|
|
Лиля Габдрафикова
Улыбка
Каждое утро восходило солнце, и каждое утро в этом городе открывалось
метро. Конечно, для сказки это не очень удачное начало, но в том городе,
таким образом, пропуская каждое свое утро, жили-были человечки. Они были
разные и похожие, со странностями и до тошноты обычно-скучные. Каждое утро
они садились в вагоны и по бесконечным артериям метрополитена мчались по
неизвестным маршрутам. Среди них и наш знакомый — Арсений Солнышкин. С виду
он не отличается от других: серо-неказистый и, кажется, немного скучный… Но
это на первый взгляд. У него обычная работа: каждое утро Арсений нацепляет
на себя бейджик с надписью «кладовщик-демонстратор» и окунается в суету
большого маркета электротоваров. А дома его ждет обычный кот, толстый и
беспечный Персик, 3 года от роду, кастрированный еще в первом году жизни.
Единственной радостью для Персика стал кусок ветчины, а на соседскую кошку
он поглядывает с унылым равнодушием, даже в марте месяце… Да, еще мы совсем
забыли про обычную маму Арсения: пенсионерку лет 60-ти, с химкой на седой
голове и вечным ворчаньем на соседей и политиков, ну и с чуть надоевшими
сыну всплесками заботливости.
Солнышкин живет в обычном большом городе, который обещает много и, не
выполняя обещания, часто отбирает последнее. Город этот походит на ярко
накрашенный игровой автомат: подойдя один раз, уже невозможно от него
оторваться, одна попытка следует за другой, и так дальше. Самым котируемым
жетоном в городе-автомате считается время, как выигрыш человек получает
просто деньги, и само собой причитается небольшой бонус к призу —
одиночество.
Но жители этого обычного города стараются не замечать бонус, для этого
придумано множество форм маскировки того состояния: различного рода
развлечения, программы для развития, да ещё куча всего; однако ничто не
помогает. Житель какого-нибудь захудалого хутора зачастую чувствует себя
куда нужнее миру, чем игроки увлекательного автомата. Ведь хуторянину
необходимо и корову подоить, и собаку накормить, и обсудить с соседом
вчерашний сериал, да если начать перечислять все…
Арсений Солнышкин, как все жители этого города, любит Интернет. Сложно даже
представить, как без Интернета жители мегаполиса поняли бы друг друга, ведь
они давно разучились улыбаться и единственным средством выражения чувств
стали смайлики. У Арсения много знакомых в сети, однако встретиться с ними
наяву он не стремится. Кажется, нет в этом никакой необходимости. Он тоже,
как и все горожане, живет в небольшой невидимой колбе и очень боится кого-то
туда впускать, вдруг не хватит на двоих тамошнего воздуха. Поэтому с внешним
миром ему представляется более удобным общаться через «смс»-ки, сообщения по
«аське», и на крайний случай — с помощью телефонных переговоров. Люди
двигаются в своих колбах в круговороте ежедневных событий, иногда ударяются
друг о друга, и эти случайные пресечения оставляют на колбах трещины; и люди
твердо убеждены: одному безопаснее.
Вот и Арсений упорно стучит по клавиатуре и липнет к монитору по вечерам,
ведь это гораздо удобнее, чем краснеть за свои членораздельные звуки перед
какой-нибудь барышней.
Нашему знакомому скоро стукнет тридцать, но уклад его жизни кажется
настолько устоявшимся и нерушимым, и даже малейший шорох воспринимается в
штыки. Да он всегда был такой — чуть застенчивый, чуть замкнутый — и во
времена школьной, и студенческой юности…
Когда-то очень давно, когда люди не слышали об «аськах» и «смс»-ках, когда у
людей колбы имели окна (и их можно было на время распахнуть…), Арсений
испытывал приятное волнение, которое с трудом поддавалось объяснению. Оля,
воздушная и веселая, его одногруппница, теребила неведомые струны его
сознания и невольно щекотала низ живота… Она, конечно же, чувствовала отливы
и приливы в душе Солнышкина, но с кокетливым безразличием пропускала все как
ненужный маршрут автобуса, ожидая следующий… и так до пятого курса. Весна
того же года стала для Арсения и волшебным сном, и началом его кошмара: Оля
вдруг ответила взаимностью. Она стала его первой женщиной, а вскоре вышла
замуж за другого, не забыв осведомить однокурсниц о том, что она стала
первооткрывательницей Солнышкина (того самого, которого все пять лет считали
голубым). Арсений молча перенес жалящие взоры окружающих, но тяжелее всего
было перенести поступок той воздушной и веселой мечты, которая лопнула
словно шарик.
После этого ему уже трудно было прикоснуться к женщине, боль, причиненная
Олей, каждый раз останавливала любой порыв. Он давно уже доверял лишь своим
рукам. Ах да, мы забыли упомянуть еще одну его странность: Арсений —
поклонник любовных романов. Тех самых, что в мягких обложках с томными
нарисованными девицами с названиями типа «Ночь грез» или «Любовный омут»,
один краше другого. Он проглатывает их мигом, в основном по дороге «дом —
работа» или «работа — дом» в душных вагонах метро. Арсений не обращает
внимания на окружающих, гораздо важнее, как какая-нибудь Жюльет объясняется
в любви своему Николя…, а то, что маленький таджик-оборванец с большой
хозяйственной сумкой, с гармошкой и песней в эти минуты насилует пассажиров
метро, ему, по сути, безразлично. Вот смуглый музыкант дошел до Арсения,
взгляд его выражает фразу «Подайте, дяденька, и будет вам счастье…».
Солнышкин обычно даже не смотрит на просящих, но сегодня невольно поймал
взгляд мальчика и, чтобы быстрее отвязаться, сунул ему червонец. Пока он
доставал из кармана деньги, выронил свой очередной том с разноцветными
страстями.
Дама в очках учтиво подняла книжку и передала ее Арсению. Она очень хотела
сказать ему: «Какой интересный выбор!» — но, подумав о том, что так говорить
неуместно, промолчала. Он с благодарностью кивнул ей, Солнышкину хотелось
сказать ей, как органично сочетаются ее прическа и оправа ее очков, но,
подумав, что это будет выглядеть неприлично, промолчал. А еще они оба забыли
улыбнуться друг другу, ведь они делали это только через Интернет, и только с
помощью смайликов.
«И все-таки, как он может читать любовные романы?» — думала по дороге домой
та женщина в очках. Она сама любит читать детективы, а еще любит смотреть их
по телевизору. Работает дама в небольшом салоне красоты администратором, и
там мало места интригам: ну, разве что искать доказательства измены мужа
парикмахерши Люды? Кстати, зовут ее Виолетта. Она имеет диплом
педагогического института, разведена, да к тому же растит пятилетнюю дочку
Анечку, которая каждый день приносит из детского садика новые матерные слова
и поражает наповал интеллигентную бабулю, ну а мама лишь незаметно
усмехается над повадками дочери. Вот и сейчас дочка и бабушка с двух сторон
окружили Виолетту:
— Мама, а что такое секс? Бабуля не хочет мне объяснять…
— Не слушай её, Виолочка! Чёрт знает, что несет! Чайник сломался, захватишь
его завтра? По дороге на ремонт отдашь…
Виолетта каждой что-то буркнула в ответ и скорее удалилась. Ведь она тоже
живет в своей колбе и совсем не хочет туда пускать кого-то… ни маму, ни
дочку.
* * *
Утро обнадеживает одним лишь тем, что это начало нового дня, и в то же время
настораживает тем, что там заметны привычные черты обыденности… Виолетта как
всегда нырнула в суматоху метро, чуть засыпая на ходу. Она спешит, ведь надо
еще выполнить поручение матери с этим чайником.
— Здравствуйте, что у вас случилось? — фраза-клише, которая не обещает
ничего нового, однако… это же тот самый мужчина с любовным романом!
Арсений сразу узнал даму, чуть смутился, но не подал виду. Виолетта вновь
хотела спросить у него про его выбор, но опять остановила себя тем, что
нельзя лезть в чужую жизнь. Солнышкин в эти минуты жалел о том, что в
любовных романах все ясно, а в жизни все кувырком. Он молчит. Она уже
уходит. А как же … и будет вам счастье? Есть деньги, одиночество и даже
время порой… а счастье?
«…И жили они счастливо и долго и умерли в один день» — это в сказках. А мы
где?
От тех колб мог избавиться почти каждый, кто готов преодолеть страх. Страх
потерять все, остаться ни с чем, и в то же время преодолевший получает почти
все: душевное равновесие, мир живых отношений и настоящих радостей.
Возможно, и счастье витает где-то там…
— Извините, если бы вы оставили свой телефон, я мог бы вам позвонить… когда
чайник будет отремонтирован, — сказал с огромным усилием. Наш знакомый
раскрывал свою колбу, как самые тяжелые врата старинной крепости — руками
прикрываясь от надвигавшихся степных ветров.
Она обернулась и достала свою визитку.
— А вы меня узнали? — Виолетта все-таки не решилась сразу задать тот вопрос.
— Да, — этим ответом он окончательно отбросил свою колбу. И ещё через
мгновение Арсений совершил более невероятное действо: улыбнулся. Искренне,
от всей души, обнаруживая в этой улыбке все тепло, что таилось в нем эти
долгие годы.
Если вы видели когда-нибудь радугу после грозы, то, наверное, поймете его
улыбку. Глядя на радугу, кажется, что ты вот-вот заберешься по ней до небес.
И тут же понимаешь, что это невозможно по всем законам физики… Однако все
равно так хочется дойти до начала радужного мостика, и где-то в закоулках
души чуть стыдливо, но все же веруешь…
Написать
отзыв в гостевую книгу Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
