|
|
Минниахмет Муталов
Первый академик Башкортостана
«УСЕРДИЕ К УСЛУГЕ ОТЕЧЕСТВУ И К ПОЛЬЗЕ ОНАГО ЛЮБОВЬ»
Девиз на знамени Горного института (из устава Горного института 1773
г.)
В год празднования 450-летия добровольного вхождения Башкортостана в
состав государства Российского мне дважды удалось посетить северную столицу
страны Санкт-Петербург по проблеме увековечения имени башкирского
рудопромышленника XVII века Исмагила Тасимова, инициатора создания первого
технического вуза России и второго в мире — Санкт-Петербургского горного
института (университета). Впечатления от этих визитов трудно передать
словами. Прежде всего нельзя не отметить конкретную заинтересованность
правительства республики в лице министерства образования, Всемирного
конгресса башкир — Курултая, представительства Башкортостана в
Санкт-Петербурге, разработавших четкую программу нашей работы в Горном
институте.
В данной статье мне хочется познакомить читателей с дополнительными
материалами о первом академике из Башкортостана, коренном уфимце, Александре
Николаевиче Заварицком (о нем я уже писал не единожды).
Имя и дело выдающегося земляка, крупного ученого-геолога, прекрасного
педагога сохранилось в памяти нашей и в его научных трудах. В более чем 290
его работах, хранящихся в различных геологических научных библиотеках,
содержится огромная информация, которой пользуется не одно поколение
отечественных и зарубежных геологов. И не случайно, что еще при жизни
Александра Николаевича после присвоения ему звания академика его ученики, в
частности мои педагоги по Московскому институту цветных металлов и золота
им. М.И. Калинина академики А.Г. Бетехтин, В.И. Смирнов и другие,
публиковали статьи о его научной деятельности в целом или конкретной работе
по важнейшим проблемам, удостоенных награждения его орденами Ленина и
присуждения Сталинской (Государственной) и Ленинской (посмертно) премий и
освещению его биографии в энциклопедии, справочниках и специальных словарях.
Во многих работах, посвященных истории различных геологических учреждений и
обществ (Санкт-Петербургского горного института, Геологического комитета,
Минералогического общества, Института геологии АН, Института геологии и
геохимии Уральского филиала АН СССР, Горно-геологического института
Башкирского филиала АНССР и др.), авторы отмечают выдающуюся роль Александра
Николаевича, самые разнообразные стороны его деятельности. В статьях прежних
и новых авторов приводятся интересные факты из его жизни. До сегодняшнего
времени в связи с тем или иным событием продолжают появляться очерки и
статьи об этом выдающемся ученом.
Капитальное исследование с привлечением большого архивного материала и 170
публикаций, завершившееся книгой «Заварицкий Александр Николаевич: жизнь и
деятельность», осуществила Л.А. Буторина, сотрудник Ильменского заповедника
(Миасс. 2006 г.).
Имя Заварицкого увековечено не только в научной геологической литературе. В
разных городах страны, в том числе на его родине в г. Уфе, имеются памятные
места и памятные знаки, связанные с его именем.
Конференц-зал Горного института украшает мраморная доска, на которой золотом
начертаны имена лучших выпускников, блестяще закончивших первое техническое
учебное заведение России. Среди них и имя Заварицкого. В институте есть
также «портретная галерея». В нескольких залах помещены написанные маслом
большие портреты выдающихся ученых-профессоров Горного института, в том
числе и портрет Александра Николаевича. Другой портрет его в отделе
петрографии, а в коридоре геологоразведочного факультета — громадный стенд
«Геологи-питомцы Горного института». Здесь перечень действительных членов
Академии и первооткрывателей месторождений полезных ископаемых. На
персональном стенде начертан текст: «ЗАВАРИЦКИЙ АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ
(1884—1952). Академик (1939), профессор и заведующий кафедрой горного
института (1926—1938). Президент минералогического общества (1947—1952).
Организатор и первый директор лаборатории вулканологии АН СССР (1944—1952).
Выдающийся геолог, специалист в области петрологии и геологии рудных
месторождений».
Заходим на кафедру петрографии, здесь еще стенд: «А.Н. Заварицкий.
Крупнейший, выдающийся знаток геологии рудных месторождений, вулканологии,
минералогии, кристаллографии и других дисциплин геологического цикла».
Действительно, Александр Николаевич — эпохальная личность. Прожил 68 лет, но
жизненный путь его измерен не годами, а неимоверно большими делами. Диву
даешься такой целеустремленности, с которой наш земляк, будучи еще
гимназистом, затем студентом, выбрал свой путь в науке и прошел по нему,
никуда не сворачивая, на одном дыхании.
Уральцы также благоговейно чтят память крупнейшего исследователя недр седого
Урала Заварицкого.
Имя его увековечено на памятной доске у входа здания бывшей уфимской
губернской гимназии (после здание Башгосмедуниверситета по ул. Фрунзе),
которую он окончил с золотой медалью: «В этом здании с 1894 по 1902 год
учился выдающийся ученый-геолог академик Александр Николаевич Заварицкий».
Институт геологии и геохимии УНЦ был основан в 1939 году по инициативе
академика А.Е. Ферсмана, ему было присвоено имя А.Н.Заварицкого в 1970г. по
ходатайству члена-корреспондента Академии наук, одного из первооткрывателей
Ново-Сибаевского медноколчеданного месторождения Святослава Нестеровича
Иванова. Его доброе начинание активно поддержал весь коллектив института.
Так же, как и в Уфе, свердловчане сделали это доброе дело без каких-либо
юбилейных дат, отдавая заслуженную дань огромным заслугам Александра
Николаевича. В Миассе имя ученого напоминает, как пишет Л.А.Буторина,
мозаическая карта Ильменского заповедника, выполненная из кусков камней —
самоцветов Урала (в 20-х годах прошлого века карта составлена самим
Заварицким). В городском музее есть целый уголок личных вещей ученого, даже
пишущая машинка «Эврика», приобретенная им еще в 20-х годах прошлого века.
Видимо, эти вещи были оставлены Александром Николаевичем, когда он работал
на Урале в годы Великой Отечественной войны, а часть вещей преподнес музею
сын ученого Владимир Александрович. О жизни Заварицкого в заповеднике
напоминает мемориальная доска на одном из зданий, где он жил и работал в
годы войны.
Благодарные миассцы увековечили имя ученого, присвоив его имя одной из новых
улиц в северной части города.
Замечательными памятниками Заварицкому являются многие географические и
геологические объекты, которым присвоено его имя. В частности, вулкан,
начавший «жить» в 1945 году на Камчатке, носит его имя, в его честь назван
также и лавовый поток. Гора на Курильских островах, горный хребет
Заварицкого в Антарктиде — в центральной части архипелага Земля Королевы
мод, ледник Заварицкого на Полярном Урале, скала Заварицкого у островов в
северной части Баренцева моря, вулканическая «труба» на Подкаменной Тунгуске
(возможно, алмазоносная), минерал «Заварицкий» из группы оксифторидов
висмута из Восточного Забайкалья (хранится в Минералогическом музее им.
В.И.Вернадского).
В конце XX века в общегеологической литературе появился термин «зона
Заварицкого — Беньодира» — глубинная тектоническая зона на стыке
Евразийского материка и Тихого океана (о ее наличии Александр Николаевич
высказался еще в 1946 г.).
В связи со 100-летием со дня рождения академика его имя было присвоено вновь
построенному дизелю-электроходу «рефрижератору». Его посетили все живые
родственники ученого — дочь и сын с семьями и другие близкие. На корабле
была организована постоянная выставка о Заварицком. Жаль, что с распадом
СССР «Академик Заварицкий» стал иностранным, латвийским, судном.
Знаменательным событием в повседневной работе уральских геологов стало
проведение научных конференций в день рождения Александра Николаевича 14
марта каждого года. Чтения, посвященные академику, прошли в разные годы в
Москве, Екатеринбурге, Уфе, Миассе. В них приняли участие и выступили с
докладами сотни ученых из Москвы, Санкт-Петербурга, Новосибирска, Иркутска,
Тюмени, Испании, Германии, Китая, Швеции и т. д.
Будучи старшекурсником геолого-разведочного факультета Института Минцветмета,
я встречал Александра Николаевича на различных конференциях в ведущих
геологических организациях Москвы. И корю себя за робость, не давшую мне
возможности познакомиться с ним ближе. Я ведь не знал, что А.Н. Заварицкий,
авторитетнейший геолог с мировым именем, наш земляк. Можно было попросить
познакомить с ним руководителя моей дипломной работы академика Анатолия
Георгиевича Четехтина, читавшего нам специальный курс минералогии на втором
и третьем курсах (закрытый факультет, готовящий специалистов по поискам и
разведке радиоактивных руд для зарождающейся атомной промышленности), рука
об руку работавшего со студенческих лет в Ленинградском горном институте со
своим учителем А.Н. Заварицким.
Незавершенных работ у Заварицкого после его смерти осталось очень мало: как
правило, он всегда доводил свои научные труды до конца — до публикации.
Только часть его работ доводил до завершения сын академика Владимир
Александрович, дописав лишь некоторые главы на основе отдельных уже
опубликованных ранее отцом статей.
Еще при жизни Александра Николаевича уральские геологи Иванов А.А. и Иванов
С.Н. в 1944году писали: «Для того, чтобы оценить влияние научных работ
академика на мировую геологическую науку и оценить то понимание, с которым
ученые всего мира следят за работами А.Н. Заварицкого, даже не нужно читать
специальную иностранную литературу — достаточно побывать в большом рабочем
кабинете в квартире Александра Николаевича в Москве и просмотреть длинные
ряды книг с авторскими подписями (автографами, М.М.) иностранных ученых,
присылающих свои работы, — свидетельство глубокого уважения» (Иванов А.А.,
Иванов С.Н. Академик А.Н. Заварицкий. «Уральский рабочий». 1944 г. 7 апреля
85).
Действительно, после смерти А.Н. Заварицкого три главных труда его были
переведены с русского языка и опубликованы за рубежом. Это книга
«Изверженные горные породы», изданная в Бухаресте в 1958 г., книга «Введение
в петрохимию изверженных пород», вышедшая в Германии в 1954 г. и в
Чехословакии в 1963 г. Труд Александра Николаевича «Физико-химическая основа
петрографии изверженных пород» увидел свет в Израиле в 1964 г.
Нелишне привести отрывок из письма О.А.Гириной к автору вышеупомянутой книги
Л. А. Буториной. Ольга Александровна Гирина в 1985—1986 гг. была
руководителем лекторской группы в Институте вулканологии в
Петропавловске-Камчатском, созданном по инициативе А.Н. Заварицкого. Она
обратилась с вопросом к коллегам-вулканологам: «Кого Вы можете назвать
выдающимся советским вулканологом?»
Доктор геолого-минералогических наук, светило в вулканологии с мировым
именем Олег Назарович Волынец дал на этот вопрос такой ответ: «Выдающиеся —
это те, кто стояли в начале и генерировали идеи. Это А.Н. Заварицкий,
который, может быть, первый у нас в стране понял необходимость изучения
современного вулканизма и сделал первые шаги в этом направлении…»
А вот какую характеристику А.Н. Заварицкому дает мой кумир, геолог-ас,
прекрасно читавший нам основной курс по методике поисков и разведке рудных
месторождений академик Владимир Иванович Смирнов: «Александр Николаевич
Заварицкий был одним из выдающихся людей нашего времени. Я, как и многие,
знал его по трудам, главным образом петрографическим, еще в мои студенческие
годы, а потом уже значительно позднее и лично. Кажется, впервые официально я
встретился с ним году в сорок седьмом, когда, будучи заместителем министра
геологии СССР, занимался организацией издания серии руководства по основным
разделам геологии, имея в виду поручить их составление ведущим ученым
страны. Предварительно созвонившись, я приехал к Александру Николаевичу
домой, на Калужскую (теперь Ленинский проспект. М.М.) с намерением просить
его подготовить учебник по петрографии. Он воспринял это предложение с
нескрытым скепсисом, полагая, что писать серьезные книги по заказу — это
халтура, и довольно холодно простился со мной. Позднее я многократно
встречался с ним, но уже опасался делать опрометчивые предложения…».
Описывая внешний облик Александра Николаевича, он далее продолжал:
«Был он высок, костист, с круглой головой мыслителя, венчающей его большое
тело. Зачес назад сильно поредевших седых волос обнажал круглые надбровные
дуги высокого лба. Прямой массивный нос, крепко сжатые губы и широкий
квадратный волевой подбородок. Очки, обычно принижающие значительность лица,
у Александра Николаевича подчеркивали проницательность взгляда серых глаз.
Был он человеком противоречивым: в общении надменным, по пустякам капризным
и нетерпеливым, а в науке же величественным. Был интеллигентом, начитан и
обладал необычайной глубинностью мышления. Находившиеся в его обществе
всегда ощущали его превосходство, вызывающее удручающее чувство
неполноценности у незаметных людей, затерявшихся рядом с гигантом. Этому
человеку были под силу крутые повороты в науке, как обоснование
глубокофокусных землетрясений, новых гипотез происхождения печмититов,
генезиса колчеданных руд и другие. В отстаивании своих позиций он блестяще
владел аргументами и был предельно упрям.
Однажды ему сказали, что на площади детально отсортированного им массива
магматических пород обнаружены не замеченные им жилы урановой руды. Он
сказал: «Не может быть», — и повернулся к собеседнику спиной. Тогда посадили
его в самолет, привезли на этот массив и показали рудные жилы. Он снова
сказал: «Не может быть», — и покинул этот злосчастный массив». (Смирнов В.И.
«Тропы геолога». М. Изд-во МГУ. 1992 г., с. 115, 119, 120, 128).
Совершенно противоположную оценку Заварицкому дает его дочь Марианна
Александровна: «Сделала выписку из книги академика В.И.Смирнова,
характеристика которого, данная А.Н. Заварицкому, Марине Александровне не
понравилась» (Л.А.Буторина «Заварицкий А.Н.: жизнь и деятельность». Миасс,
2006 г., стр. 233). Скорее всего, это плод ревности к такой объективной
характеристике ее отцу со стороны почти чужого человека, как коллег, а его
отца только по науке.
Одной из характернейших черт натуры А.Н. Заварицкого как естествоиспытателя
— исключительная требовательность к точности фиксируемых фактов,
объективности их изложения для понимания другими, отмечаются многими
исследователями. Строго соблюдая эти правила для себя, он беспрекословно
добивался такого же подхода от коллег и сотрудников. Александр Николаевич
более всего ценил способность сотрудников в лавине фактов извлекать
«жемчужину истины». Но иногда бывает и так: убедившись под влиянием
неопровержимых фактов в чьих-то выводах, кои ранее он отрицал, Александр
Николаевич всегда находил мужество изменять свое прежнее мнение и не
старался спасти «честь мундира».
Об этом говорит и такой немаловажный факт. Сотрудница Ильменского
заповедника геоботаник Л. Н. Тюлина вспоминает: «…по обычаю, вечерами
рассказывали о научных впечатлениях прошедшего полевого дня. Я, вернувшись
из района работ у Косой горы, рассказывала о растительности и сделала
предположение о подстилающей почву горной породе. Александр Николаевич резко
отверг мое предположение. Я обиделась и предложила ему съездить в этот
район. На следующий день, утром, мы на лошадях вдвоем выехали в сторону
Косой горы. Посмотрели район, о котором шла речь. Заварицкий взял несколько
образцов. Работали молча, вернулись на базу тоже молча. Вечером он пришел к
нам в домик и, тоже молча, вручил мне книгу…. В книге была подпись: “Людмила
Николаевна, в знак большого уважения, от автора”».
Я не пытаюсь в какой-то мере снивелировать характер своего героя.
Требовательность к себе и своим коллегам, скорее всего, выходила из его
безграничной любви к геологии. Мои долголетние впечатления от встреч и
совместной работы с крупными специалистами-геологами убеждают меня в том,
что геология действительно особая сфера человеческой деятельности,
накладывающая отпечаток на характер геологов, как говорили в былые советские
времена — «пионеров индустрии». Мне особенно близки мнения о Заварицком
уральских коллег, хорошо знавших его по совместной работе в течение ряда лет
или лично встречавшихся с ним. Один из них, геолог П.М.Замятин, вспоминал:
«Имеет замкнутый и тяжелый характер. Временами на него находят припадки
меланхолии и тогда он очень тяжел для окружающих. С малых лет он усиленно
занимался наукой. Обладает поразительной памятью. Отличается удивительной
научной эрудицией. Продвижение по лестнице ученых степеней составляет для
него вроде спорта».
Исследователи деятельности Заварицкого, в частности Л.А. Буторина (2006 г.)
и В.В.Филатов (1998) тяжелый характер его конкретно связывают с обыском
большевиками у него на квартире еще 1926 г. и после этого постоянной слежкой
во все времена работы на Урале. Целеустремленность Александра Николаевича,
скорее всего, это зеркальное отражение его внешней сосредоточенности,
большей частью принимающейся за замкнутость, даже за суровость, а некоторыми
— за тяжелый характер. Скорее всего, это связано со спецификой специальности
— пребывание вдали от цивилизации, иногда в экстремальной ситуации,
необходимость принимать самостоятельные решения, одиночество в объятиях
природы. Я это представляю из личного опыта — были одиночные маршруты с
рюкзаками и карабином за плечами, полевой сумкой и компасом на боку и
геологическом молотком в руке. Были встречи в тайге с бежавшими из
заключения, с волками, медведями, игуанами, каракуртами, скорпионами… все
было. Совершенно противоположные впечатления о Заварицком после даже
единичной аудиенции имеет мой коллега по долголетней работе в Институте
геологии БФАН СССР доктор геолого-минералогических наук Виктор Алексеевич
Маслов.
«Январь-февраль 1952 г. Я учился тогда на пятом курсе геологического
факультета Воронежского университета. Как-то профессор Дмитрий Сергеевич
Дмитриевский, тогдашний декан факультета, сказал мне, что академик
Заварицкий хотел бы принять в аспирантуру выпускника нашего университета,
который интересуется вулканологией и разбирается в петрографии. Я считался
неплохим студентом, и выбор пал на меня. Мне дали рекомендацию, и я
отправился в Москву в ГИН (Геологический институт АН СССР), где А.Н.
Заварицкий заведовал созданной им же вулканологической лабораторией. Всю
дорогу боялся: вдруг Александр Николаевич спросит меня что-нибудь из
геологии, а я не сумею ответить… Что хорошего осталось в памяти — сам
разговор. Негромкий голос, очень вежливые интонации, вопросы самые обычные,
житейские. Выглядел Александр Николаевич очень моложаво. Он рассказывал мне,
что моя работа будет связана с выездом на Камчатку, в поселок Ключи. Год-два
надо будет поработать в Ключах, собрать материал для будущей диссертации.
Видимо, он что-то заметил по моему лицу, спросил: «Какие-то проблемы?» —
«Проблема одна — я женился». — «Это же замечательно. А кто ваша жена по
специальности?» — «Химик». — «Поезжайте вместе, конечно, и для нее найдется
работа». Разговор обрадовал меня, появились определенности в жизненных
планах.
Вернувшись в Воронеж, я целенаправленно стал готовиться к будущей работе, но
второй встрече не суждено было состояться. Мой приезд в Москву совпал с днем
ухода Александра Николаевича. На Камчатку я не поехал, а выбрал Уфу, там как
раз был организован Институт геологии башкирского филиала АН СССР. Почему
именно Уфа? Просто не хотелось уезжать из Европы».
Этот монолог Виктора Алексеевича записан Л.А.Буториной 10 апреля 1992 г.
Сделав беглый экскурс о научно-педагогической и ранней
геолого-производственной деятельности А.Н. Заварицкого, хотел бы вкратце
остановиться на родословном древе Заварицких, родителях, друзьях-товарищах.
РОДОСЛОВНОЕ ДРЕВО ЗАВАРИЦКИХ.
По семейному преданию, Заварицкие происходили от одного опального польского
шляхтича, высланного из Галиции в Московию чуть ли не во времена Ивана
Грозного. Первым Заварицким в архивных документах упоминается Михаил,
проживавший в Киевской губернии. У него было три сына — Никифор, Емельян и
Иван. Старший Никифор родился в 1762 г. В том же году Петр III издал
манифест «о даровании вольности и свободы всероссийскому дворянству»,
положивший начало привилегиям дворянского сословия. 28 июля 1762 г. взошла
на престол Екатерина II, которая сделала окончательный выбор в пользу этого
привилегированного сословия.
После первого раздела Польши в 1773 году Михаилу стало ясно, что будущее
своих сыновей можно обеспечить только через дворянские привилегии, для
получения которых надо верой и правдой послужить России.
21 апреля 1785 г. Грамотой на права, вольности и преимущества благородного
российского дворянства Екатерины II окончательно завершается формирование
дворянского сословия в стране. Согласно этой жалованной грамоте, в каждой
губернии учреждалось Дворянское депутатское собрание с дворянской
родословной книгой. В нее должен был каждый дворянин внести свое имя и
звание, имение.
К моменту появления жалованной грамоты Михаил умер. Никифор находился на
государевой службе в Тамбове, брат Никифора, Емельян, родившийся в 1768 г.,
служит в лейб-гвардии Измайловского полка, получив от Екатерины II звание
подпоручика, переходит на гражданскую службу.
В марте 1793 г. братья Никифор и Емельян Заварицкие подготовили в Пензенское
Дворянское собрание свидетельство дворян Киевской губернии в том, что
титулярный советник Никифор и подпоручик Емельян Михайлович, и дети
Заварицкие, подлинно из дворян, что отец и дед их вели благородную жизнь и
состояние, и службу, сходственную с дворянским званием. Такого содержания
бумаги в соответствии с 92 статьей Жалованной грамоты Екатерины II было
вполне достаточно для дворянства. 19 января 1794 г. братьев Никифора и
Емельяна Заварицких вносят в дворянскую родословную книгу Петровской
губернии. Для полного соответствия дворянскому сословию в 1792 г. Никифор
купил имение за 3000 рублей, а Емельян — в 1793 г. пашню и часть деревни за
символическую сумму… 10 рублей.
На этом вхождение братьев Заварицких в дворянство не заканчивается. Лишь
через 10 лет со вступлением на престол Александра I будет подписана
Жалованная грамота с записью: «Никифора и Емельяна Заварицких в вечные
времена честь и достоинство нашей Империи дворянства поставляем и
подтверждаем их в число прочего Всероссийской империи Дворянства. Таким
образом, включаем, чтоб им и потомству их по нисходящей линии в вечные
времена всеми теми вольностями, честию и преимуществом пользоваться,
которыми и другие Нашей Всероссийской Империи Дворянства по нашим правилам,
учреждениям и обыкновениям пользуются. Для вящего свидетельства и в
признание сей нашей Императорской милости, и подтверждения в Дворянском
достоинстве, жалуем им Никифору и Емельяну Заварицким нижеследующий
дворянский герб… Александр».
Вот так в 1803 г. дети Михаила Заварицкого — Никифор и Емельян из шляхтичей
стали русскими дворянами. Разумеется, каждый из братьев основал свою
дворянскую ветвь рода.
Емельян Михайлович Заварицкий (1768—1827), прадед Александра Николаевича,
его жена Матрена Васильевна создали семью и родили 5 сыновей — Александра,
Николая, Никифора, Михаила, Павла.
Александр Емельянович Заварицкий (1795—1854 гг.) — дед Александра
Николаевича за безупречную службу на различных должностях, особенно, за
успешное и усердное исполнение возложенного по Высочайшему повелению
поручения по экстренному заготовлению вина неоднократно объявляются Монаршее
Его Императорского Величества благоволения. В награду отличных трудов и
усердной службы Александр Емельянович был удостоен шести орденов.
РОДИТЕЛИ
Отец А.Н. Заварицкого — Николай Александрович (1836—1923 гг.) родился в
Санкт-Петербурге. Как он попал в Уфу, точных сведений нет. Однако в 1860 г.
Николай Александрович был занесен во вторую часть дворянской родословной
книги Уфимской губернии.
Заварицкий всю жизнь находился на государевой службе, начав в должности
коллежского секретаря и закончив коллежским асессором. В Уфе работал в
должности мирового судьи. В 1889 г. функции мировых судей были переданы
земским начальникам, тогда уфимским губернатором он назначается на эту
высокую должность. Функции земского начальника были более обширными, по сути
дела с правами и судьи, и администратора местного самоуправления. Николай
Александрович в этой должности прослужил вплоть до 1917 года.
В Уфе у него был светский дом, как почти все жилые дома того времени,
одноэтажный, с 9 окнами по фасаду. При доме — большой сад и флигель.
Уфимские старожилы наверняка помнят этот старинный дом по улице Ленина № 48,
напротив гостиничного комплекса «Башкортостан» (бывшая гостиница
«Башкирия»). Проходя мимо этого дома, каких в прошлом веке в Уфе были
тысячи, люди обращали внимание лишь на веселый гомон детворы. Здесь
размещался детсад Кировского РОНО, сюда я ежедневно водил свою старшую дочь
Гузель. В этом доме 14 марта 1884 года родился академик А. Н. Заварицкий, по
чьим книгам я учился.
Под Уфой, в 25—30 километрах, рядом со старинным селом Охлебнино, отец
Александра Николаевича имел небольшое поместье, еще имел на реке Белой
маленькую лесную пристань недалеко от железнодорожной станции Улу-Теляк. В
конце XIX — начале XX вв. в Башкирии вели заготовку и продажу древесины
ценных лиственных пород (дуб, клен, ясень). Реализация ее через пристань
приносила ощутимый доход.
Во время русско-турецкой войны (1877—1878 гг.) по служебным делам, скорее
всего по интендантской части, Н.А. Заварицкий находился как-то в
командировке. Там, на юге, он знакомится с будущей женой, сестрой милосердия
Ириной Ильиничной Филаретовой (1854—1836 гг.) из незнатной семьи, на 20 лет
моложе себя. Это обстоятельство, видимо, послужило причиной холодной встречи
родственниками Николая Александровича молодой невестки и позднего венчания —
после рождения сыновей Александра, Дмитрия, Владимира, Николая и дочери
Ольги лишь в 1891 г. Через три года после венчания в семье Заварицких
родились сыновья Георгий и Иван (умер в младенчестве).
Тревожные октябрьские события 1917года докатились и до Уфы. Семья Заварицких
ожидала ареста главы семьи, возможно, и его жены. Спасло положение лишь
близкое знакомство с наркомом Александром Дмитриевичем Цюрупой, членом РСДРП
с 1898 г. Большевик Цюрупа некоторое время жил во флигеле Заварицких и
хорошо знал эту интеллигентную семью. Его доброе слово спасло от неминуемого
ареста старших ее членов, но им было поставлено условие добровольно отдать
Советской власти все имущество, в том числе дом на ул. Ленина, 48, где потом
размещался долгие годы детсад — до строительства на его месте Дворца
культуры нефтяников.
В 1922 году в возрасте 85 лет Николай Александрович умер, а Ирина Ильинична
до последних дней жила у старшего сына — академика Александра Николаевича.
Она не расставалась с Библией и так и не признала новые порядки Советов. По
воспоминаниям ее внука Владимира Александровича (по стопам отца также
ставшего геологом и в течение ряда лет работавшего на Южном Урале, в том
числе в Учалах), была очень энергичной и волевой женщиной. Детям давала
спартанское воспитание, но вместе с тем окружала их нежной любовью. Была
глубоко религиозной, посещение церкви считала святой обязанностью. Всю жизнь
мечтала посетить «святые места», но ей удалось побывать лишь в Новом Афоне
на Кавказе. Здесь она близко познакомилась с настоятелем монастыря, купила
маленький земельный участок и увлеклась выращиванием цитрусовых. А за
выведенный ценный сорт мандарина на выставке была удостоена почетного
диплома.
Дефицит образования Ирина Ильинична удачно компенсировала жизненным опытом и
прагматичностью. В трудные минуты Александр Николаевич всегда находил
моральную поддержку и душевный покой у матери, в минуты раздражения
институтскими делами приходил в ее комнату и молча сидел до тех пор, пока не
успокоится. А внук часто находил также у нее успокоение, читая ей вслух
Библию.
…Пришло время поступать Саше Заварицкому в гимназию, но нужного документа —
свидетельства о рождении у него не оказалось. Дело в том, что мать и семья
старшего брата, жившая в Казани, не одобряли брак Николая с Ириной
Ильиничной, и молодой Николай долго не решался познакомить свою жену с ними.
И лишь в 1884 году он решился познакомить Ирину со своей матерью. Она
выехала в Казань. В пути, в какой-то деревушке, родился Саша. Как пишет в
своей книге Л. А. Буторина, «…обычной метрики, т.е. выписки из метрической
книги, не было, запись о крещении произведена «в церкви во имя Богородицы
неопалимой Купины», которая была при Казанской земской больнице, куда попала
Ирина. В книге этой церкви зафиксировано, что Александр Заварицкий родился 2
марта (по старому стилю) 1884 г. Этот документ был получен в июне 1891 г.
после судебного разбирательства по заявлению Николая Александровича. В нем
не указано место рождения Саши — видимо, суд принципиального значения этому
факту не придал.
Сам академик всегда утверждал, что родился в Уфе — то же самое он указывал
во всех анкетах и официальных документах. Скорее всего, это было выдумкой —
он не желал привлекать внимание официальной власти к факту своего
дворянского происхождения, тем более после октября 1917 г. Действительно,
время было не в пользу Александра Николаевича. В 1886 году родители Саши
решают обвенчаться. Хотя дворянская семья Заварицких, как уже говорилось, не
принимала невестку низкого сословия. Однако упрямая Ирина Ильинична
поставила на карту все, чтобы старшие сыновья получили дворянское звание,
без которого невозможно, по ее разумению, получить образование.
1891 г. для семьи уфимцев оказался счастливым — справедливость
восторжествовала. Сын коллежского асессора Николая Александровича
Заварицкого — Александр Николаевич Заварицкий 3 ноября 1891 года был
причислен к дворянскому ряду отца его и внесен во 2 часть дворянской
родословной книги Уфимской губернии.
ГИМНАЗИЧЕСКИЕ ГОДЫ В УФЕ
Саша Заварицкий начал учиться в 1890 г., шести лет от роду. В общем, это
было домашнее образование, своего рода установившаяся сословная мода. В
абсолютном большинстве дворянских семей конца XIX века обучением детей в
домашних условиях занимались гувернеры или гувернантки. Вряд ли властная
Ирина Ильинична доверяла постороннему человеку воспитание своих чад. Сама
она, разумеется, не могла с ними заниматься — за плечами были лишь
фельдшерские курсы. Должно быть, это серьезное дело взяла на себя родная
тетя детей — Екатерина Александровна Безобразова, имевшая блестящее
образование. Она, овдовев, жила у брата Николая Александровича. Вот почему
Александр Николаевич часто вспоминал с теплотой свою «тетю Катю». В 1893 г.
Саша и брат Митя — погодок поступили в приготовительный класс Уфимской
губернской гимназии и с 1894 по 1902 год проходят полный восьмилетний курс.
Гимназия эта в то время считалась наиболее престижной благодаря хорошему
подбору преподавателей.
23 ноября (11 по старому стилю) 1828 года впервые распахнулись двери
Уфимской мужской правительственной гимназии на улице Большой Ильинской, 53
(нынче ул. Фрунзе).
Главным достоинством гимназии являлся коллектив талантливых и образованных
педагогов. Некоторые заинтересованно занимались краеведением, другие активно
сотрудничали в прогрессивной прессе края и России. Так, учитель Хохряков был
первым российским биографом М.Ю.Лермонтова. Воспитатель Комаров был
популярен как участник экспедиции знаменитого русского путешественника
полковника Николая Пржевальского. А преподаватель Синицын принимал участие в
экспедициях известного исследователя Африки англичанина Стэнли. Этим
замечательным людям было что рассказать своим юным питомцам.
Гимназия жила по демократическому уставу, она была не закрытым учебным
заведением — только для чад дворян, — в ней учились дети и других сословий:
купечества, духовенства, чиновников и т.д. В начале XX века, когда Саша
Заварицкий завершил учебу с золотой медалью, числилось в гимназии:
потомственных дворян — 10%, чиновников — 36%, из духовного сословия — 7%,
мещан и цеховых (мастеровых. — М.М.) — 21%, крестьян — 10,5, иностранцев —
5%. Интересные цифры по вероисповеданию: православного — 84,6%, иных
христиан — 3,4%, буддийской веры — 4,6%, магометан — 4%. После завершения
гимназии Александром Заварицким (с января 1907 года) была установлена
губернской властью плата за обучение 60 рублей в год.
Думаю, что читателям будет интересно знать окружение Александра Заварицкого
по учебе в гимназии. Самыми близкими друзьями его были Пинкевич Альберт и
Серебровский Александр. Пути их переплелись очень тесно. Серебровский выбыл
из гимназии по просьбе отца (как явствует из жандармских документов), и
конечно же, из-за революционной деятельности. Эта искренняя дружба
сохранилась до последних дней жизни А. Серебровского.
А с Альбертом Пинкевичем у Александра Заварицкого дружба родилась из
обоюдной любви к природе. Они занимались обследованием живописных берегов
реки Белой вблизи Охлебинино. Альберт в основном увлекался окаменелостями —
древними остатками животных в осадочных отложениях, известняках пермского
периода, Александр изучал минеральный состав гипсов и ангидритов в
кунгурских и уфимских красноцветах пермского периода. Кстати, Александр
неплохо рисовал с натуры, о чем свидетельствуют репродукции его зарисовок
обнажений скал в окрестностях родного имения Охлебинино, помещенные в
справочнике «Туристические маршруты по Башкирии» (Уфа, 1962) без ссылки на
автора.
Александр Павлович Серебровский, один из активных государственных деятелей
нашей страны в первые годы советской власти, член РСДРП с 1903 года. Он —
коренной уфимец, родился в семье ссыльного народовольца. В революционном
движении с 1899 года. В 1905 году — член Исполкома Петербургского Совета от
самого крупного предприятия Санкт-Петербурга — Путиловского завода. В 1907
г. участвовал в вооруженном восстании во Владивостоке. Неоднократно
арестовывался царской жандармерией. Был вынужден эмигрировать в Бельгию в
1908 году, где успешно окончил в 1911 году высшее техническое училище.
Вернувшись в Россию в 1912 году, вел революционную работу в Москве, Ростове,
Нижнем Новгороде.
Активный участник Октябрьской революции 1917 года. Затем партия направляет
его на самые ответственные участки — восстанавливать разрушенную экономику
советской России: коллегию наркомторга, чрезвычайную комиссию по снабжению
Красной Армии, где проявил исключительные организаторские способности. Затем
он — председатель Центрального правления артиллерийских заводов, заместитель
наркома путей сообщения, начальник военного снабжения Южного фронта. В 1921
г. его посылают руководить борьбой за установление Советской власти в
Грузии. В самые трудные для страны 1920—1930 годы Александр Павлович
возглавляет работу «Азнефти» в Баку — в должности председателя объединения.
Параллельно он — председатель правления Всероссийского нефтесиндиката,
заместитель председателя ВСНХ СССР, а с 1926 года — начальник «Главзолота»,
с 1931 года — член коллегии наркомфина СССР и заместитель наркома тяжелой
промышленности СССР. Как блестящий эрудированный специалист Александр
Павлович одновременно вел преподавательскую работу в политехническом
институте в Баку, в Горной академии и в институте народного хозяйства в
Москве. Делегат нескольких съездов партии, а на XIV—XVII съездах избирался
кандидатом в члены ЦК. Удостоен ордена Ленина и других высоких наград.
Кипучая деятельность А.П. Серебровского оборвалась арестом в 1937 и
расстрелом в 1938 году. Реабилитирован посмертно.
Говоря о жизни Заварицкого в Петрограде, следует отметить, что Саша не мог
не посещать беседы в кружках РСДРП, которые проводил его лучший друг по
уфимской гимназии — рабочий, профессиональный революционер Александр
Серебровский. Не мог студент Александр Заварицкий не знать и не
познакомиться с деятельностью других политических партий. Ведь его
студенческие друзья-сокурсники были не только членами РСДРП. С одним из
активных эсеров А.К.Болдаревым Заварицкий был в близких дружеских связях до
его гибели.
Серебровский поддерживал связи с Заварицким до самой своей смерти.
Свидетельство тому такой факт. В 1934 г. Александр Николаевич в листке по
учету кадров сделал запись: «Состоял в ячейке РСДРП». Эту запись можно
объяснить просто. В то время профессора Заварицкого постоянно упрекали в
«аполитичности», «метафизическом образе мышления», в использовании
«буржуазной науки термодинамики» и т.п. Чтобы избавить своего друга от
неприятностей, Серебровский посоветовал внести эту самую запись в листке по
учету кадров. В то же время он знал, что когда в 1905 году весь Горный
институт кипел революционными страстями и был вообще закрыт, Саша Заварицкий
целыми днями пропадал в минералогическом музее. Лишь там можно было
заниматься любимым делом — изучать без посторонних помех мир минералов.
После появления этой записи общественное мнение о профессоре Заварицком явно
сменилось в лучшую сторону.
Судьба другого товарища по уфимской гимназии, Пинкевича Альберта Петровича,
типична для представителей интеллигенции России конца XIX — начала XX веков.
Он родился 24 декабря 1883 г. Вместе с Заварицким поступил в уфимскую
мужскую гимназию и окончил ее также в 1902 г. с серебряной медалью и
поступил в Казанский университет. В 1906—1907 гг. подвергался аресту
жандармерией и был помещен в крепость. С 1909 по 1914 год преподавал в
учительской семинарии. В 1914 году Альберт Петрович знакомится с Алексеем
Максимовичем Пешковым (Максимом Горьким) и начинает издавать сборник
рассказов (под псевдонимом «Адам Бельский»). После 6 октября 1917 г.
работает вместе с наркомом просвещения А.В.Луначарским. В 1918 г. — ректор
пединститута в Петрограде. В 1920—1921 гг. направляется на Урал для создания
университета и становится первым его ректором. В 1924—1930 гг. — ректор МГУ.
Дружил с великим художником Ильей Ефимовичем Репиным. Альберт Павлович
Пинкевич имел ученую степень и звание доктора педагогических наук,
профессора. Один из первых авторов учебников по естествознанию для средней и
высшей школы. Награждался многими знаками отличия, даже персональной
автомашиной. Тем не менее, в 1937 г. был арестован и расстрелян в 1939 г. В
мае 1956 г. реабилитирован.
О жизни Александра Заварицкого в уфимский период очень мало сведений, только
вроде таких: «…удостоены наград при переводе в высшие классы 2 степени —
Александр Заварицкий, А.П. Серебровский; из протокола педсовета от 1902 г.:
«…основы силиопознания» розданы следующим ученикам 8 класса — Александру
Заварицкому, Пинкевичу Альберту, Умову; из протокола педсовета от 5 апреля
1902 года: наибольшее количество уроков (больше ста) пропустили в 1901—1902
учебном году следующие абитуриенты: Заварицкий Александр — 116 — ревматизм
коленного сустава, Пинкевич — 207 — юноша слабого телосложения, часто
подвержен простудным заболеваниям. Выходит, гимназисты Саша Заварицкий и
Альберт Пинкевич — закадычные друзья — имели серьезные проблемы со
здоровьем, коли такая уйма пропусков. Это еще раз свидетельствует об их
исключительной природной одаренности — основы стабильной и успешной учебы в
выпускных классах гимназии.
Из справочных воспоминаний о детстве Саши Заварицкого можно сделать
уверенный вывод: его отношение к окружающей природной среде, увлеченность
составлением гербариев растений, коллекционированием минералов, натурными
зарисовками геологических объектов и т.д. закладывали основы характера
природоиспытателя, конкретно геолога. Из него получился бы неплохой ботаник.
Будучи в геологических экспедициях, он с живейшим интересом занимался
отбором и описанием не только штуфов горных пород и минералов, но и флоры
всех территорий от Кавказа до Камчатки. Интересные сведения приводят коллеги
по геологическим экспедициям Заварицкого и о других увлечениях академика. В
частности, астрономией. Родители купили в подарок Саше маленький телескоп,
который он установил во дворе дома, наблюдения за звездами так увлекли
пятнадцатилетнего мальчика, что он написал, может, в жизни первую научную
статью. Став крупным ученым, Заварицкий не утратил интереса к астрономии.
Через нее ученый геолог обратился к мало изученной отрасли геологической
науки — происхождению метеоритов.
Рядом с селом Охлебинино на правом берегу Белой горделиво высится скалистый
утес Колпак. Выше по течению, в районе устья притока Сим, находится одна из
интереснейших пещер карстового происхождения. В целом правобережье Белой
представляет собой геологический разрез с выходами ангидритов и гипсов,
изученных Заварицким в юные годы. Уже будучи зрелым геологом по результатам
этих исследований он опубликовал в 1924 г. статью «Гипс и ангидрит села
Охлебинино». Этим Александр Николаевич отдал дань и выразил любовь своей
малой родине не в меньшей степени, чем ко всей России. Детское увлечение
стало делом жизни — он выбрал профессию горного инженера-геолога. Для
претворения в жизнь своей мечты Александр, попрощавшись с уфимской
гимназией, уезжает в Санкт-Петербург поступать на геологический факультет
горного института.
СТУДЕНЧЕСКИЕ ГОДЫ
Александр Заварицкий поступил на геологический факультет
Санкт-Петербургского горного института в 1902 году. Его учеба совпала с
периодом революционных волнений по всей стране. Наиболее сильными они были в
Санкт-Петербурге. Революционный дух витал и в Горном институте, а в 1905 г.
он был вообще закрыт на длительное время. Поэтому Александр Заварицкий
проучился в нем семь лет.
Еще студентом он начал заниматься научной работой. Об этом свидетельствует
его статья, опубликованная в 1908 г., накануне завершения учебы в институте.
На преддипломной и дипломной практике Заварицкий выполнял инженерные
должности, работал рудничным геологом в Нижнетагильском горном округе.
Дипломную работу он написал по платиноносности одного из массивов Среднего
Урала под руководством большого знатока уральской геологии профессора
Василия Васильевича Никитина.
Виднейшие ученые, первоклассные специалисты-профессионалы возглавляли в
институте кафедры, готовя молодые кадры горных инженеров. Это учебное
заведение буквально с первых шагов своего становления стало пользоваться
завидной репутацией одного из самых престижных в то время и самых трудных
институтов. Требования к поступающим сюда были во все времена строжайшие.
Поступление в него героя моего повествования свидетельствует о его
исключительной одаренности.
В своей книге «Заварицкий А.Н.: жизнь и деятельность» Л.А.Буторина приводит
полную запись воспоминаний о нем сына Владимира Александровича Заварицкого.
В сокращенном виде я приведу ее.
«Мой экзамен по минералогии закончился за полночь. … на другой день подробно
расписал отцу о том, как проходил экзамен, обо всех моих переписываниях. Это
его развеселило, и он подробно рассказал мне, как изучал минералогию. Из
семи лет пребывания в Горном институте, один год (1905) он полностью
посвятил изучению минералогии. Он рассказывал, как проходили занятия и
экзамены. В музее Горного института он был ежедневно по несколько часов.
Знал, где лежат образцы каждого минерала…».
Горный музей имеет практически тот же возраст, как и сам институт. В
архивных источниках значится, что денежные поступления «Исмагила Тасимова
сотоварищи» непосредственно были использованы для пополнения (закупки)
минералогических экспонатов. Отдел минералогии в 1773 году представлял
скромный кабинет при Горном училище, а сегодня превратился в музей мирового
масштаба, который по ценности, разнообразию своих экспонатов является первым
в России и четвертым в мире.
Какие же предметы изучал за время учебы в Горном институте А.Н.Заварицкий?
Сохранившиеся архивные документы дают полный и точный ответ на этот вопрос.
Мы узнаем из «Сведения для дипломов» от 29 ноября 1909 года, что «окончивший
полный курс наук в Горном институте Императрицы Екатерины II по горному
(разведочному) разряду Заварицкий Александр показал познания…». Далее
перечисляются все 32 предмета и оценки, полученные на экзаменах и зачетах по
практическим и лабораторным работам. Шестьдесят экзаменов и зачетов сдал
студент Александр Заварицкий: 26 по общеобразовательным предметам, 23 по
предметам горного цикла и всего 11 по предметам геологического цикла. Из 60
оценок: 52 — «5», 3 — «4,5» и 5 — «4». Из 32 общих оценок 30 «пятерок»
только 2 «четверки». Из 160 возможных баллов он получил 158. Статистическая
средняя оценка — 4,94. К сожалению, эти цифры говорят только о способности
студента, но не о том, кто и как его учил.... Нужно ли было будущему геологу
Заварицкому хорошо знать предметы горной механики? Да, это пригодилось ему
сразу же в жизни. Александр Николаевич вначале был консультантом ряда
промышленных горнорудных предприятий Урала, а затем изучал и консультировал
разведки Бапальского и Магнитогорского, Западно-Комазовской группы
(Башкирия), железнорудных месторождений и пепельно-медных на Урале.
Инженерная закваска оказала плодотворное влияние и на последующую
деятельность Заварицкого. На протяжении всей жизни его отличало умение
органично сочетать глубокие теоретические разработки с насущными
практическими задачами расширения минерально-сырьевой базы. Это прекрасно
доказано на примере применения его теории о происхождении медноколчеданных
руд месторождений Учалинского, Сибайского и Блявинского на Южном Урале,
резко расширяло перспективы открытия новых не менее крупных залежей этого
типа в последние десятилетия конца прошлого XX века.
Во время учебы в институте Заварицкого заинтересовали месторождения платины.
Платиновые уральские россыпи, особенно Тагильского округа, были неким
заветным уголком, побывать в котором мечтал каждый геолог. Они-то и
привлекали внимание А.Н.Заварицкого. Под самостоятельным его руководством
найдено в 1908 г. 17 месторождений платины. На материале, собранном в
Нижнетагильском округе летом 1908 г. в экспедиции под руководством
профессора В. В. Никитина Заварицкий пишет статью в «Ученых записках Горного
института» …о характеристике коренных месторождений платины, которая была
зачтена как дипломная работа.
Последняя весна обучения в Горном институте знаменательна для Александра
Николаевича и важным событием в его личной жизни, он решил жениться, создать
свою семью. По существующим тогда правилам для этого нужно было получить
разрешение администрации института. 10 апреля 1909 года Александр Николаевич
пишет: «Его превосходительству Господину инспектору Горного института
Императрицы Екатерины Второй. Студента Александра Заварицкого, поступившего
в 1902 г., ПРОШЕНИЕ. Имея намерение вступить в брак, прошу выдать мне
надлежащее разрешение. Ал.Заварицкий». На прошении подписи Н.Башмакова и
А.Умова: «Нижеподписавшиеся удостоверяют, что проситель холост». Разрешение
11 апреля 1909 г. за № 708 гласит: «Дано сие от Горного института
Императрицы Екатерины Второй студенту сего Института Александру Заварицкому
в том, что на вступление его в законный брак со стороны Института
препятствий не встречается. В настоящее время Заварицкий холост».
Александр Николаевич познакомился со своей будущей женой Ольгой Ивановной
Симоновой на одном из институтских вечеров. На эти вечера «горняки» и
«путейцы» традиционно приглашали «бестужевок». Так рассказывала Ольга
Ивановна своим детям. Однако, возможно, они были знакомы еще в гимназическое
время, так как Симонова училась в Уфе в той же гимназии, в которой учились
сестры Заварицкие. В Санкт-Петербурге Ольга Ивановна занималась на
Бестужевских курсах вместе с Ольгой Николаевной Заварицкой.
После окончания учебы Заварицкий был оставлен ассистентом при кафедре рудных
месторождений, занимаемой К.И.Богдановичем, одновременно он был приглашен
для ведения практических занятий на кафедру петрографии, возглавляемую
Е.С.Федоровым. Под счастливым воздействием этих двух выдающихся умов
формировался талант молодого ученого, определились векторные направления
всей дальнейшей его научной деятельности.
Всю жизнь он следовал девизу, начертанному на знамени Горного института:
«Усердие к услуге Отечеству и пользе онаго любовь», который с 1773 г. был в
Уставе и в сердцах воспитанников Горного института. Как это созвучно словам
из челобитной И. Тасимова: «Хотя они по промыслу своему опытом и научаются и
в горную экономию вникают; дабы промысел сей усовершенствовать, и горную
экономию упрочить, и через то, как для себя и потомков своих, и для
общества, сделаться, сколь возможно, более полезными, имеют они нужду в
сведущих руководителях. А потому просят о заведении Офицерской школы, на том
же основании, на каком учреждены кадетские корпусы…».
И вошли в историю не только Отечества, но и мира: один, Исмагил Тасимов, как
генератор благодатной идеи, другой, ученый-геолог Александр Николаевич
Заварицкий, претворяя в жизнь означенный выше девиз Горного института. Не
это ли священный символ надежной и бескомпромиссной дружбы русского и
башкирского народов, издревле проявляющих радение за свою Отчизну. Это
добрый знак в год 450-летия добровольного вхождения Башкортостана в состав
Российского государства. Да будет только так!
Вы можете высказать свое суждение об этом материале в
ФОРУМЕ ХРОНОСа
|
