Писарев Дмитрий Иванович

1840-1868

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Дмитрий Иванович Писарев

Писарев Дмитрий Иванович (2(14).X.1840 - 4(16).VII.1868) - русский публицист и литературный критик, философ-материалист и социолог, утопический социалист и революционный демократ. Родился в селе Знаменском Елецкого уезда Орловской губернии в обедневшей дворянской семье. Окончил Петербургский университет. (1861). Литературную деятельность начал в 1859 году в журнале "Рассвет", с конца 1860 года печатался в "Русском слове", ведущим сотрудником которого был в 1861-1866 годы. В июле 1862 года за революционную прокламацию был арестован и предан суду. В казематах Петропавловской крепости провел около 4,5 лет, там написал свои лучшие статьи. После освобождения из заключения занимался переводами научных книг, участвовал в сборнике "Луч" (1866), журналах "Дело" (1866-1867) и "Отечественные записки" (1868). Погиб во время купания, похоронен на Волковом кладбище в Петербурге.

Журнальная публицистика - основная сфера деятельности Писарева, литературно-критические, естественнонаучные или исторические темы его статей являлись лишь формой обсуждения современных вопросов. Писарев был остроумным полемистом и непревзойденным мастером эзоповской речи. Противоборство с цензурой вынуждало Писарева порой прибегать к рискованным парадоксам, которые получили неверное истолкование, а полемический задор и спешность журнальной работы приводили его иногда к противоречивым и ошибочным высказываниям. Однако литературно-политическая честность, искренность и исключительная самокритичность позволяли Писарев легко и смело признавать и исправлять собственные ошибки.

Вступление Писарев в журналистику совпало по времени с возникновением в России первой революционной ситуации (1859-1861). Это в конечном счете определило основы его мировоззрения и характер всего творчества. "Умственный переворот", совершившийся с Писаревым в 1859-1860 годы и превративший благонамеренного дворянского юношу в политического радикала, явился следствием разрушения "всероссийских иллюзий", возникших после падения "николаевского деспотизма". Изучая произведения западноевропейских и русских мыслителей, Писарев критически переосмыслил их взгляды и выработал оригинальное мировоззрение, которое называл реализмом.

Литературные дебюты Писарева в журнале "Рассвет" не отличались ни смелостью мысли, ни оригинальностью идей, его высказывания об освобождении крестьян, равноправии женщин, свободе личности вполне укладывались в рамки либерализма. Радикализм Писарева впервые проявился в рукописной оде на открытие памятника Николаю I (октябрь 1859 года, опубликовано в 1928 году). В дальнейшем его мировоззрение развивалось быстро и органично, уже 2-я часть "Схоластики XIX в." (сентябрь 1861 года) содержала в зародыше все его последующие идеи. В статьях Писарева 1861-1862 годов преобладала критическая, негативная сторона: острая критика авторитаризма и либерализма, отрицание существующего строя, проповедь освобождения личности от всех оков. Относясь с известной долей скептицизма к надеждам на стихийное народное возмущение, Писарев вместе с тем только с ним связывал возможность революционных преобразований. Осенью 1861 года Писарев провозгласил: "... вот ultimatum нашего лагеря: что можно разбить, то и нужно разбивать; что выдержит удар, то годится, что разлетится вдребезги, то хлам; во всяком случае, бей направо и налево, от этого вреда не будет и не может быть" (Соч., т. 1, 1955, с. 135). Наивысшей точки эта тенденция достигла весной 1862 года. В преддверии ожидаемой революции Писарев истолковывает тургеневского Базарова как революционера ("Базаров", 1862), напоминает об опыте европейских революций и показывает решающую роль народных масс ("Бедная рус. мысль", 1862), требует низвержения царствующей династии и петербургской бюрократии (прокламация "Глупая книжонка Шедо-Ферроти...", 1862).

Размышления над причинами поражения "революционеров 1861 года" привели к качественным изменениям в мировоззрении Писарева. С 1863 года в его статьях главную роль начинает играть разработка положительной программы, проповедь свободы личности сменяется требованием освобождения труда, а политический радикализм уступает место социалистическим взглядам. "Конечная цель всего нашего мышления и всей деятельности каждого честного человека, - считает теперь Писарев, - все-таки состоит в том, чтобы разрешить навсегда неизбежный вопрос о голодных и раздетых людях; вне этого вопроса нет решительно ничего, о чем бы стоило заботиться, размышлять и хлопотать" (там же, т. 3, 1956, с. 105).

В основе взглядов Писарева на общество лежало материалистическое представление о двух основных потребностях человека - приобретать материальные обеспечения жизни и сближаться с другими людьми. Исторический процесс Писарев рассматривал как закономерное поступательное движение, обусловленное экономической деятельностью людей. Современная Писареву история, занимавшаяся исключительно политической жизнью, с его точки зрения, не является наукой. Писарев критиковал современную историографию, где на первом месте стояли биография и нравственная философия. Этический подход к истории Писарев считал "вопиющей нелепостью", ибо "всякое отдельное событие, как бы оно ни было ужасно или величественно, есть только неизбежное и очень простое следствие таких же неизбежных и простых причин" (Полн. собр. соч., т. 3, СПБ, 1901, с. 114, 115). Человечество продвигается вперед не по прямой, а зигзагами, и "каждый успех покупается ценою многих ошибочных попыток" (Соч., т. 4, 1956, с. 185). Для того чтобы историк сумел дать "определенные и объективные ответы", он должен, по мнению Писарева, брать сырые факты и относиться к человеческой деятельности просто как натуралист (см. там же, т. 2, 1955, с. 372).

Действующую силу истории Писарев видел "...в общих и преимущественно - в экономических условиях существования народных масс" (Полн. собр. соч., т. 3, с. 171). Поэтому единственным предметом, достойным исторического изучения, является коллективная жизнь народных масс. Вопрос о решающей роли народных масс в истории Писарев понимал не прямолинейно, а во всей его диалектической сложности. Он видел, что народ задавлен гнетом материальных забот и лишений. Безгласная и покорная масса, которая "...почти всегда и почти везде молчит и терпит, платит налоги и отдает в распоряжение мировых гениев достаточное количество пушечного мяса" (Соч., т. 4, с. 398), обыкновенно помимо своей воли вовлекается "...в такие движения, в которых она исправляет должность кошки, вытаскивающей из горячей золы каштаны для прожорливой мартышки" (Полн. собр. соч., т. 5, СПБ, 1894, с. 429). Однако "великий глас народа" рано или поздно определяет течение исторических событий. Это случается в эпоху революций. Но в истории еще не было случая, когда бы "...энергия народа, его героические усилия, его жертвы, приносимые трудом и кровью, произвели бы в его образе жизни действительное улучшение, соответствующее подобным затратам" (Соч., т. 2, с. 283). По мнению Писарева, "...все великие минуты в истории человечества до сих пор обманывали общие ожидания, приводили за собою горькое разочарование и сменялись вековою апатиею" (там же, т. 4, с. 47).

Отдельные личности и частные события, по мнению Писарева, заслуживают внимания историка лишь в той степени, в какой они "действуют на жизнь массы или служат ее объяснению". Отдельная личность делает прочное дело только тогда, когда действует в соответствии с насущными потребностями нации. Появление Минина и Жанны д'Арк, например, понятно только как результат сильнейшего народного воодушевления. Соображаясь с духом времени и народа, личность делает только то, что сделали бы и без ее воли. Когда личность действует наперекор жизни, ее дело гибнет вместе с ней или даже при ее жизни. Так, реформы Петра I, по мнению Писарева, не затронули и не могли затронуть основ народной жизни. Исторических деятелей Писарев, делил на две категории: "страшные кровопроливцы", "враги человечества" - все правители, государственные реформаторы, полководцы; и "настоящие благодетели нашей породы" - титаны мысли (Ньютон, Кеплер и др.), титаны любви (вожди народных движений - религиозных и социальных), титаны воображения (Гейне, Лессинг, Белинский).

Политическим учреждениям Писарев придавал только временное и местное значение. Государство, с точки зрения Писарева, "...исполняет свою задачу совершенно удовлетворительно, когда оно заботится только о том, чтобы граждане были здоровы, сыты и свободны... Если же государство не ограничивается этими заботами, если оно врывается в область убеждений и нравственных понятий, если оно старается навязать гражданам возвышенные чувства и похвальные стремления, то оно притупляет граждан, превращая их или в послушных ребят, или в бессовестных лицемеров" (там же, с. 190). Превосходно понимая ограниченность буржуазной демократии, Писарев видел полезность политических свобод для народов.

Писарев признавал закономерность и неизбежность войн и революций, но считал, что "кровь льется совсем не для того, чтобы подвигать вперед общее дело человечества...; виновниками кровопролитий бывают везде и всегда не представители разума и правды, а поборники невежества, застоя и бесправия" (там же, с. 347). Оборонительные войны и революции в жизни народов, по его мнению, занимают такое же место, как вынужденное убийство в жизни отдельного человека. Задача революционных вождей заключается в том, чтобы предупредить кровопролитие, а вступив в борьбу, возможно скорее прекратить его, но так, "...чтобы вопрос, породивший борьбу, оказался действительно решенным..." (там же, с. 347). Для того чтобы "...возвращение старого порядка вещей сделалось совершенно невозможным...", надо, чтобы революция "...проложила себе дорогу в мир материальных интересов..." и "...переделала по своему весь строй экономических отношений..." (Полн. собр. соч., т. 3, с. 232).

К мысли о закономерности и неизбежности социализма Писарева привело положение антропологического материализма о "естественных потребностях человека", дополненное признанием определяющего значения экономики и решающей роли народных масс в истории. По мнению Писарева, будущность европейской цивилизации зависит от разрешения рабочего вопроса, а социализм является новой руководящей идеей, призванной "...заменить собой потерянную веру в чудотворную силу голых политических переворотов" (Соч., т. 4, с. 223).

Писарев принимал только критическую сторону учения социалистов-утопистов и призывал к созданию научного социализма, который, в его понимании, состоял в объединении революционного действия с достижениями новой общественной науки; в научном социализме он видел "...единственные возможные задатки будущего обновления" (там же, с. 212).

"Теория реализма", разработанная Писаревым в 1863-1864 годы ("Мыслящий пролетариат", "Цветы невинного юмора", "Мотивы русской драмы", "Реалисты", "Роман кисейной девушки", "Посмотрим!" и др.), являлась попыткой создать программу борьбы за социализм в российских условиях. Причину поражения "революционеров 1861 года" Писарев видел в том, что народ не понимает собств. интересов и не может понять их из-за своей забитости и отсталости. Его разногласия с Н. А. Добролюбовым в оценке Катерины из "Грозы" А. Н. Островского объективно означали, что в изменившихся условиях революционная демократия должна отказаться от надежд на стихийный народный протест, а делать ставку на сознательность ("Мысли о русской драме"). Задача, по мысли Писарева, заключается в том, чтобы "...открыть трудящемуся большинству дорогу к широкому и плодотворному умственному развитию" (там же, т. 3, с. 126). Однако теперешнее устройство материального труда препятствует этому развитию, а современное русское общество "...не способно произвести в понятиях и нравах народа ни малейшего изменения..." (там же, т. 2, с. 392). Другими словами, Писарев считал русское общество еще не созревшим для выполнения подобной задачи, а крестьянство не способным выработать и усвоить революционное сознание.

Писарев не возлагал никаких надежд на крестьянскую общину, для него нет сомнений, что Россия пойдет вслед за передовыми европейским странами по пути капитализма, и он выступает решительным сторонником индустриализации страны. Считая, что в России рабочий вопрос скоро станет неизбежным и неотвратимым, Писарев видит материал для разрешения его в рабочих ассоциациях. Экономическое развитие России должны взять в свои руки "мыслящие реалисты" - люди, проникнутые идеей общечеловеческой солидарности; "...мыслящие работники, с любовью занимающиеся трудом", "друзья человечества" (см. там же, т. 3, с. 67, 68) - для Писарева это синонимы слов "революционеры", "социалисты". Важную роль в "теории реализма" Писарев отводил популяризации естественных наук, бурный расцвет которых сопровождает развитие капитализма.

Отодвигая в далекое будущее российскую социалистическую революцию, Писарев исходил из экономической и идеологической незрелости русского общества. Выработка научной теории социализма представлялась Писареву совершенно неотложным, но колоссально трудным делом. Прямым следствием такой постановки вопроса был принцип "экономии умственных сил", который лег в основу эстетических взглядов Писарева. "Теория реализма" вовсе не означала принципиального отказа от революции в ближайшем будущем. Она была попыткой создать научную программу достижения социализма "...независимо от исторических событий..." (см. там же, с. 10, 126). Революция временно отводилась в резерв, ибо Писарев не видел реальной возможности скорого народного выступления и полагал бесплодными попытки вызывать его искусственно. Но он не считал возможным исключить из истории "все двигатели событий, кроме опытной науки", и допускал, что его расчеты могут быть перепутаны историческими обстоятельствами. В случае стихийной революции Писарев "мыслящим реалистам" отводил роль организаторов послереволюционного общественного устройства.

Социологические и исторические взгляды Писарева были одной из ранних попыток в России приложить материализм к объяснению явлений общественной жизни. Известная полемика Писарева с М. А. Антоновичем, так называемый раскол в нигилистах (1864-1865), явилась выражением первого крупного кризиса народнической идеологии. Сложность мировоззрения Писарева обусловила ожесточенные споры вокруг него. Взгляды Писарева подвергались искажению. Н. К. Михайловский, А. М. Скабичевский считали Писарева проповедником крайнего индивидуализма. Либеральные и реакционные литераторы провозглашали Писарева отцом русского нигилизма. И. Иванов называл Писарева "самообольщенным резонером", выразителем самых крайних и парадоксальных выводов нигилизма. А. Волынский писал о "бешеном самодурстве" Писарева и призывал бороться с его "тлетворным влиянием". Первый отпор подобным взглядам дала В. И. Засулич, установившая различие и преемственность идей Добролюбова и Писарева, охарактеризовавшая существо взглядов Писарева, как "проповедь деятельного и разумного труда в интересах народа". Статья Засулич, подчеркнувшая идейную связь творчества Писарева с русскими социал-демократами, получила положительную оценку В. И. Ленина.

Исторические взгляды Писарева впервые были рассмотрены Е. А. Соловьевым и Н. В. Водовозовым. Последний попытался сгруппировать и систематизировать взгляды Писарева на экономические вопросы и пришел к выводу, что Писарев всей истории дает материалистическое толкование, что он был "провозвестником социологического монизма в России". В советское время более подробно исторические взгляды Писарева рассматривали В. Ф. Переверзев, Б. П. Козьмин, В. Я. Кирпотин, Л. А. Плоткин и другие, однако по-прежнему не пришли к единому мнению. Переверзев считал, что писаревский "...нигилизм предвосхищал будущие построения марксизма, был зачаточной формулировкой будущей системы научного материализма и научного социализма" ("Красная Новь", 1926, No 6, с. 174). Козьмин приходил к выводу, что социалистические и революционные взгляды Писарева развивались по восходящей линии. Кирпотин считал, что деятельность Писарева была этапом на пути от Н. Г. Чернышевского к народничеству и означала снижение теоретического уровня русской общественной мысли. В последние годы в литературе высказаны две противоположные точки зрения. P. P. Кузнецов считает Писарева представителем особого течения в русском народничестве, давшего естественнонаучное обоснование социализму. Напротив, Э. С. Виленская не находит в идеях Писарева ничего народнического и видит в них демократическую, несоциалистическую тенденцию.

Ю. H. Коротков. Москва.

Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 11. ПЕРГАМ - РЕНУВЕН. 1968.

Сочинения: Соч., ч. 1-10, СПБ, 1866-69; Полное собр. соч., 5 изд., т. 1-6, Дополнит. вып., СПБ, 1909-13; Соч., т. 1-4, М., 1955-56; Дидро и его время, в сб.: "Звенья", т. 6, М.-Л., 1936.

Литература: Соловьев Е., Д. И. Писарев, (4 изд.), Берлин - П. - М., 1922; Засулич В. И., Д. И. Писарев, в ее кн.: Статьи о русской литературе, М., 1960; Водовозов Н., Д. И. Писарев как экономист, в его кн.: Экономич. этюды, 2 изд., СПБ, 1907; Казанович Е. П., Д. И. Писарев (1840-1856 гг.), П., 1922; Неведомский М., Д. И. Писарев, в кн.: Д. И. Писарев, Пушкин и Белинский, М.-П., 1923; Переверзев В. P., Нигилизм Писарева в социологич. освещении, в кн.: Д. И. Писарев, М., 1929; Козьмин Б. П., Писарев и социализм, "Лит-ра и марксизм", 1929, No 4-6; его же, "Раскол в нигилистах", в его кн.: Из истории революц. мысли в России, M., 1961; Кирпотин В. Я., Радикальный разночинец Д. И. Писарев, M., 1934; Ярославский Ем., Д. И. Писарев, "Вестник АН СССР", 1940, No 11-12; Кружков В., Д. И. Писарев. Философские и социально-политич. взгляды, M., 1942; Плоткин Л., Д. И. Писарев и лит.-обществ. движение 60-х гг., Л.-М., 1945; его же, Д. И. Писарев. Жизнь и деятельность, М.-Л., 1962; Прокофьев В. И., Общественно-политич. и философские взгляды Д. И. Писарева, M., 1952; Шварцман А. Л., Д. И. Писарев и рус. естествознание, M., 1955; Маслин А. Н., Материализм и революц.-демократич. идеология в России в 60-х гг. 19 в., М., 1960; Логачев Г. В., Писарев, Липецк, 1960; Келлер А. И., Этич. взгляды Д. И. Писарева, M., 1962; Станис Л. Я., Осн. черты мировоззрения Д. И. Писарева, M., 1963; Виленская Э. С., Революц. подполье в России (60-е гг. 19 в.), М., 1965; Кузнецов Ф., Журнал "Русское слово", М., 1965; Cognart A., D. Pisarev (1840-1868) et l'idéologie du nihilisme russe, P., 1946; Barghoorn F. C., Nihilism, utopia and realism in the thought of Pisarev, в сб.: Russian thought and politics, Camb. (Mass.), 1957.

Вернуться на главную страницу Писарева

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС