Татьяна
Калашникова
Ёлочки
лохматые - жёнушки богатые шишками рассеялись. И сухой
листвой - мелкими иголками пожелтело-колкими - у подножья
стелится равномерный слой.
Серебристо-ватными хлопьями
косматыми приукрасив ёлочный изумрудный плюш, дышит белым
холодом, проплывая по небу, облако иголочных леденящих стуж.
Садится солнце. На
закате мерцает желтоватый свет. Когда огонь в своей
лампаде погасит день, ему вослед
маяк луны осветит
небо. Неровной формою блина висит пятнистая
планета, обледенела и грустна.
Колючки
пороши кусают: кусь-кусь. Кусаться негоже. Но я не
боюсь.
Кусайся свирепо, мороз призывай. А сколько до
лета? Считаем: январь...
Сосудик хрустальный вот-вот
упадёт. На солнце сверкает беспомощный лёд.
Февраль.
Завывает волчицей метель. Стволы прозябают, и клонится
ель
под тяжестью снега и корками льда. Ей, брат, не до
смеха, ей - прямо беда.
Недолго осталось. Разгрязистый
март... Зима отказалась сдаваться: "На старт,
ветра и
заносы!" Осечка. Рука болит от занозы- тепла.
Ручейка
весёлый смешок по асфальту бежит. Апрельский
цветок абрикосы манит.
На смену апрелю раскатистый
май приходит сиренью. Опять подсчитай.
Немного совсем.
Январь - это раз. Порошица-злючка и слёзы из глаз.
Февраль -
это два. Канитель. На сердце тоскует метель.
А март - это
три. Ручейки размоют заносы тоски.
Четыре - апрель.
Абрикос надеждой душистой пророс.
И пятый - доверчивый май
- Любовью войдёт. Принимай!
Художник А. Бурзич
[в
Пампасы]
|
"Электронные пампасы" © 2001
|