|
|
|
|
Помощники таланту |
|
© "РУССКАЯ ЖИЗНЬ" |
|
К читателю Редакционный советИрина АРЗАМАСЦЕВАЮрий КОЗЛОВВячеслав КУПРИЯНОВКонстантин МАМАЕВИрина МЕДВЕДЕВАВладимир МИКУШЕВИЧАлексей МОКРОУСОВТатьяна НАБАТНИКОВАВладислав ОТРОШЕНКОВиктор ПОСОШКОВМаргарита СОСНИЦКАЯЮрий СТЕПАНОВОлег ШИШКИНТатьяна ШИШОВАЛев ЯКОВЛЕВ"РУССКАЯ ЖИЗНЬ""МОЛОКО"СЛАВЯНСТВО"ПОЛДЕНЬ""ПАРУС""ПОДЪЕМ""БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"ЖУРНАЛ "СЛОВО""ВЕСТНИК МСПС""ПОДВИГ""СИБИРСКИЕ ОГНИ"РОМАН-ГАЗЕТАГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКА |
Помощники талантуЗульфия Алькаева беседует с Юрем Нечипоренко о книге «Помощник царям»Расшифровка прямого эфира радио «Подмосковье» 18 августа 2011 года Ольга Москаленко: - Здравствуйте, дорогие радиослушатели. В прямом эфире РТВ «Подмосковье» - программа «Клуб интересных встреч». За режиссерским пультом - Марина Шияпова, ведущая - Ольга Москаленко. У нас в гостях Юрий Нечипоренко, писатель, литературный критик, автор книги о Михаиле Васильевиче Ломоносове. Эта книга приурочена к 300-летию со дня рождения великого ученого. Юрий Дмитриевич – известный детский писатель, лауреат конкурса «Заветная мечта», а так же он доктор физико-математических наук и преподаватель МГУ имени Ломоносова, главный редактор журналов «Электронные пампасы» http://www.epampa.narod.ru/index.html и «Русская жизнь». Мы сегодня будем говорить о его новой книге, которая посвящена великому просветителю Михаилу Васильевичу Ломоносову. Кроме того, у нас в студии Зульфия Алькаева, поэт и журналист, член Союза писателей Москвы.
- Зульфия, Вы давно знакомы с Юрием Дмитриевичем Нечипоренко. Что вы можете сказать его новой книге?
ЗА: - Для меня книга «Помощник царям» была настоящим подарком, потому что увидела я, к своей радости, не хрестоматийный, а живой портрет великого русского просветителя, учёного и государственного деятеля Михаила Ломоносова. Я знаю, что Михаил Ломоносов увлекался мозаикой и думаю, что у писателя Нечипоренко получилась литературная мозаика. Он по таким крупицам, цветным стеклышкам собрал действительно настоящий портрет живого человека. Ну а юбилей этот пропустить, конечно, никак нельзя. Как выразился один мой знакомый, 300-летие – дата круглая, круглее не бывает, во всяком случае, в этом веке такой уже не будет. Позволю себе процитировать здесь Ломоносова, его слова из стихотворения: «ДобрОтами всходить наверх хвалы высокой и славно умереть родился человек». В этих строчках, по-моему, заключено жизненное кредо Ломоносова, ведь этот человек положил жизнь на алтарь отечества. Сегодня, когда наше внутреннее ощущение родины стало не таким ярким, может быть, самое время обратиться вот к образу величайшего мужа России, государева человека, такого былинного богатыря.
Мне хотелось бы узнать, где Юрий Дмитриевич писал книгу, какой обстановке, что его вдохновляло, сколько времени заняла работа? ЮН: - Всё началось с доклада в Московском университете два года назад на вечере, посвященном поэзии Ломоносова. Я был поражен его грандиозными свершениями в поэзии. Многие ученые этого не знали – и даже выступающие на этом вечере сомневались в том, что Ломоносов является первым поэтом России, что это прекрасный поэт!
Ольга Москаленко: - Даже странно. ЮН: - Оказалось, что судьба Ломоносова очень сильно мистифицирована. С одной стороны, есть советская критика, которая его сделала «первооткрывателем всего», чуть ли не всех законов в мире: закона сохранения энергии, материи и вообще всего. С другой стороны, была и антисоветская критика: в ней он был просто пьяницей и карьеристом, ничего вообще не открывшим. Поразительно, но существовало два полюса таких, две крайности. Когда я увидел, что фигура Ломоносова находится таком искажении, а золотой середины нет, я обратился к его произведениям, к его многочисленным книгам.
Теперь о книге. Большую её часть я написал во Владимирской области и Подмосковье. В небольшом подмосковном городке Лосино-Петровский, на берегах Вори и Клязьмы, ко мне приходило вдохновение. Я брал книжки в местной библиотеке…Проштудировав несколько десятков книг и сотню статей в сети (есть прекрасный ресурс ФЭБ «Ломоносов», где собраны почти все его сочинения и наиболее значимые работы о нём), я постарался создать свого Ломоносова, который мне кажется ближе к современному юношеству и вообще к читателю нашего времени. Каждое время по-своему смотрит на Ломоносова. Есть в серии ЖЗЛ три книги о Ломоносове. Одна была написана в 50-е годы, прекрасная книга филолога Морозова, но это советская версия биографии. Потом был Лебедев и сейчас – Шубинский. Итак, есть три книжки, три версии Ломоносова мы видим, и они взаимно дополняют друг друга. А вот о Ломоносове для детей и подростков довольно давно никто не писал. Моя книга адресована и детям, и взрослым. Я старюсь писать так, чтобы было интересно и тем, и другим. Это так называемая «двунаправленная литература», литература для семейного чтения.
Ольга Москаленко: - Юрий Дмитриевич, а Вы можете сейчас какой-то небольшой эпизод из этой книги рассказать, потому что нас слушают и школьники, и студенты?.. Хотелось бы немного ознакомить их с вашей работой. ЮН: - Я хочу сказать событии, судьбоносном в жизни Ломоносова. Он написал то стихотворение, с которого пошло начало русской поэзии (это ода «На взятие Хотина»: Хотин - такой городок, бывшая турецкая крепость), так вот, Ломоносов написал оду, и произошло это благодаря встрече с Готлибом Юнкером, академиком Российской Академии наук. Юнкер чуть раньше принёс в Россию моду на оды, и за свои оды стал академиком. В Германии же он занимался по заданию российских властей изысканиями по части солеварения: это нужно было это для заводов в России, потому что соль тогда была на вес золота, ценилась очень высоко. Ломоносов оказал ему помощь, он с детства разбирался в солеварнях на Севере. А Юнкер ему помог своим поэтическим примером. Ломоносов увидел в Готлибе Юнкере человека, который честным трудом, поэзией своей, достиг больших высот.
Надо сказать, что русский ямб близок по сути к немецкой поэзии. До этого писали другим стихом, близким к польскому. Именно Ломоносов совершил огромный переворот в русской поэзии, внедрив силлабо-тоническое стихосложение. Этот проект он воплощал вместе с Тредиаковским, но первый избрал хорей, а Ломоносов – ямб. Все это значит, что мы идём по пути, проторенному Ломоносовым, прародителем ямба.
ЗА: - Из вашей книжки я узнала про неоднозначное отношение Пушкина к Ломоносову-поэту. Александр Сергеевич поносил его стихи, но хвалил его как ученого. Вы считаете этот взгляд, наверное, несправедливым? ЮН: - Да. Я думаю, что Пушкин ревниво относился к Ломоносову, ведь он тоже принадлежит к 18 веку, он родился в последний год этого века. И ему надоели эпигоны Ломоносова… Когда Ломоносов проторил дорогу, дальше многие стали писать одические стихи, совершенно оторванные от жизни. Это утомляло Пушкина, с этим он боролся. И ещё у Александра Сергеевича не было такой временной дистанции, какая есть у нас. Слишком близок он был к Ломоносову, чтобы увидеть поэтический переворот, который тот совершил. Надо добавить, что Гоголь и Белинский считали Ломоносова первым поэтом России. Тут получилась такая игра слов: «поэтом номер один» был Пушкин, а Ломоносов – первым поэтом.
ЗА: - А вот отношение Гоголя к Ломоносову было гораздо лучше. Не так ли? ЮН: - Гоголь боготворил Ломоносова. Он переписывал ещё в лицее его стихи. Ломоносовские приёмы использовал в «Вечерах на хуторе близ Диканьки». Можно сказать, оптические образы Ломоносова вошли в плоть и кровь гоголевской фантастики.
ЗА: - Вот теперь мы вспомнили о Николае Гоголе, и я хочу сообщить слушателям, что в позапрошлом году вышла Ваша книга «Ярмарочный мальчик», которая рассказывает о Гоголе. Можете ли вы сравнить работу над образом Ломоносова и личностью Гоголя? В чём разница? ЮН: - Книгу о Гоголе я писал 15 лет назад, писал «запоем», потому что прочитал книжку Вересаева «Гоголь в жизни». Она меня так вдохновила! Очень интересными были свидетельства современников. А к работе над Ломоносовым мне пришлось привлечь гораздо больше материала, и книжечка получилась раза в полтора толще, там много о науке. С Гоголем всё было ясно: его великие достижения в области драматургии, прозы общеизвестны. А что же всё-таки сделал Ломоносов в науке? Это до сих пор очень спорный вопрос. Из учебника в учебник перепевают слова о том, что он открыл и закон сохранения энергии, и закон сохранения движения, словом все законы он открыл. Встаёт вопрос: что же он реально сделал? Ломоносов сделал очень много, но он не владел высшей математикой, не пошел по пути Ньютона. Он следовал за континентальными учеными, немецкими и французскими - и эта, если так сказать, партийность в науке ему помешала.
Хотя он очень многие новшества предвидел, предугадывал открытия, но формул почти не писал… Другое дело, что он излагал в своих трудах, в письмах Эйлеру пророческие вещи, но в науке это открытиями не считается. Ломоносову излишне много приписывается. Да, он много интересных вещей сделал, особенно в области атмосферного электричества. Есть у него передовые работы и в области химии... Но он не прославился, как Ньютон и Лейбниц – настолько не двинул вперёд мировую науку…
Ломоносов очень интересен своей эволюцией. Начинал он как физик, потом стал химиком, потом прикладными вещами занимался, мозаиками, стал художником и производство развил, завод построил. Кстати, это очень современно, когда наука внедряется в производство. Ломоносов первым прошёл по этому пути и, можно сказать, первым представил обществу высокие технологии. Поэму написал о стекле, из стекла делал мозаики, а что такое стекло – это ведь силициум. Все слышали, что есть в США Силиконовая долина: сейчас процессоры делают из этих соединений. Если бы многое не пропало из того, что делал Ломоносов, мы могли быть на уровне мировой науки, и не надо было бы нам компьютеры покупать за границей. Вот в чём проблема. Ломоносов проделал гигантскую работу, но её не оценили по достоинству современники, а потом стали сочинять какие-то сказки об этом человеке.
Ольга Москаленко: - Юрий Дмитриевич, как Вы считаете, как сделать изучение произведений Ломоносова, Гоголя, про которого мы сегодня тоже говорили, интересным в школе? Не секрет, что большинство учителей косноязычно, сухо излагают информацию. А можно же интересней всё это преподать? ЮН: - Учителям стоит опираться на самые яркие, примечательные факты. Их в истории русской литературы предостаточно. Можно, к примеру, рассказать, что Михаил Ломоносов свои самые сильные стихи (которые отмечал как раз и Пушкин) - «Утреннее размышление о Божьем величестве», «Вечернее размышление…» и переложение Псалма 146, написал в заключении. Вот что любопытно! Полгода Ломоносов, устраивающий бунты против академиков, просидел в каталажке. И что поразительно, посадили его даже не за то, что бунтовал, а за то, что не давал отчёта властям. Он заявил: «Я подотчётен только республике ученых!» Ломоносов наотрез отказался явиться к генерал-губернатору Петербурга, чтобы объяснить, почему он воевал с немцами в Академии.
Ломоносов вулкану страстей подобен. Это понимаешь и тогда, когда рассматриваешь его произведения в контексте эпохи. На первый взгляд, что мы сейчас видим? Стихи Ломоносова в виде застывшей лавы. Трудно понимать их, потому что это подпочвенный слой русской культуры. Дальше, после него, уже наработана почва, развиты более тонкие вещи, сентиментализм, к примеру - дальше шли Карамзин, Державин, Пушкин, Гоголь. После них мы видим уже абсолютное поле, открытое, чистое. Мы отчётливо видим Гоголя и Пушкина, говорим и пишем практически их языком, без аберраций, без ошибок. А Ломоносова попробуйте, почитать – ведь это большой труд. Но нужно понимать, что ты получишь, если ты этот труд совершишь. Нужно понимать, к чему ты приблизишься…
Это, сокровенное ядро русской культуры, истоки литературы. Я знаю замечательных поэтов, скажем, Станислава Красовицкого, которые специально изучали 18 век, потому что их вдохновляла эта первозданность… Во времена Железного занавеса они не уходили в сторону чтения западной литературы или Самиздата, а интересовались именно 18 веком, потому что занавес разделил русскую историю, отделил поэзию религиозную, поэзию серьёзную от светской и пошлой. Стали тогда уже прокламации выдвигаться, упрощения, Демьян Бедный появился…
Поэзия Ломоносова сложна. Но разберетесь в ней – усилия будут оправданы – придёт воздаяние. Я сам, когда прочитал Ломоносова, разобрался во многих вещах, и был поражен… Ломоносов - мужик по своему происхождению, хотя богатый. Отец его был, помором, корабельщиком. Таким образом, наша наука вслед за Ломоносовым приобрела мужицкие черты, особое устроение. Это у них, там, в Англии, наука двигалась изначально лордами, аристократами, а у нас – мужиками. У нас дворяне не хотели идти в науку, им развлекаться хотелось, а это тяжелый труд. Ломоносов был первым, и он наложил на науку свой отпечаток, мужицкий, грубоватый. Эта «мужицкая» особенность нашей науки ощущается до сих пор.
Ольга Москаленко: - У нас рабоче-крестьянское государство было, поэтому, видимо, и наука такая.
ЗА: - Интересно, что вклад Ломоносова в нашу литературу и её развитие был изучен ещё одним ученым - Вадимом Львовичем Рабиновичем. Он культуролог, философ, алхимик - и поэт. Видимо, поэтому ему было интересно такую тему развивать, как «Силлабо-тоника и русский футуризм. Ломоносов, Тредиаковский, Хлебников, Крученых». Исследование это опубликовано в Берсеневских коллекциях», в новой серии книг, которую сейчас выпускает издательство «Совпадение». Берсеневские коллекции названы так потому, что РИК, Российский институт культурологи, находится на Берсеневской набережной. Так вот, я думаю, что слушателям, которые хотят подробней познакомиться с системой стихосложения в ломоносовские времена и осознать вклад великого учёного в русскую поэзию, можно прочесть и эти труды. А вопрос такой будет. Все-таки не смотря на отношение Пушкина к Ломоносову, Вы назвали книгу «Помощник царям», а это определение дал Ломоносову именно Пушкин. В этом названии подчёркивается именно государственная стезя Ломоносова. Почему вы это определение выбрали и мотивы Ваши личные: почему Вы взялись за Ломоносова?
ЮН: - Я учился в Университете имени Ломоносова, но не знал почти ничего о его основателе. Большого интереса к этой фигуре у меня не было. Для меня, как и для многих, это был некий забронзовевший лик, статуя на пьедестале, и всё. А когда я копнул поглубже, то понял, что это просто вулкан страстей и клад идей: так интересно! Ломоносов сейчас очень актуален, потому что мы как будто опять переживаем времена 18 века. Опять идут реформы, строится какой-то новый феодализм, опять человек с потрохами зависит от других людей, от начальства… Приходится решать важный нравственный вопрос: как достойно жить, служить – и при этом не потерять своего лица. И тут может помочь пример Ломоносова. Он сохранял чувство собственного достоинства и умел разговаривать с первыми людьми государства. Вот масштаб личности!
ЗА: - Независимость проявлял… ЮН: - Верно, и нам важно понять какая сила воли, сила духа им двигали. Критик Алексей Олейников, узнав про мою книгу, сказал: «Слава Богу, что юбилей - давно пора было привлечь внимание к фигуре Ломоносова». Он прав. Михаил Васильевич многому может нас научить - и не только тому, как из низшего сословия пробиться в высшее… Почему назвал я свою книгу «Помощник царям»? Потому что Ломоносов на первое место ставил всё-таки не истину науки, а служение Отечеству, понимаете? Вот в чем дело… Это разные вещи.
ЗА: - Вот этого, наверное, не хватает нашим учёным – привязки к какой-то практической почве? ЮН: - Согласен. Есть некое представление об абстрактной истине. Вот мы служим науке - и мы можем служить где угодно, и лучше служить в Америке, потому что там больше денег платят. Такая есть логика. Ломоносов же именно помощник царям. Конечно, не стоит проводить полную аналогию с нашим временем. Тогда какая была ситуация? Вдруг оказалось, что нет даже истории страны, не написана история Государства российского. Кто напишет? – Ломоносов. Дальше возникла новая проблема: нам нужны фейерверки, иллюминация. Кто за это возьмется? - Ломоносов. Словом, он был такой Балда из сказки Пушкина, который всё мог делать. И конечно, его универсальностью пользовались царственные особы, Елизавета, её приближенные: канцлер Михаил Воронцов, Иван Шувалов, Кирилл Разумовский … Но они же и помогали Ломоносову. Вот ещё что важно! Судьба Ломоносова – это урок того, что получается, что может произойти, если талантливому человеку помогают. А у нас сейчас в основном одарённых людей заедают. Конкуренция давит.
Можно понять некоторых «пугливых» современников Ломоносова, которые критично о нём отзывались… Потому что великий человек вулкану подобен. Когда начинается извержение в виде блестящих открытий, идей, докладов, - люди страшатся! Они не могут соразмерить его и себя. В страхе тогда они посыпают голову пеплом и бегут от непонятного им человека: «Кто он такой? Что он творит?» Можно понять их малодушие … Однако какое счастье, что находились сторонники Ломоносова, которые проявляли великодушие и поддерживали его. Они вдвойне заслуживают нашего внимания, нашей благодарности. Таких прозорливых людей было немного, но мы их знаем. Я постарался воздать им должное в истории о Михаиле Ломоносове.
ЗА: - Юрий Дмитриевич, в книге обозначена целая группа рецензентов. Чем они вам помогли? ЮН: - Рецензенты, среди которых и знаменитая сказочница Софья Прокофьева, помогли мне, прежде всего, морально: скажем, профессор Всеволод Александрович Твердислов пригласил на свою передачу «Популярная наука», как только была готова рукопись (см. здесь http://russia.ru/video/nauka_11285/) , а декан физического факультета Владимир Ильич Трухин изыскал средства, чтобы поддержать издание. Был ещё десяток друзей и коллег, которые подсказали, чего не хватает в книге – я им давал почитать рукопись на ранней стадии. Владимир Туманян обратил моё внимание на поморский язык, предания поморов, Алексей Виноградов – на исторический фон событий, Ирина Арзамасцева – на фигуру жены Ломоносова, дельные советы дали филологи Вячеслав Боярский и Елена Князева, математик Мария Коровина и экономист Владимир Иванов… Члены редакций «Русской жизни» и «Пампасов» Татьяна Куцубова и Игорь Фунт помогли в работе над рукописью.
ЗА: - В книге «Помощник царям» есть много занимательных историй с подробностями. Сколько в них вымысла? Например, насколько правдив рассказ "Визит императрицы"? А история под названием "Кукиш" тоже была? ЮН: - Всё в книге основано на документах: и кукиш Ломоносов показывал академикам, и императрица Екатерина Вторая к нему приезжала в гости… Я только упустил какие-то детали и оценки событий. Книгу мою прочтут и взрослые и дети, поэтому мне не хотелось писать о том, что Ломоносов порой выпивал, и кукиш показывал, будучи навеселе.
ЗА: - Вы пишите в книге, что в кабинете Ломоносова хранились удивительные вещи: огромное зажигательное стекло, подзорная труба, пневматический насос… Мальчик лет 12, увидев все это в музее, в Петербургской кунсткамере, с завистью воскликнул: «Сколько прибамбасов было у Ломоносова!» А какие занятные вещицы появлялись в вашем «чуланчике», когда Вы начинали интересоваться наукой? ЮН: - Я любил паять, пытался (правда, безуспешно) сделать радиостанцию, гонял на велосипеде с моторчиком и ремонтировал его, делал взрывпакеты, пускал ракеты и много читал… Сегодня все повально сидят за компьютером – там ребята находят и кино, и картинки, и игры. В этом смысле наше время было здоровее. Мы с друзьями предпочитали многие часы проводить на свежем воздухе, играть в футбол и волейбол.
Ольга Москаленко: - Интересно было бы узнать ваше личное отношение к достоинствам и недостаткам героя вашей книги. Что вы для себя выделяете? Что для вас важно? ЮН: - Я преклоняюсь перед этой вулканоподобной личностью. Надо понимать главное: не будь Ломоносов таким упорным, настойчивым - и даже подчас нахрапистым, не было бы у нас Университета, а развитие русской науки могло задержаться на десятки лет… В Михаиле Васильевиче было редкое сочетание мужицкого напора и артистического дарования. Он мог и скандалить, и проявлять тонкость души в общении с лучшими людьми своего времени. Важен масштаб личности…
ЗА: - Что в портрете Ломоносова Вы считаете актуальным и приемлемым для современной молодежи, пришедшей в науку, литературу или поступившей на государственную службу? ЮН: - Во-первых, вера в свои силы и огромная концентрация энергии, во-вторых, самопожертвование, способность преодолевать великие трудности на пути к вершинам науки и искусства. В третью очередь отмечу чувство собственного достоинства и редкое сочетание независимости в суждениях и умения подчиняться… Универсальность дарования Ломоносова с его художественными, литературными, научными способностями поражает... Этой широты интересов тоже сейчас не хватает, а, как говаривал Козьма Прутков, «односторонний специалист флюсу подобен».
Ольга Москаленко: - Юрий Дмитриевич, где можно будет увидеть вашу книгу о Ломоносове? Каковы ваши новые литературные, издательские и преподавательские планы? ЮН: - Книга «Помощник царям» только что вышла в издательстве МГУ, там её и можно купить (скажем, в магазине при типографии МГУ: ул. Академика Хохлова, д. 11). Хотел бы ещё издать книгу художественной прозы, которая победила на конкурсе «Заветная мечта» (у меня вышла книга рассказов «Начальник связи» http://www.ahm.ru/page_yurij_nechiporenko.html). Ещё собираюсь прочитать курс лекций «Биофизика ДНК» на физическом факультете МГУ и выпустить в свет научную монографию по этой теме.
Ольга Москаленко: - Благодарим вас, Юрий Дмитриевич и Зульфия, за содержательную беседу. И пусть всё задуманное сбудется!
|
|
РУССКАЯ ЖИЗНЬ |
|
WEB-редактор Вячеслав Румянцев |
