Иммануил Кант

1724-1804

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Иммануил Кант

Кант Иммануил (1724-1804) — немецкий философ, основатель так называемой трансцендентальной философии. Основные работы: «Критика чистого разума», «Критика практического разума», «Критика способности суждения». Идеи К. представляют собой поворотный пункт в развитии философии, они знаменуют начало так называемого «второго антропологического поворота» в философии. (Авторство первого антропологического поворота приписывается Сократу).

Творчество К. делится на два периода — «докритический» и «критический». В докритический период философ выступал в качестве эмпирика. В работе «Всеобщая естественная теория и история неба» он выдвинул знаменитую гипотезу о происхождении Солнечной системы из холодных вращающихся туманных масс. К. изучал взаимосвязь приливов и вращения Земли, разрабатывал систему классификации животного мира, выдвинул идею естественной истории человеческих рас.

Критический период начинается с 70-х годов. Вопреки традиционным взглядам на познание в философии того времени, К. пришел к выводу, согласно которому всё знание неоднородно: есть различные объекты познания, которым соответствуют различные типы познавательной деятельности, не сводимые друг к другу. Существуют также духовные способности, которые не сводимы к познанию. Само познание не является ни пассивным отпечатком природы, как склонны считать представители эмпиризма, ни созерцанием врожденных идей, на чем настаивают рационалисты. К. ищет «третий» путь в споре рационализма и эмпиризма, спора разума и чувств: «Ни одну из этих способностей нельзя предпочесть другой. Без чувственности ни один предмет не был бы нам дан, а без рассудка ни один нельзя было бы мыслить. Мысли без содержания пусты, созерцания без понятий слепы». Мысли изначально «заражены» чувственностью, чувственность «нагружена» внечувственными структурами. Как в этом случае возможно познание?

К. различает не зависящий от наших ощущений и мышления мир — мир «вещей в себе», или «самих по себе». Для теоретического познания мир «вещей в себе» закрыт. Однако существует мир феноменов, данных нам в ощущении и мыслимых рассудком. Человеческая способность познания феноменов безгранична.

В нашем познании всегда присутствуют априорные и апостериорные элементы. Априорное знание предшествует опыту, оно независимо от опыта. Априорное знание не существует само по себе, это не «врожденная идея», оно лишь «оформляет» чувственный материал. Апостериорное знание получено из опыта. Оно также не существует в чистом виде. Мир явлений, феноменов — не хаос, он упорядочен с помощью всеобщих и необходимых форм чувственного созерцания и категорий рассудка.

Характеризуя взаимоотношения нашего опыта с миром «вещей в себе», К. пользуется понятиями «трансцендентный» и «трансцендентальный». «Трансцендентальный» в понимании К. — это относящийся к познанию, которое интересуется не столько предметами, сколько видами нашего познания предметов, поскольку это познание возможно априори. Трансцендентальный — это выходящий за пределы эмпирии и организующий эмпирический опыт с помощью априорных форм. «Трансцендентный» означает вы-ходящий за пределы любого возможного опыта, находящийся по ту сторону теоретического познания; это предмет не столько знания, сколько веры.

Синтез чувственности и рассудка осуществляется с помощью особой способности — силы воображения. Она проявляется в присоединении различных представлений друг к другу, в создании единого образа. Репродуктивная сила воображения проявляется в воспроизведении в памяти однажды созерцаемого. Синтетическая способность проявляется также в апперцепции, в «узнавании» человеческих представлений как тождественных соответствующим явлениям. Процедура узнавания применяется и к самому себе как к единому субъекту всех познавательных актов. К. назвал единство познающего «Я» трансцендентальным единством апперцепции.

Процесс познания для К. оказывается не воспроизведением «вещи в себе», а конструированием мира явлений: «рассудок не черпает свои законы (a priori) из природы, а предписывает их ей». К. ставит задачу выявления особенностей различных видов познания, лежащих в основе различных наук: как возможна математика, как возможно естествознание, как возможна метафизика.

Математика опирается на априорные формы чувственности — пространство и время. Человек обладает как бы особыми «очками», сквозь которые он смотрит на мир, чистыми формами чувственного созерцания. Теоретическое, «чистое» естествознание основывается на рассудке. Рассудок — это способность оперировать понятиями. Понятия есть продукт синтеза данных опыта и категорий. Категории — это как бы схемы мышления, это априорное содержание понятия, не зависящее от опыта. Любое опытное содержание может быть подведено под категории количества (единство, множество, совокупность), качества (реальность, отрицание, ограничение), отношения (субстанция и акциденции, воздействующее и подвергающееся воздействию), модальности (возможность—невозможность, существование — несуществование, необходимость—случайность). Деятельность рассудка предполагает выделение в познании субъекта и объекта, однако это противопоставление не абсолютно, это лишь условное разграничение в мире феноменов. Рассудок не выявляет безусловные характеристики субъекта и объекта, не говорит о «вещах в себе», они трансцендентны рассудку. Рассудок представляет собой способность создавать единство феноменов посредством правил.

Другая познавательная способность — разум — является основанием метафизики. Разум — это способность вносить единство в сами правила, стремление к безусловному синтезу. Однако действовать разум может по-разному. Он — регулятор познания, высшая инстанция для рассудка. Разум порой подталкивает рассудок к выходу за пределы самого себя в область трансцендентного. В этом случае познание оказывается в плену иллюзий. Поскольку разум стремится к «безусловному синтезу», он закономерно приходит к трем идеям. Идея — это понятие о безусловном, о том, что является причиной самого себя, «вещью в себе». Всё, что дано человеку в опыте, обусловлено. Содержание идей, следовательно, находится за пределами человеческого опыта.

Первая идея — это идея абсолютного единства субъекта, идея души. Вторая — идея абсолютного единства явлений, идея о мире как безусловной целостности. Третья — идея абсолютного единства всех предметов мышления, идея Бога. Первая и третья идеи непротиворечивы, так как мы ничего не можем сказать об их предметах. Вторая идея порождает четыре антиномии (неразрешимых противоречия). Можно обосновать, что мир безграничен — и что мир ограничен, что всё в мире просто — и что всё в мире сложно, в мире есть причинность через свободу — в мире нет свободы, всё необходимо — и всё случайно.

Эти противоречия свидетельствуют о том, что философия как мышление о «вещах в себе», о мире невозможна. Философия должна быть лишь «критикой» Нразума, должна устанавливать границы познания, демонстрировать неоднородность человеческой познавательной деятельности. С помощью философии можно уловить необходимость перехода от «чистого» разума, теоретического, к разуму «практическому» — нравственности.

Третья кантовская антиномия обнаруживает два измерения человеческой жизни: человек принадлежит миру явлений, феноменов, миру обусловленного, несвободного; но человек есть одновременно и «вещь в себе» (ноумен). Когда он относится к себе как к единственному основанию собственного бытия, он действует свободно. Соответственно человек имеет два характера — эмпирический и ноуменальный. Ноуменальный характер обладает «свободной причинностью», он действует сообразно идее свободы, обнаруживает себя не как само действие, но как правило в действии. Сами же действия человека всегда можно объяснить с помощью причинно-следственных связей. Когда мы смотрим на человека со стороны, мы не можем определить, когда он действует свободно, а когда нет. Заслуга и вина его остаются скрытыми, человека как свободное существо нельзя познать с помощью чистого разума, к нему нельзя подходить как к «явлению», объекту. Человека как субъекта свободного самообусловленного действия можно познать только «изнутри». Но это познание осуществляет особая познавательная способность — «практический» разум.

Практический разум — это основание воли, он говорит человеку о необходимости действия вне зависимости от возможных последствий этого действия. Человек как носитель практического разума может действовать в условиях полной «познавательной неопределенности», неосведомленности о последствиях своего действия. Практический разум автономен. Все философы до К. пытались вывести нравственность из природы, показать ее обусловленность Божьей волей или мощью человеческого разума. К. же, напротив, считает, что сама идея Бога приобретает для человека безусловность благодаря практическому разуму, нравственности. Нельзя пытаться обнаружить причины нравственности, ибо это выводит человека за границы его самого, в мир феноменов.

В рамках практического разума можно обнаружить лишь императивы (повеления), заставляющие человека действовать независимо от будущего результата. Удовольствие, счастье, желание, традиционно относимые мыслителями к источникам нравственного поведения, К. отвергает. Нравственный поступок ценен сам по себе, он не зависит от человеческих желаний, приковывающих человека к миру феноменов. Нравственный императив — это императив категорический, он заставляет действовать несмотря на условия. Его следует отличать от императивов гипотетических, предполагающих обусловленность поступка целью. Практический разум существует независимо от философии. Однако с помощью философии человеку легче отличить категорический императив от условного, долг — от желания. Категорический императив не содержит конкретных предписаний, он «формален», так как апеллирует к автономному субъекту и ничего ему не навязывает, говорит лишь о необходимости относиться к себе и к себе подобным как к носителям свободной воли: «Поступай так, чтобы максима твоей воли могла всегда стать и принципом всеобщего законодательства». К. формулирует категорический императив и несколько по-другому: относись к человечеству в своем лице и в лице всякого другого только как к цели, но никогда — как к средству.

Особенности эстетического отношения к миру исследованы К. в «Критике способности суждения». Эстетическая оценка — это попытка преодолеть разрыв между «чистым» и «практическим» разумом. Эстетическая оценка несет на себе отпечаток всеобщности и необходимости. С другой стороны, произведение искусства всегда несет в себе некий «смысл», рассматривается как целесообразное. Но это «целесообразность без цели», это заинтересованная незаинтересованность.

Идеи К. повлияли на всю последующую философию. Они непосредственно получили дальнейшее развитие в философии конца XIX — первой трети XX в. — неокантианстве. Такие различные направления философии XX века, как неопозитивизм, философия жизни, феноменология, экзистенциализм, несут на себе отпечаток его постановки проблем.

Кириленко Г.Г., Шевцов Е.В. Краткий философский словарь. М. 2010, с. 153-156.

Вернуться на главную страницу Канта

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС