|
|
Алексей Кулешов
Сергей Аксаков — композитор, правнук писателя
В 1988 году в Париже издали мемуары Татьяны Александровны Аксаковой, в
девичестве Сиверс, названные по аналогии с известным произведением Сергея
Тимофеевича Аксакова «Семейная хроника». Вспоминая гимназические годы в
Москве, автор пишет:
«…по субботам у детей Морозовых собирались гости.
…общество распадалось на два кружка, между которыми чувствовалась неприязнь.
Наш клан мог только выставить фортепьянную игру Сергея Сергеевича Аксакова
(прямого потомка Сергея Тимофеевича). Братья Сергей и Константин Аксаковы
тоже учились у Поливанова, причем Константин вследствие детского паралича,
который он в шутку приписывал «гимназическим волнениям», плохо владел ногой
и рукой. Несмотря на этот физический недостаток, он любил танцевать, а резко
выраженное заикание не мешало ему выступать с декламацией...
У Сергея Аксакова было круглое лицо с тупым носом и очень маленьким ртом. Он
отличался серьезностью, медлительностью и с важным видом говорил: «Мы очень
древнего рода!». Ухаживая за Наташей Востряковой, он назвал ее «Феей с
Собачьей площадки» и на Новый 1908 год прислал ей странное поздравление. На
визитной карточке своего деда, где было напечатано «Григорий Сергеевич
Аксаков, самарский губернатор», он зачеркнул тонким штрихом имя и добавил
«его внук». На обратной стороне было новогоднее поздравление и стихи:
Тронься, тронься, пробудись,
Дивный мрамор, оживись!
Образ сладостный, спеши
Пламенеть огнем души!»
Такими остались в памяти Татьяны Александровны два родных брата Костя и
Сережа. Их предок Степан Михайлович — прадед известного русского писателя и
славянофила Сергея Тимофеевича Аксакова, вел род от знатного варяжского
князя, сподвижника Ярослава Мудрого.
Волею судеб будущий муж Татьяны Александровны Борис Сергеевич Аксаков также
принадлежал к этой древней фамилии, а его брат Сергей Сергеевич Аксаков —
полный тезка правнука писателя, был и внешне на него похож.
Сергей Сергеевич Аксаков, известный русский композитор, родился 24 декабря
1890 года (по старому стилю) в Самаре, в семье коллежского секретаря Сергея
Григорьевича Аксакова и Серафимы Ивановны (урожденная Свешникова, дочь
контр-адмирала). Окрестили мальчика 6 января 1891 года в Самарской
Преображенской церкви. Крестными были брат матери приват-доцент
Императорского Санкт-Петербургского университета титулярный советник
Митрофан Иванович Свешников и сестра отца, дочь тайного советника Ольга
Григорьевна Аксакова, которая была любимой внучкой С. Т. Аксакова (именно ей
он посвятил «Детство Багрова-внука»). Сережа был третьим ребенком в семье.
Старшей Марии в это время было почти шесть лет, Константину шел третий год.
Сергей Григорьевич в 1891 году был земским начальником Бузулукского уезда.
Семья проживала в Санкт-Петербурге и Москве, а летом поселялась в своем
имении Страхово Самарской губернии.
Как подобает детям дворян, маленький Сережа учился в знаменитой
Поливановской мужской гимназии в Москве, где одновременно занимался по
классу рояля у профессора К. Игумнова, по композиции у композитора А.
Гречанинова и по музыковедению у профессора Ю. Энгеля. С 1904 по 1911 год
под их руководством он усвоил программу консерватории. Отец Сережи тоже был
неравнодушен к музыке и прекрасно играл на скрипке.
В расположенной рядом Арсеньевской женской гимназии училась Татьяна
Александровна Сиверс. Как видно из ее воспоминаний, уже в юношеском возрасте
талант Сережи замечали не только взрослые, но и сверстники.
По настоянию отца, который хотел, чтобы сын стал юристом (это было традицией
в роду Аксаковых), Сергей поступил в Императорский Александровский лицей. Но
музыку не забросил, он брал уроки у композитора С. Ляпунова (продолжателя
традиций «Могучей кучки»). В семье Ирины Сергеевны Аксаковой — дочери Сергея
Сергеевича — сохранилась фотография отца в лицейской форменной накидке,
отделанной бобровым мехом. Как позже вспоминал композитор, такой наряд мог
позволить себе не каждый учащийся. «Устав братства лицеистов» допускал
возможность надевать эту роскошь на студенческие вечеринки по очереди. Со
временем бобровая накидка насквозь пропиталась винными и табачными парами,
которые не могла выветрить ни одна чистка.
В 1914 году, окончив лицей, Сергей Сергеевич получил должность губернского
секретаря в Отделении Свода законов в Государственной канцелярии. В это же
время он начал давать концерты в Москве, Киеве, Минске. Его музыкальные
произведения публиковались в Петербурге и Киеве. О его творчестве писали
многие краеведы.
* * *
Сергей Сергеевич Аксаков был женат дважды. Его первая избранница — уроженка
Самары, дочь генерала от инфантерии Вера Евгеньевна Усаковская. Когда
началась Первая мировая война, старшая сестра Сергея Мария стала сестрой
милосердия. Сергей Сергеевич, прервав государственную службу, 16 февраля
1915 года поступил в Пажеский корпус, где по окончании ускоренного курса ему
присвоили офицерское звание. В 1916 году его назначили начальником отряда
Общества Красного Креста и направили сначала в Полоцк, затем в Ригу и Псков.
Как пишет сам Сергей Сергеевич, в 1918 году отряд расформировали и он уехал
в Самару, а оттуда в 1920 году в Харбин. К этому времени родители умерли,
подрастала дочка Вера, надо было кормить семью, да и Советской России было
не до музыки. Оставив вещи (сейчас это реликвии, ибо к ним прикасались руки
Н. В. Гоголя, С. Т. Аксакова, И. С. Тургенева) на сохранение родственникам,
семья тронулась в путь.
В Харбине Сергей Сергеевич был и заведующим климатической станции на
Китайско-Восточной железной дороге, и агентом экономического бюро в штате
врачебно-санитарной части. Работа давала стабильный заработок, и Сергей
Сергеевич параллельно начал преподавать в Харбинской высшей музыкальной
школе имени А. Глазунова. Этот период жизни был одновременно и счастливым, и
несчастным. Радовала дочка (ее всегда звали Ляля, чтобы не путать с мамой
Верой Евгеньевной). Сергей Сергеевич возвращался к музыкальной деятельности.
Однако судьба уготовила очередное испытание. Стал распадаться брак. Хотя
отец (со слов дочери) был не безгрешен, он был против развода. Тем не менее,
по настоянию жены, они развелись, и Вера Евгеньевна сразу вышла замуж за
состоятельного эмигранта Василия Ивановича Лаврова.
Обстановка в Китае была крайне напряженная. Бессилие центральной власти
сотни тысяч русскоязычных эмигрантов со своими планами, идеями и
амбициями... Обеспечить приличный уровень жизни могли лишь хорошая
специальность и знание, как минимум, английского языка. Ситуация в стране
накалялась. В 1928 году, буквально за год до боевых действий на КВЖД Сергей
Сергеевич получил приглашение в Шанхайскую государственную консерваторию на
должность профессора по классу фортепьяно. Он решился на переезд. Заработная
плата профессора, частные уроки и открытие собственной музыкальной студии в
1930 году позволили ему купить дом. За ним неотрывно следовал родной брат
Константин, который в Китае заведовал бюро по найму прислуги и
хозяйственного персонала.
Сергей Сергеевич возобновил концертную деятельность, заявил о себе и как
композитор, чем привлек внимание музыкальной общественности и прессы. В
Шанхае он прожил около 25 лет. Там в 1934 году он женился на дочери богатого
домовладельца Клавдии Степановне Ивановой-Колударовой, которая была младше
его на 15 лет. С первой женой Сергей Сергеевич поддерживал дружеские
отношения, переписывался. Однако подарки от нее к различным праздникам не
принимал и возвращал адресату.
Через некоторое время к отцу переехала Ляля, с которой Клавдия Степановна
сразу же подружилась. Очень скоро она вышла замуж за преуспевающего
весельчака — бизнесмена Виктора Андреевича Меньшикова (в семье у него была
кличка Hello-boy), который вел дела с японцами, что в то время считалось
чуть ли не преступлением. В семье об этом говорили шепотом.
Отъезд Ляли из Харбина в Шанхай к отцу был вызван рядом непростых
обстоятельств. У второго мужа Веры Сергеевны развился рассеянный склероз, он
«впал в детство» и, сидя в кресле, постоянно плакал и звал жену. Вера
Евгеньевна, чтобы содержать семью, устроилась на работу в аптеку.
Ляля жила в роскоши в самом престижном районе города. Очень скоро у нее
родилась дочь Наташа, затем у ее отца на свет появилась дочь Ира. Следом у
Ляли родилась вторая дочь Таня, а за ней у Сергея Сергеевича дочь Оля.
Повзрослев, Наташа с Ирой уже думали о кавалерах, а младшие Таня и Оля еще
носились в компании сверстников по Шанхаю. Видимо, в этом месте уместно
привести семейное предание. Крестная Сергея Сергеевича, его тетушка Ольга
Григорьевна Аксакова, говорила племяннику: «Пока не назовешь моим именем
дочь, не видать тебе сына!» Шутки шутками, но третья девочка была названа
Ольгой, однако возраст композитора не позволил сбыться пророчеству. Видимо,
поэтому, когда много лет спустя, уже в СССР, родился внук Серeжа (да простят
нас за это утверждение), ему досталась большая часть любви деда.
Сама Ляля была буквально осыпана бриллиантами, а на Пасху всегда надевала
ожерелье из золотых пасхальных яиц, которые, по традиции, ей каждый год
дарили родные и близкие. Однако в воспитании детей ощущалась существенная
разница. Наташу и Таню воспитывали в духе «проамериканской демократии», но
вспыльчивый аксаковский характер, присущий всем представителям этой фамилии,
стирал грани в стилях воспитания. Обычно экспансивная Оля начинала свои
нападки на старшую и более сдержанную сестру Ирину, постепенно переходя от
слов к «боевым действиям»: выбрасывала в окно детской игрушки сестры. Когда
накал страстей выводил из равновесия Ирину, в окно вылетали уже Олины
игрушки. Стоявшая под окном прислуга, привыкшая к подобным сценам, заносила
все обратно, и жизнь входила в нормальное русло.
Сергей Сергеевич придерживался чисто русской школы воспитания, основанной на
отечественной классике и православных устоях. В сочельник глава семьи
неизменно садился за фортепиано и исполнял лирическую мелодию из одноактной
оперы Ребикова «Елка», а на Пасху в его обязанности входило проращивать
овес. Обязательно красили сто штук пасхальных яиц. Клавдия Степановна
выпекала двадцать куличей и собственноручно готовила огромный окорок. Стол
постоянно был готов к трапезе, а двери дома открыты для гостей. Именно
русская школа воспитания была причиной возмущения и обсуждения в кругу
семьи, когда «Семейная хроника», автором которой являлся прадед композитора
Сергей Тимофеевич Аксаков, после перевода на французский язык вышла в свет
под названием «Полудикари». Сергей Сергеевич добился снятия тиража с
продажи.
В 1946 году Сергей Сергеевич и члены его семьи получили гражданство СССР.
Общество граждан СССР в Шанхае приняло композитора в свои ряды, Сергей
Сергеевич читал лекции по истории музыки, выступал как пианист в дни
государственных праздников и знаменательных дат.
В это время ухудшилось здоровье Константина Сергеевича, которого брат не
только искренне любил, но и считал своим ангелом-хранителем.
Болезнь и смерть Константина в 1950 году отложили возвращение семьи в СССР,
где ее неминуемо ждала участь первых возвращенцев — сталинские лагеря.
Сергей Сергеевич на протяжении всей жизни повторял детям, что Константину он
обязан жизнью.
В 1952 году дела у Меньшиковых пошатнулись, и они уехали в Америку, забрав
Веру Евгеньевну и Лаврова. На попечение семьи Сергея Сергеевича осталась их
няня, которая весь остаток жизни тщетно ждала вызова от своих хозяев.
Не обошла стороной нужда и семью композитора. Частные занятия с
состоятельными учениками обязывали снимать для проведения уроков дорогие
апартаменты. Образовались долги, ситуацию спасло полученное Клавдией
Степановной от отца наследство.
В 1954 году в ответ на запрос семья получила извещение, подписанное
генеральным консулом СССР в Шанхае Н. Шестериковым, в котором говорилось,
что ходатайство о выезде в СССР на работу по освоению целинных и залежных
земель удовлетворено. 16 июля 1954 года завершился почти
тридцатичетырехлетний период эмиграции семьи Аксаковых.
В справках и документах, выданных отъезжающему на родину композитору и
педагогу, неизменно благодарили его за труд:
«В настоящее время гр. Аксаков уезжает в СССР, и наша консерватория выражает
ему глубокую благодарность за его долгую работу в области музыкальной
педагогики.
Директор Консерватории Восточного Китая Хе Лу-дин» (ученик С.С.Аксакова —
А.К.)
Летом 1954 года семья Сергея Сергеевича оказалась в совхозе «Новоивановский»
Омской области, где в основном проживали ссыльные молдаване. Поселили
Аксаковых в сельской школе: одно большое помещение было разделено на две
части занавесками. Одну половину заняла семья композитора, а в другой
разместились другие переселенцы. Осознав, что освоение целинных и залежных
земель стало прямой и реальной перспективой дальнейшей деятельности в
Советском Союзе, Сергей Сергеевич погрузился в глубокое и длительное
раздумье. Ситуацию прояснил случай. На третий день пребывания на родине в
село из области прибыл ревизор по перемещенным лицам, который, взглянув в
растерянные глаза композитора, сразу оценил его душевное состояние. Ревизор
посоветовал Сергею Сергеевичу незамедлительно ехать в Омск, получить паспорт
и обратиться в соответствующие музыкальные инстанции, чтобы определиться с
трудоустройством по профилю. Так и было сделано. Девочки стали привыкать к
местной жизни. Им нравилось работать на току, ходить на танцы в сельский
клуб. Однако вскоре вернулся глава семейства. Ему удалось получить работу
руководителя фортепианных и теоретических классов в музыкальной школе города
Тара Омской области. В то время это был провинциальный, исключительно
деревянный одноэтажный городок. В давние времена российские государи
высылали туда неугодных подданных. Половину одного из таких домов и сняла
семья Аксаковых, как припоминает Ирина Сергеевна, у местной жительницы
Галины Балогонской. В Таре с ней произошел забавный случай. В неполных
пятнадцать лет Ира выглядела совершеннолетней девушкой. В местном Доме
пионеров она начала преподавать азы балета, которые ей удалось освоить еще в
Шанхае. В кружок потянулись сверстницы, и примерно через месяц
администрация, убедившись в серьезности намерений Иры, попросила принести
паспорт и трудовую книжку, чем поставила в тупик начинающего педагога,
который держал свой возраст в тайне. Ситуация осложнялась язвительными
заявлениями 11-летней сестры Оли, которая в пылу мелких бытовых конфликтов
постоянно угрожала предать огласке истинный возраст Иры. К всеобщему
удовольствию, руководство Дома пионеров само разобралось в ситуации. Через
год, когда семья покидала Тару, юному преподавателю были выданы неприлично
большое денежное вознаграждение и справка о его трудовых подвигах.
В апреле 1955 года Сергей Сергеевич был избран членом Музфонда при Союзе
композиторов СССР, вступил в переписку с Министерством культуры СССР и лично
с Т. Хренниковым, который отнесся к Аксакову исключительно доброжелательно.
Вскоре композитор выезжает в Москву, предварительно направив документы,
подтверждающие его авторские права на многочисленные музыкальные
произведения, концертную практику в различных городах мира и рецензии на
них. В Москве, прогуливаясь в районе Старого Арбата, неподалеку от
Поливановской гимназии, он встретил князя Долгорукова — своего старого
товарища по учебе. Позже через телефонную справочную разыскал своего другого
друга по гимназии — поэта Сергея Шервинского. Ирина Сергеевна отмечает, что
обоим собеседникам было присуще умение вести светскую беседу. Однако Ирина
частенько нарушала ее размеренный ход своим бесцеремонным вторжением.
Однажды Шервинский не выдержал и с напускной серьезностью воскликнул,
обращаясь к Ире — «Ах, шанхайская девчонка!», но папа встал на защиту дочки,
и беседа продолжилась дальше в том же светском духе.
Бытует мнение, что власти, установив надзор за репатриантами, запретили
Аксакову проживать в Москве и крупных городах России. Это не соответствует
действительности. Минск был выбран исключительно из бытовых соображений. Как
писал в письме дочери Ире сам Сергей Сергеевич: «В пределах РСФСР не
оказалось ничего подходящего — везде ничтожные оклады, не ехать же на 800
рублей. В Белоруссии же положение другое … распоряжением Зам. Министра
культуры мне предложено самому съездить в Минск, чтобы выяснить лично с
Министром культуры Белорусской ССР город, оклад и квартирный вопрос.
Принципиально вопрос уже решен ими по телефону, но детали надо выяснить на
месте». Нельзя забывать, что жилье и приличное медицинское обеспечение для
композитора было серьезным аргументом, ибо ему уже было почти 64 года.
Аксаковы проживали в номере «люкс» минской гостиницы «Белоруссия» на полном
обеспечении государства. Произведения, написанные в Китае, но сохраненные
для публикации на родине, увидели свет. Его песни звучали в хоровом
исполнении и на эстраде. На радио был открыт цикл передач с участием
Аксакова.
Уровень уважения к композитору виден из письма Правления Союза композиторов
СССР от 8 октября 1955 года, подписанного Г. Восканяном: «По поручению Т. Н.
Хренникова сообщаю Вам, что 4/Х с.г. за его подписью направлено письмо
Секретарю ЦК КП Белоруссии тов. Патоличеву с просьбой содействовать
предоставлению Вам квартиры. Что касается Ваших фортепианных произведений —
они будут рассмотрены Ред. Советом в октябре — ноябре и, в случае принятия
их, будут включены в план изданий 1956 года».
Не забывали о Сергее Сергеевиче и в Союзе писателей СССР. Постановлением
секретариата от 4 июля 1958 года его включили в комиссию по подготовке
мероприятий, связанных со 100-летием со дня смерти С.Т. Аксакова.
14 ноября 1959 года Сергей Сергеевич через сестру Веры Евгеньевны Нюру,
проживавшую в Махачкале, получает весточку от своей первой жены. Опасаясь
писать напрямую из Сан-Франциско, Вера Евгеньевна просит сестру: «Дорогая
Нюрочка, большая к тебе просьба. Не можешь ли ты написать несколько слов
Сергею Сергеевичу, по-моему, они по-прежнему в Минске и он преподает в
консерватории. Они не пишут, а хотелось бы знать, как они живут. Я лично
сохранила с ним самые лучшие отношения и жена его очень милая и хорошая
женщина (лучше меня), а главное моя Ляля хотела бы знать о них и их двух
дочерях. Если не трудно, напиши, что моя старшая внучка уже 3 года замужем
(Наталья — А.К.) и у нее двухлетний сын, так что Сергей Сергеевич
прадедушка, а младшая внучка окончила школу и поступила на службу (Татьяна,
впоследствии директор банка — А.К.)… Я лично думаю, что они очень счастливо
и хорошо живут, от всей души им этого желаю».
Вера Евгеньевна прожила более ста лет. На фотографии, присланной из Америки,
запечатлены пять поколений: Вера Евгеньевна, ее дочь Ляля (Вера Сергеевна),
внучка Наташа, правнук и праправнук. Последнее известие из Америки о смерти
Веры Евгеньевны Ирина Сергеевна получила в 1990-х годах. В семье Ирины
Сергеевны хранится фарфоровая статуэтка Будды, подаренная ее сестрой Лялей и
напоминающая о далеких годах детства и юности, проведенных в Поднебесной.
Ира и ее младшая сестра вышли замуж. У Ирины Сергеевны родился сын Сергей,
который, научившись говорить и передвигаться самостоятельно, не мог понять,
почему дед (когда работал) запирался в комнате: ведь там в выдвижном ящике
стола хранились конфеты, которые оба так сильно любили.
У Ольги росли две дочери, которые сейчас имеют своих детей, причем одна из
них, Наташа, оставила фамилию Аксакова, как и Ирина Сергеевна.
Умер Сергей Сергеевич на 78 году жизни в Минске. Ирина Сергеевна перебралась
в Подмосковье, где все свое время уделяет старшему внуку Сергею Сергеевичу
Аксакову.
9 января 2005 года в квартире Ирины Сергеевны встретились представители двух
ветвей Аксаковых, в роду которых были писатели и композиторы, военачальники
и государственные чиновники. Всех их объединяют справедливый аксаковский
характер и врожденное чувство любви к Родине.
Написать
отзыв в гостевую книгу Не забудьте
указывать автора и название обсуждаемого материала! |
