома или нет - сейчас это неважно.

«Бессовестный, циничный тип!»

- Ты... ты распутный! Вконец испорченный человек! - от такого унижения и захлестнувшей ее ненависти Закира задыхалась. Идрис же не сводил с нее зорких глаз, и на губах его играла все та же усмешка.

- С чего это мне быть распутным? И силой я, между прочим, никого никуда не тащил. А почему испорченный? - он рассмеялся, сверкая глазами.

«Немедленно уходи отсюда! Этот негодяй нарочно завел тебя сюда, чтобы поиздеваться всласть!» - бушевал в ней внутренний голос. Но не успела Закира подняться с места, как к Идрису подскочила дама с соседнего столика.

- Можно пригласить вас на танец?

«Какова нахалка! Словно сговорились измываться надо мной!» Но, поймав на себе вдруг посерьезневший взгляд Идриса, она опять растерялась.

- Закира, - мягко сказал Идрис, - если ты позволишь...

- Да пожалуйста, мне-то что... - высокомерно улыбнулась Закира и, чтобы никто не видел, как ей все это неприятно, отвернулась в сторону. Ну нет, сейчас, когда Идриса кадрит другая женщина, она никак не может уйти. От нечего делать Закира стала разглядывать танцующих. Эту дамочку она явно где-то видела. Ну, как же, кому она не известна, дама, вхожая во все слои общества! О, это ведь она - талантливая поэтесса, великолепная исполнительница народной музыки и даже драматург. Не меньше! Но обладательнице всех этих разносторонних талантов на каждом шагу, на каждом вечере приходится напоминать о себе присутствующим, потому что, увы, никто не хочет восхищаться ее творчеством. И тем не менее результат налицо - ее узнают. Благодаря ее настырности, разумеется. Эх, бывают же люди... Всю жизнь живут как посмешище. И сами того не замечают. Хорошо, хоть Закиру миновала эта болезнь! Вот именно, болезнь! Она прошла - и Закира перестала писать стихи. И очень даже хорошо, неустанно Бога благодарить надо, что не стала такой, как эта ненормальная, не разменивалась на мужчин, как она. Вот и сейчас бедолага так уставилась на Идриса, словно проглотить его хочет. Надо признать, есть на что посмотреть: хоть и не высок ростом, но зато какой мужественный, крепкий, косая сажень в плечах. Теперь его даже толстые губы и длинный нос не портят. Почему раньше он казался таким неуклюжим?

Фуй, даже улыбка у этой Актрисы Актрисовны искусственная! Мерзость какая! Неужели Идрис этого не замечает? Нет. Она, кажется, нравится ему. Кружатся в вальсе. Кружатся так самозабвенно, не замечая ничего вокруг, забыв обо всем на свете. Два незнакомых человека. Две чужие души. Потерянные души. «Где мы и где отражение наше?» Постой-ка! Откуда эти стихи? «Иосиф потерянный вновь вернется в Ханаан» - кажется, эту трагедию привозили на фестиваль таджики, а эпиграфом к ней были бессмертные стихи Яламетдина Руми:

Бесконечность - пустыня наша.

Не знает покоя душа и сердце наше.

Мир в миру отразился как в зеркале.

Где мы - и где отражение наше?

Почему, зачем вдруг всплыли в памяти эти строки? Потерялись, еще не успев обрести себя, да, мы все потерялись!

Музыка, растаяв, смолкла. Идрис, проводив даму, вернулся к своему столику.

- Ты на меня не сердишься?

Закира сделала непонимающее лицо.

- Зачем? Нет конечно. Ну что, познакомился с госпожой Поэтессой № 2? Бедняжке на пенсию пора, а все, как и ты, ищет свою вторую половину. И все ошибается.

- Погоди, зачем же так?

«И правда, какое мне, собственно, дело до этой крашеной бабенции?»

- Я только хотела сказать, что у вас много общего. Хорошо бы вам познакомиться поближе. А каково это: «Мои пьесы идут на самых разных сценах!», «я пишу только по заказу!»? Вот так приходит к человеку известность!

- Знаю. - Идрис уселся поудобнее, расправив плечи, бросил взгляд на свою партнершу по танцу, которая смотрела на него из-за своего столика не отрываясь. - Я все вижу. И что писательница она бездарная, и что как только мы сюда вошли, она глаз на меня положила, и все ее мысли насквозь вижу. - Закире почудилась какая-то странная полуулыбка на его губах.

- Конечно, она и мне говорила о своих пьесах, которые якобы идут на разных сценах, и я знаю, что сцены эти - самодеятельных театров, и что она ни певицей, ни поэтессой считаться не может. Ну и что с того? Да, она без приглашения ходит на вечера, мучает всех своими песнями... Но, если человек счастлив в своих иллюзиях, может, не стоит ему мешать?

Закира не знала, что ответить на это. А не догадывается ли Идрис, что она сама никакая не поэтесса, и не подтрунивает ли над ней исподтишка? У бедной женщины похолодела душа от этой мысли.

- Закира, - вдруг прежней сердечной улыбкой ей улыбнулся Идрис. - А, Закира? Разве мы не об этом собирались говорить? И житейские проблемы не уйдут от нас никуда: вон, ждут у дверей. Мы должны быть выше всего этого.

«Ого, неужто говорит это Идрис?»

- Короче, дорогая. Я хочу послушать твои стихи. Я жду их с того момента, как мы вошли сюда. Разве ты до сих пор не поняла?

После того, как Закира кончила школу, никто не интересовался ее стихами. А этот презираемый... нет, конечно, Идрис вовсе не такой... Однако нельзя подать вида, что изумлена.

- Пожалуйста, если тебе доставит удовольствие, только вспомню что-нибудь.

А у Закиры память отменная. Но что читать? И не получится ли как тогда с Ильдаром?

Однажды, еще в первый год их совместной жизни, Закира решила почитать ему свои стихи. Не успела прочесть и полстихотворения - он уснул, как был, сидя на диване: с работы пришел, устал.

- Ильдар! - Закира тихонько тронула мужа за плечо. - Ты спишь?

- А? Нет, как тут уснуть, радио мешает.

В этой комнате не было радио. Но Закире не хотелось портить себе настроение.

Она снова принялась читать. Но, взглянув на мужа, увидела, что он продолжает спать спокойным сном, и замолчала.

У Идриса глаза тоже закрыты! Закира вдруг резко остановилась, почувствовала, как вспыхнуло лицо. Но Идрис тут же удивленно открыл глаза - вовсе не спящие.

- Ты читай, читай. Я так лучше понимаю.

«Ой, понимаешь ли? Но даже если не понимаешь, стремление понять радует душу».

Каждый человек загадка, кладезь тайн.

Ты проживешь с ним рядом всю жизнь,

Но так и не узнаешь его до конца.

Это прекрасно. Это просто замечательно.

И я хочу навсегда остаться для тебя загадкой.

Но мир моей души открыт в моих стихах.

В этом сказочном мире не гаснут звезды.

- Закира, когда ты написала это стихотворение? Это из новых?

Закира откинулась на спинку кресла.

- Понимаешь ли, стихи не бывают старыми или новыми. Настоящая поэзия вечна. Проходят века, а она не стареет. Так что стихи либо хорошие, либо плохие.

Подняв брови, качая головой, Идрис с улыбкой произнес:

- Гляди-ка, хорошо говоришь! Я не ожидал такого ответа. Теперь я вижу искры в твоих глазах. Только у счастливых так горят глаза...

Он смотрел на Закиру с нескрываемым восхищением.

«Сколько душ во Вселенной, - сказала душа Закиры. - Но похожи друг на друга единицы. И, надо же, мы с тобой похожи. Своей несчастливостью. Одиночеством. Невостребованностью. Понимаешь - мы те, кто не смог обрести себя. Слышишь - мы похожи!»

Закира улыбнулась Идрису. Мало ли на свете людей, не нашедших своего места в жизни? Не ставшие поэтами. Не ставшие летчиками…

«Мы самые простые люди. Судьба не избрала нас для великих дел. И ты, и я это понимаем... Похоже, тебе не приходит в голову мысль о нашем сходстве. И если я говорю об этом, то не вслух. Нас обоих не понимают самые близкие люди - может быть, просто не хотят. Я не гожусь для писания стихов, ты не годишься для полетов в небе. Не получилось. Мы можем только мечтать. Я поняла это сейчас, когда мы встретились. Это совсем не случайная встреча. Я уже не ищу себя - семья, дети... А ты ищешь... И тоже не найдешь. Такая наша судьба. Мы самые простые люди в этом мире. Я сумела вовремя остановиться: писать стихи - не мое дело. Ну, подумаешь, не нашла себя. Это не беда. Это трагедия...»

- Выпьем за то 8 марта, за того глупца, который с того дня бредет за своей Прекрасной Поэзией... А Прекрасная Поэзия - хоп! - его и в сугроб!..

- Эта поэзия ненастоящая. Не верь ты ей, Идрис...

- Браво! Чьи стихи читаем? - к ним подходила королева соседнего столика. - Разрешите? - Дама уселась в пустовавшее кресло.- Мне правда понравилось.

- Будем знакомы: перед вами звезда! - Идрис широким жестом указал на Закиру. - Талант!

- Ну что вы, - улыбнулась Закира. - Мой друг шутит. Этого поэта уже давно нет. Он преждевременно ушел из жизни.

- Неужели? - фальшивое сочувствие появилось на лице дамы. - А меня вы, наверное, узнали! Меня все знают! Я известная певица и поэтесса.

«И с тобой мы похожи, - сказала душа Закиры. - Обе пытались найти себя в творчестве. Наша разница в том, что я вовремя остановилась, а ты до сих пор тащишь этот непосильный для тебя груз. И еще наша разница в том, что я боялась быть обманутой, а ты не желаешь снять розовые очки. Но какая дорога лучше? Кто из нас счастливее?»

Актрису Актрисовну, однако, позвали за ее столик. Закира взглянула на часы. Молча посмотрела на Идриса.

- Что, пора? Давай на посошок! - Идрис разлил на двоих остатки коньяка. Но Закира не притронулась к рюмке.

- Почему не пьешь? Это ведь последняя. Не думай, что я буду тебя уговаривать. Терпеть не могу пьяных кикимор... то есть прекрасных и возвышенных созданий... Сначала их надо упрашивать, а потом они сами не могут остановиться. Но ты - ты можешь держать себя в руках. Это тебя украшает. Браво, браво!

Идрис взглядом поискал официанта, пощелкал пальцами:

- Сюда!

Небрежно пошарив в карманах, достал одну смятую бумажную купюру. Не глядя, бросил ее на стол:

- Сдачи не нужно!

Но официант почему-то не торопился брать эти деньги. Идрис и Закира одновременно посмотрели на стол: на скатерти лежала измятая пятерка. Идрис поспешно начал рыться в карманах. Лицо его перекосила гримаса досады, он изо всех сил хлопнул себя по лбу.

- Черт возьми! Пиджак! Пиджак в комнате остался! - Идрис громко расхохотался как бы над своей забывчивостью, потом сказал, обращаясь к официанту: - Придется что-нибудь оставлять в залог. Выбирай, что больше нравится: документ или вот эта красавица? - он подмигнул Закире.

Она поняла, конечно, что Идрис мучительно ищет выход из создавшегося щекотливого положения. Молча развернула свою тряпичную сумку, выложила из кошелька все деньги. Официант не спеша пересчитал их. И, видимо забыв о том, что «сдачи не нужно», положил на стол несколько копеек.

Закира явственно ощутила на себе какой-то напряженный взгляд Идриса. На губах у него собиралась жалкая, беспомощная улыбка. Закира попыталась взглядом ободрить его. Вот он робко потянулся к ее безвольно опущенной на стол руке. Но, едва дотронувшись, отдернул руку. Брови его шевельнулись, он словно хотел что-то сказать. «Бог мой, - поняла его Закира. - Как много можно сказать одним жестом, взглядом...»

Но это длилось всего лишь мгновенье. Лицо Идриса тут же стало непроницаемым.

- За мной долг, Закира! Слово мужчины! - произнес он бодрым шутливым тоном.

- Оставь, Идрис. Считай, что побывал в гостях у односельчанки. Мне приходилось видеть немало мужчин, которые живут в долгах и ни о чем не думают.

- Ошибаешься, Закира. Это не мужчины...

Но и в этот раз он не успел договорить.

- Ах, разве вы уже уходите? - это госпожа Драматург бежит к Идрису, смело и с вызовом глядит в его глаза. - Как же так? Я вас заняла на следующий танец, разве вы забыли?

Идрис даже не сразу нашел что ответить.

- Ты очень этого хочешь? - спросил он, почему-то нажимая на слово «очень».

Женщина, по-прежнему не сводя глаз с Идриса, молча кивнула с готовностью. От такого откровенного бесстыдства Закире стало не по себе. «Оба они совершенно посторонние для тебя люди. Это не твое дело», - сказала она себе и отвела глаза в сторону: она ничего не видит, не слышит и разговоры их ее не касаются. Губы Идриса дрогнули, но он молчал. Смотрел то на одну, глядевшую в сторону с отсутствующим видом, то на другую, преданно уставившуюся ему в глаза.

- Хорошо, - вымолвил он наконец. - Я только провожу свою спутницу до дверей и тут же вернусь.

«Как так?!» Закире не хотелось этому верить. Идрис меж тем пояснял:

- А то она может подумать, что я совсем никудышный кавалер, - он засмеялся, и странным был этот смех.

Закире хотелось крикнуть ему: «Тебе же здесь плохо, пойдем отсюда скорей!» Нет, не нужно этого делать. Нет у нее такого права.

- Прости, что не провожаю, - извинился Идрис, доведя ее до дверей. - Я останусь. Так лучше. Тебя-то, наверное, ждут, а я...

Закира ничего не ответила. Выйдя за дверь, оглянулась. Он стоит не уходит.

- Ты хоть за кого-то ответственна. А я нет. Вот так. Не осуждай меня. - Он не говорил этих слов. Закира прочла их в его глазах.

Вот и все, и в душе пустота. Но не прошла она и нескольких шагов, как сзади послышалось: «Закира!» Этот голос прозвучал как тогда, в давно минувшем времени, в том незабвенном дне 8 марта... Как тогда, Закира не стала оборачиваться - ведь это только алкоголь бушует в крови...

Но, почувствовав прикосновение к своей руке, она поняла, что это не так. «Я увидела в тебе прежнего Идриса. А ты? Ты увидел ли во мне прежнюю Закиру, которой ты восхищался, нашел ли ты меня? Осталось ли во мне от той хоть что-то?»

- Закира, о долге я помню.

О, боже! К чему это! В любом другом случае она сказала бы: «Ну, ладно, вернешь как-нибудь». А что сейчас она должна сказать? «Не этого, а счастья я от тебя ждала!» Ей хотелось кричать так на весь мир, душу свою выкричать. Но нет, не сможет, не станет. Не обо всем можно сказать словами. Иное можно сказать только глазами души и глазами души прочесть. А некоторые мысли не то что от людей, а от себя стараешься подальше спрятать. «И все-таки мы потерялись... Еще не нашли себя, а уже потеряли...»

- Ну, ладно, - Закира только печально улыбнулась. - Вернешь когда-нибудь...

Опустив голову, она быстрыми шагами пошла прочь.

«Все-таки, почему он обращается со мной с такой заботой, так бережно?» Не найдя ответа, лишь пожала плечами.

Ах, если бы, если бы они встретились чуть раньше! Если бы Закира чуть раньше поняла... Тьфу, какие только мысли в голову не придут! Хорошо еще, что их никто не может узнать. Боже сохрани!

А та, та женщина! Посмотрела вслед, словно победительница. Не знает, бедняжка, что они с Идрисом могут понимать друг друга без слов. Не догадывается, несчастная, что такой дар дается не каждому.

А Идрис? Пустота у меня в глазах, говоришь? Да, он так сказал... Да, и в словах его - правда. Но нельзя думать об этом. Никому это не нужно.

«Поздно домой иду, и с пустыми руками... Удивятся, наверное. Скажу правду, так Ильдар не поверит. Значит, придется обмануть».

Уже взялась за ручку двери в квартиру, и почему-то подумалось: «А ведь он так и не пригласил меня на танец...»

* Перевод с башкирского Ольги Муртазиной.

© "БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ", 2004

Главный редактор: Юрий Андрианов

Адрес для электронной почты bp2002@inbox.ru 

WEB-редактор Вячеслав Румянцев