|
|
|
|
Юрий ЕВСТИФЕЕВ |
|
© "РУССКАЯ ЖИЗНЬ" |
|
К читателю Редакционный советИрина АРЗАМАСЦЕВАЮрий КОЗЛОВВячеслав КУПРИЯНОВКонстантин МАМАЕВИрина МЕДВЕДЕВАВладимир МИКУШЕВИЧАлексей МОКРОУСОВТатьяна НАБАТНИКОВАВладислав ОТРОШЕНКОВиктор ПОСОШКОВМаргарита СОСНИЦКАЯЮрий СТЕПАНОВОлег ШИШКИНТатьяна ШИШОВАЛев ЯКОВЛЕВ"РУССКАЯ ЖИЗНЬ""МОЛОКО"СЛАВЯНСТВО"ПОЛДЕНЬ""ПАРУС""ПОДЪЕМ""БЕЛЬСКИЕ ПРОСТОРЫ"ЖУРНАЛ "СЛОВО""ВЕСТНИК МСПС""ПОДВИГ""СИБИРСКИЕ ОГНИ"РОМАН-ГАЗЕТАГАЗДАНОВПЛАТОНОВФЛОРЕНСКИЙНАУКА |
Юрий ЕВСТИФЕЕВСрубиноБарсуковЯ смотрю, как колышется отражение Барсукова на тёмном полированном столе, как рука его берётся за подбородок. Он сосредоточенно обдумывает свою речь. Для него, быть может, не трудно это – говорить. Но экспромтом слагать речь со всеми правильно расставленными акцентами, стараться построить безукоризненное высказывание, эдакое обьективное, закругленное, обиняками, – это поистине титаническая работа. Но он старается. Ведь я таскаюсь за ним по его району целую неделю в надежде попасть на приём. Он решил, что пора мне, наконец, воздать по заслугам. Пригласил в свой дом, но не в Татаровске, где живет его семья, а в Срубине. И вот сочиняет вслух доклад… Я слушаю, как гремит идущее в Татаровск шоссе. Паузы здесь редки, и тишина тогда пронзительна. Но вот опять с дальнего холма начинается шумок, слышатся свистки тормозов, автомобиль проносится мимо Срубина со звуком, напоминающим шипение утюга, и, взобравшись на подъём, затихает. Холмы здесь чернеют один за другим, тянутся до самого горизонта, и над ними голубоватое ночное небо… Думаю об этом и не придаю значения приближению какого-то гула. Зато тут же гремит стул Барсукова, он вскакивает и отдёргивает занавеску на окне, косится в мою сторону и продолжает глядеть на улицу. Потом садится на стул, как ни в чем не бывало. Что всё это значит? Всё произошло так стремительно, что трудно что-то сообразить. Лишь видно в окно, как качается вдалеке на сельской улице жёлтое пятно света от фар автомобиля, и удаляются габаритные огни. – Это Воронины, – считает нужным пояснить Барсуков. – Отец-куркуль сына-алкаша на вокзал повёз. Это я так. Посмотреть надо же, кто по селу проехал. Дом Барсукова стоит высоко над пустырем. Дороги образуют там перекресток, а затем разбегаются в разные стороны. Посмотрев в окно, можно понять многое, что в селе делается. Но стремительность движений изумила меня в Барсукове! Ведь из всех звуков ночного заоконного космоса он безошибочно отобрал те, что относятся к кругу его дел. Как пружина ружейного курка сработала, чуть только это потребовалось. Внезапный этот переход от обдумывания речи к броску кажется мне вскоре позабытым им самим. Пока я о броске думаю, Барсуков через стол смотрит на чистую страницу в моей записной книжке. И начинает говорить о том, что основные методы руководства – это гибкость, инициатива, забота о кадрах. Слова правильные. Потом бросков не было. Я слушал его в меру громкий, в меру торжественный голос. Как на колхозном собрании. Как по телевидению. Как по радио…
|
|
РУССКАЯ ЖИЗНЬ |
|
WEB-редактор Вячеслав Румянцев |
