|
|
Алина Крючкова
Подмосковный носферату,
или
Граф Дракула Нарофоминского уезда
Все это произошло тогда, когда и должно было, но в совершенно другом
месте. В одном дачном поселке, ничем не примечательном.
Молодой человек, подошедший к одному из участков, казался немного
взволнованным. Эта взволнованность была абсолютно нехарактерна для человека,
добиравшегося до цели четыре часа по жаре.
Молодого человека звали Аликом, он работал в ОАО «Дом и Ко».
– Вот, значит, – говорил коммерческий директор, посылая его в эту глушь, –
хотел бы поручить вам одно дельце. Итак, гражданин Владимир… заметьте,
Владимир, а не какой-нибудь там Павел… Христианович Таврический, желает
купить три квартиры в Москве, чтобы все они находились в Перовском районе, у
Измайловского парка. Квартиры, по возможности, на первом этаже,
однокомнатные, можно без ремонта и телефона. Странно?
Странным Алику казалось только одно – явно взвинченные нервы начальника.
– Мало ли? – осторожно ответил он.
– Нет, не мало ли, любезный. Этим делом занимался Сороков, а теперь у него
невроз. А вы, кажется, женитесь скоро?
– Ну… да. – Алик совсем перестал понимать директора.
Кажется, ответ начальнику не понравился. Он погрустнел, забарабанил по столу
пальцами, смущенно завертел шеей, но больше ничего Алику не сказал.
Вечером того дня Алик со своей невестой Мариной смотрел кино про Дракулу.
Фильм был мрачный, но Алику, в общем-то, понравилось. Оставались две
проблемы: завтрашняя поездка под Наро-Фоминск и необходимость покупать
подарок матери на день рождения. Решив совместить оба дела, Алик вышел
пораньше. Прикупив в одном магазине небольшой набор столового серебра –
лучше все же потаскать туда-сюда коробку, чем потом купить первое
попавшееся, – Алик направился к Киевскому вокзалу. Почему-то его смутно
раздражала необходимость ехать на поезде, но своей машины у него пока не
было.
И вот Алик, поглядывая на куст сирени перед ветхим дачным домиком, постучал
по деревянной калитке.
– Р-вр-ррр-гэв! – сказали ему из-под дома. Из-под дома выглядывала огромная
седая псина.
Собак Алик, в принципе, не боялся, но нарываться не хотелось.
– Эй, хозяева!
Тихо, только пощелкивает вокруг лето.
– Вр-рр… вр-рр… ув! – псина выползла целиком, оглядела Алика, и медленно
махнула хвостом. Потом повернулась задом и потрусила по теряющейся в
сорняках дорожке в глубь участка.
Алик постоял, размышляя, кричать ли дальше, потом оглянулся по сторонам, и
толкнул калитку. Прошел вдоль стены дома, ненадежно прикрытой рассыпающейся
решеткой для дикого винограда, и, свернув за угол, увидел совершенно
запущенный сад.
– Хозяева? – но опять никто не ответил ему.
Алик поднялся на крыльцо и постучался в незапертую дверь. И, опять не
дождавшись реакции, открыл ее.
– Добро пожаловать в мое жилище, – сказал чей-то неприятный голос. Алик со
света едва различал фигуру говорившего. Эта фраза что-то напомнила ему.
– Здравствуйте, Владимир… – он забыл вдруг отчество клиента и выругался про
себя, – э…
– Зовите меня просто дядя Влад, – проскрипел хозяин. Это был довольно
противный старикан, бледный, как… ну, как вампир, в красной рваной майке.
– Не хотите ли покушать? Не стесняйтесь. Правда, я уже отужинал.
Алик почти с ужасом вытаращился на старика – тот почти дословно повторил
фразу Дракулы из давешнего фильма.
– Нет-нет, благодарю, не стоит, – начал он.
– Значит, перейдем к делам? – бодро перебил его дед.
– Да, – после некоторой заминки, вызванной необычным началом диалога, Алик
достал из сумки документы, – ознакомьтесь, пожалуйста, для начала, вот с
этими вариантами. Сразу хочу предупредить вас…
Прошло два часа, и клиент, наконец, нашел подходящие ему квартиры.
Алик уже стал собирать документы, как вдруг дед спросил:
– Вы, молодой человек, я вижу, неженаты еще?
Алику не понравился этот вопрос.
– Не женат, – осторожно отозвался он.
– Но невеста-то есть?
Алику вопрос понравился втрое меньше, чем предыдущий.
– Ну есть, – грубовато отозвался он.
– Эх, дело молодое… а вот я, молодой человек, вдовец. Померла моя Маринка,
еще в войну померла… с тех пор вот бобылем я…
Алика охватило сложное чувство. Как говорится, «это ж-ж-ж – неспроста». Пока
Алик пытался понять, что вокруг него происходит, дед, поохав, поэхав,
почесав белые волосы на затылке, удалился в одну из комнат. Почти сразу он
вернулся, протягивая Алику пачку старых фотографий.
– Вот она, Маринка моя… правда, красавица?
С фотографии на молодого человека смотрела женщина. В старомодном платье и
шляпке с вуалью. Но ее лицо! Это была та Марина, которая осталась у Алика в
Москве. Он чуть не выронил фотографии, и уставился на деда Влада, открыв
рот.
Дед ухмыльнулся, показав неправдоподобно белые зубы, слишком неровные, чтобы
быть вставной челюстью.
«Все. Сейчас укусит», – подумал Алик и непроизвольно схватился за крестик на
груди.
Дед плавно, быстро подошел к нему и корявой лапкой выудил из ослабевшей руки
фотографию. Алик отпрыгнул от деда за стол. Дед драматически вскинул руку… и
включил свет. На белом абажуре лампы проявилась многолетняя пыль.
– Ска-а… – Алик сглотнул, – …жите, пожалуйста, когда следующая электричка?
– Через месяц, – отозвался дед.
– А…а. – Больше Алику ничего не придумалось. Он стал отступать к двери,
собираясь покинуть этот дом как можно быстрее. Он понятия не имел, что
происходит и разбираться в этом абсолютно не желал.
– Эти, их маму, уроды все вечерние электрички поотменяли, – продолжал дед
Влад, – на месяц вперед. Сейчас только непрямая идет, да и то, – дед
взглянул на часы, – ты вряд ли успеешь. А следующая – через три часа до
Бекасово. А уж там – еще большой вопрос, идет ли какая до Москвы.
Оставайся-ка ты на ночь. Хочешь, в большой комнате, хочешь – на чердаке.
– Да зачем уж… – Алик сделал еще один шажок к двери, – да что вы… не стоит
затрудняться. Я побыстрее пойду…
– Куда? – дед оказался перед дверью и погрозил Алику, – ты что, парень?
Хочешь три часа на перроне сидеть? И в Бекасове ночевать?
Алик остановился.
– Послушайте… – начал он, судорожно пытаясь вернуться к реальности.
Дед повернулся к Алику спиной, пытаясь поправить сетку от мух на окне рядом
с дверью. И Алика вдруг осенило: он вскинул руку и торопливо перекрестил
сутулую спину в красной майке.
Дед залихватски чихнул – и вдруг схватился за поясницу.
– Ох, ревматизма… – простонал он, полуприседая.
Алик начал отступать. Наткнулся на стул и рухнул на него.
– Знаешь что, – сказал Владимир Христианович, не поворачиваясь. – Наверно,
лучше тебе будет на чердаке.
Алик, больше не в силах сопротивляться происходящему, только кивнул.
Когда он раскладывал условно чистое, дышащее древней сыростью белье на
косоногой кровати в чердачной комнате, в люке на полу появилась голова деда
Влада.
– Устроился?
– Устраиваюсь… – Алику как-то удалось убедить себя в том, что все сходство
деда Влада с Дракулой – чистое совпадение. Вспомнив, что хорошо бы звякнуть
предкам, он полез за мобильником. Дед внимательно смотрел.
«И чего таращится, ворона?»
Сволочная трубка показывала одну полосочку. Тут и она погасла. Алик
подозрительно глянул в сторону деда – не его ли штучки?
– Чего, не работает? А роуминг у тебя есть?
– Все у меня есть, – довольно злобно выговорил Алик.
Дед выбрался из люка и подошел к Алику ближе. Алик занервничал. Дед,
наоборот, заулыбался. В свете заката его глаза неприятно поблескивали. А
может, дело было не в закате. Алик глянул на сумку, где лежал… серебряный
набор. Вампиры – серебро. Такая ассоциация есть у любого, мало-мальски
знакомого с фантастикой. Сумка была не то чтобы вне досягаемости, но все же
неприятно далеко.
Но дед лишь подошел к окну, выглянул, сказал: «эх, кр-расота», и уполз
обратно.
Вечером, перед сном, Алик попытался позвонить еще раз. Ничего не вышло.
Связи не было. И тут ему вспомнилась одна книжка… там, чтобы мобильник
заработал… Воровато оглянувшись, он перекрестил телефон и прошептал над ним
«Отче наш», запинаясь на словах «даждь нам днесь», смысла которых не
понимал. Вообще, крест он носил только ради матери, не разделяя ее
убеждений. Некоторое время не происходило ничего. Потом робко загорелась
полосочка. Вторая… поморгала, пропала, опять загорелась. Алик, улыбаясь
дикой улыбкой, еще раз перекрестил мобилу – и тут же зажглась третья
полосочка, знаменуя победу над нечистым. Есть связь!
Он набрал свой номер.
– Алё! Алё, Алик, это ты?
– Мам, все в порядке, я у клиента. Тут электрички не ходят, я завтра поеду.
Ты не волнуйся.
– Алик! Тут тебе звонили Максим и, сейчас, подожди… Пенкин Федор. Это кто?
– Не знаю. Мам, а… никто больше не звонил?
– А кого тебе надо?
– Да нет, никого. Все, спокойной ночи.
– Алик… а этот твой клиент – он, часом, не девушка?
– Он дедушка, мама. Успокойся ты, пожалуйста, мне двадцать шесть лет.
– Взрослый, взрослый. Ну, спи спокойно.
– Пока, мам.
Так. Марина. Звонить ей? Или не звонить? И что ей сказать – берегись
Дракулы? Очень смешно. Алик прислушался. Тихо, только сверчки: «зврззззз…
зврззззз…».
«А вообще, – подумал Алик, – смогу ли я все-таки уйти отсюда, если
понадобится?»
Он осторожно подошел к люку и стал осторожно спускаться по шаткой лесенке из
старых, почему-то липких, ступенек. Задрожали стекла в старом буфете. «В
случае чего – иду в туалет», – подумал Алик, прислушиваясь к звукам.
Пели сверчки. Что-то шумело на улице. «Интересно, если я выйду – не съест ли
меня та милая псина?»
Алик постучал в комнату, где спал хозяин.
– Гх-гх… да? Кто, ты, что ль?
– Извините, пожалуйста… ваша собака не загрызет меня, если я выйду?
– Собака? Какая?
– Ну такая, большая ваша. Серая.
– А, это. Это не собака.
– Что?
– Не собака, говорю. Да ты дверь открой, коли не слышишь. Это волк.
– А?
– Во-олк. Полукровка. Один мужик мне лет пять назад щеночка продал. Но ты
выходи, не бойся. Он на цепи.
«Что-то не припомню я у него цепи».
– Эй, парень, ты жив?
– Пока еще… дед Влад, да не на цепи он! Отзови его, будь добрым.
– И-хх, старые мои кости…
Дверь открылась, и оттуда вышел дед в трусах и майке. Он зевал и жмурился от
света. Подойдя к двери, он защелкал замком, с силой дернул разболтанную
ручку вверх, и распахнул дверь в ночь. Темнота рванулась в кухню, залив весь
дверной проем. Таврический пропал в ней. Алик высунулся, не спеша покидать
теплую кухню.
– Харинька, Харик, фю-фю-фю-уу… – засвистал дед, и у самой земли вспыхнули
две фиолетовые звезды.
– Харынек, Хар, хороший мальчик, – бормотал дед Влад в темноте, – эй,
паренек, выходи, я его держу.
«А говорил: цепь, цепь… какая там цепь, вампир чертов».
Алик вышел, содрогнувшись от стылого ветерка, и помимо воли вспомнил еще
один эпизод из того фильма: со сбежавшим из зоопарка волком. Вот черт.
Нарочно, что ли тут все эти совпадения?
Когда Алик вернулся, старик вошел следом, растирая нос предплечьем. Потом он
зевнул, пожевал губами и сонно двинулся к своей комнате.
– Спокойной ночи, – сказал ему Алик.
– Спо-а…а-амгм, да, ночи. Угу. У-ху-ху.
Утром Алик проснулся и потянулся. Сегодня он, ясно, на работу не успеет, так
что надо позвонить начальству. За окном светило солнышко, пели птички и
качались веселые березовые ветки. Отцветшая белая сирень шуршала о доски
дома.
Алик сполз с кровати и потянулся. Кажется, ему снился странненький сон про
вампирок из фильма. Он с удовольствием ухмыльнулся, вспоминая…
И нахмурился. А может, это был не сон? Он ощупал себе горло. Вроде все цело,
да и настроение такое хорошее… Угу, и еще есть такая мелочь, как
общеизвестная истина: вампиров не бывает. Он спустился в кухню, в которой
было куда прохладнее, чем наверху, и вышел во двор.
Зеленели яблони, приветливо расправляя листья. Сарай в глубине сада щурился
покосившимся окном. Солнце подсвечивало редкие капельки росы на траве. «Все
было неестественно мирным, как в кино, когда ждет западня», – вспомнилась
Алику песня про капитана Воронина. Правда, этот сад казался естественно
мирным.
Алик посмеялся над своими вчерашними опасениями. Да, не доведут фильмы до
добра. Вампиры в Подмосковье появились! Подумаешь, майка у деда красная,
волк у него прирученный! Ну и что? Поедим сейчас с дедом Владом, он видно,
мужик душевный, голодным не отпустит, и поедем себе, по утречку…
– Дед Вла-ад! Хозяин!
Нет ответа.
«Нету. Уехал».
«Марина!..» – Алик бросился к дому, взлетел на чердак и кинулся к мобильнику
– ну же, работай, гад!
Телефон работал. Дрожащими пальцами Алик нашел в списке номер невесты.
Долгое ожидание. Ну же… ну пожалуйста…
– Лё?! – сонным голосом ответили в трубке.
– Марину, пожалуйста, позовите! Очень важно! – чуть не заорал Алик. Его
трясло.
– Звонять, йих, не светь не за-аря… Ма-арин! Тебя какой-то… эй, Маринка!
Алик кусал себе губы.
– А-аллё?.. Это кто?.. – сонно спросила она.
– Марин! Не выходи сегодня из дома! Слышишь?!
– Алик? Алик, ты?.. Ты знаешь, сколько вре-ем?.. шесть часов. Я сплю…
– Это серьезно!!! Тебе сегодня нельзя выходить из дома!
– Ну ты чего, пьяный, Аль? Я на-а лекцию иду, и еще мне кое-куда нужно. Что
стряслось-то?
– Я приеду, все объясню! Только, пожалуйста, Маринок, если выйдешь –
пожалуйста, ни с одним мужчиной не разговаривай, что бы он ни спросил.
– У тебя чего, припадок ревности, что ли? Где ты?
– Да Марин, ну, в самом деле! Пообещай ради меня, родная, солнце мое – я
сейчас в трех часах езды от Москвы, сейчас соберусь и поеду…
– Куда это? – проскрипел из люка дед Влад.
– А? Вы – дома?! – обернулся к нему Алик.
– Отключайся. Давай, давай, жми на кнопочку, – дед был серьезным.
– Ладно, Марин… пока. Пока.
Алик, словно в трансе, отключил телефон. Дед взглянул ему в лицо, а потом
отвернулся и полез в люк. Заскрипела лестница, и задрожали стекла в буфете.
Алик запустил руку в сумку и нащупал коробку со столовыми приборами. Открыл
ее и вытащил серебряный нож. Он чувствовал себя полным идиотом.
Дед ждал его за столом.
– Ты боишься повторения старой истории? – спросил он, – старые сказки,
возвращаясь, никому не приносят радости.
Алик подошел к нему вплотную.
– Вы – Дракула? – вопрос прозвучал наивно. Алик подумал, что по теории на
такой вопрос Дракула должен оскалить клыки и, прорычав: «Да!», вонзить их
ему в горло.
Дед покосился на Алика с интересом.
– Ты в это веришь?
– Э…
– Мальчик, – сказал дед, поднимаясь, – фантазия у тебя, конечно. богатая… И
нож у тебя серебряный. Хоть и неострый, но я был бы рад, если бы ты его
убрал.
– Значит, вы – не он? – спросил Алик, мысленно обзывая себя идиотом и
параноиком. Он смущенно положил нож на стол. Господи, а если об этом узнают
на работе?!
Дед рассмеялся. Его зубы явно заострились с прошлого раза.
Алик сглотнул.
– Пожалуйста, – сказал он, – можно, я поеду?..
– Куда?
– Д-домой… не надо трогать нас, ладно? Пожалуйста, не надо.
– А я держу?
– Ну… в фильме… а что, не держите?
– Да нет. Электричка в двенадцать. Можешь пока позагорать, фантазер. И где
вас таких набирают-то…
До одиннадцати Алик волновался, что дед… Дракула, ха-ха, дурдом «Ромашка»!..
его не отпустит. Или пожалуется начальству. Потом волновался, пока не
дозвонился невесте. Потом волновался еще до восьми, до встречи с ней.
И, наконец, он волновался еще десять минут, уже на месте встречи. А когда
все-таки увидел спешащую Марину, обрадовался ей так, что побежал навстречу,
закружив.
– Ни с кем не общалась? – спросил он, уверенный в ее ответе.
– Что?
– Я просил тебя, – он замер, – ни с кем не общаться. Не было? Только,
Марина, честно.
– Ну… клеился какой-то красавчик, – неохотно признала она, – в кино
приглашал…
– В кино?! – Алик ужаснулся.
– Ну, я, понятно, отказалась. Чего ты так нервничаешь? Опять ревность?
– Еще раз его увидишь… ради нас с тобой, беги подальше.
… Вечером Марина болтала по телефону с подружкой Лидой.
– Такой красавчик, даже, знаешь, завидно. Телефончик мне дал, он, судя по
номеру, тут, близко, живет. Звякнуть, что ли?.. Да, помню, что замуж выхожу.
Шучу я. Кстати, Лидк, хочешь – ты ему позвони? Скажешь, что ты за меня?..
чего ржешь-то?.. ну ладно, поздно уже, давай закругляться. Привет твоей
армии женихов. Не выбрала? ла, ла, твое дело. Угу, давай.
Она положила трубку, а потом развернула листочек с написанным на нем
номером. Под цифрами было написано «от Владика» и нарисовано стилизованное
сердечко со стрелой.
Марина как-то странно, сонно улыбнулась… и снова подняла трубку.
Написать
отзыв Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
