М.А. Каллаш Н.А. Бердяеву

1931 г.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Письмо М.А. Каллаш - Н.А. Бердяеву о положении в Русской православной церкви за границей

26.06.[1931 г.] 1)

3, rue Jacques Offenbach

Paris 16-e

Дорогой Николай Александрович!

Получила Ваше письмо с опозданием, потому что пробыла три дня вне Парижа, в школе Quincy, где у меня идет подготовка моих учениц к экзаменам. Почти вся статья уже была мною написана, и я теперь решила ее Вам послать на тот случай, что Вы, быть может, мне укажете необходимые переделки, которые окончательно очистят ее от всякой полемической примеси.

Вашу точку зрения на действия Москвы и на воззрения митр[ополита] Елевферия я вполне понимаю, но не разделяю. С первого момента и при первом впечатлении митр[ополит] Елевферий действительно производит впечатление «законника» и «формалиста», но когда подходишь к нему ближе (я переписываюсь с ним уже два года), то становится ясным, что его кажущая жесткой непреклонность в повиновении «закону» не есть служебное преклонение перед мертвой буквой, а лишь проявление огромной внутренней цельности 2). «Старорежимного» в нем нет, потому что он ни в какой мере не является слепо исполнительным церковным чиновником. Для него всякая «мертвая буква» есть живое слово, полное живого смысла, и если он каждую букву принимает без оговорок, то только потому, что он как-то сумел горячо и крепко уверовать во всю сумму всех православных законоположений. Он мне не раз говорил и писал о том, как трудно было ему в его годы оторваться от старой России и принять и усвоить мысль о возможности России совершенно новой, ни в чем не похожей на прежнюю. Церковь, зависимая от государства, ему служащая, всегда была чужда митр[ополиту] Елевферию, и в этом отношении он никогда не был «синодальным архиереем». Его строгое подчинение канонической дисциплине — следствие его глубочайшего личного смирения, в силу которого он, например, отказался от предложенной ему Москвой всецелой автономии своей Литовской епархии. Что касается любви, самой горячей и деятельной, самой внимательной, то у митрополита она буквально не имеет границ, проявляясь, между прочим, в трогательных его заботах о католической бедноте в Ковно. Мне рассказывали мои друзья, там живущие, что митр[ополит], который ютится в одной убогой комнатушке, не имея келейника, сам себе варит какой-то суп, буквально все отдает и не только не делает различия между православными и католиками, но о последних особенно хлопочет, т[ак] к[ак] именно католической бедноты в Литве чрезвычайно много. У митр[ополита] Евлогия черты как раз обратные: безграничное благодушие, ошибочно принимаемое за доброту, за которым скрывается полнейшее безразличие к людям, даже ему близким и нужным, даже слепо ему преданным. Митр[ополит] Елевферий — мистик и строгий аскет, в противоположность митр[ополиту] Евлогию, совершенно лишен того расплывчатого либерализма, который мы часто склонны принимать за религиозную широту и терпимость. Но богословские воззрения митр[ополита] Елевферия иногда поражают своей смелостью. Я от него первого из архиереев услышала о том, что поминовение за литургией ни в коем случае нельзя ограничивать только православными, а можно и должно молиться и за евреев, и за мусульман, и за язычников, и за безбожников, ибо Христос пострадал за весь мир, и мы не можем ограничивать и литургической бескровной жертвы пределами только Православной Церкви. (Сам он на всякой литургии поминает папу и все католическое духовенство.) Он утверждает, что дело спасения человека продолжается в загробной жизни, что ни одна душа не может считаться погибшей до Страшного суда, потому что проповедь евангельской истины продолжается и в загробном мире, начавшись с момента воскресения Христа «во ад сошедшего» и, между прочим, на этом основании он верит в обращение евреев, ссылаясь на слова ап. Павла о том, что «весь Израиль спасется» 3). Вообще его понимание и толкование многих богословских вопросов интересно и содержательно в высшей степени. Но любопытно, что он, ни в чем и никак не ограничивая идеи милосердия Божия, очень требователен к каждому члену Православной Церкви. Он считает, что недопустима мысль о Церкви «1-го и 2-го сорта», и с этой точки зрения не допускает параллельного сосуществования подвига и любви к врагам в России и злобного политиканства в церковной жизни эмиграции. Запрещение, с его точки зрения, не есть акт мести, а эпитимия, призыв к подвигу. Если бы митр[ополит] Сергий предоставил эмигрантам свободно «самоопределяться», то он тем самым проявил бы полное к ним равнодушие и как бы частично их отлучил от Русской Церкви. В вопросе запрещения не один митр[ополит] Елевферий так рассуждает: этой зимой проф. Глубоковский писал М.М. Осоргину буквально следующее: «Если из Москвы последует запрещение, то оно будет действительно и действенно».

Конечно, запрещением не аннулируется религиозный подвиг тех, которые подпали под него, сами того не ведая и не давая себе в этом отчета.

Я лично совсем не склонна к формализму, но точно так же и воспринимаю, и мистически ощущаю запрещение. В нем, прежде всего, выражено качественное определение эмигрантского благочестия. И не только эмигрантского: Русская Церковь, восставая против послаблений Константинополя, прикрывающего митр[ополита] Евлогия, восстает вообще против православного номинализма, вскрывает под внешним покровом догматического, формального единства глубокое качественное различие в восприятии и исполнении евангельских законов. На самом деле, припомните, что творила Константинопольская иерархия во все годы большевизма, какие авантюристы вроде Мелетия (свергнутого Патриарха вселенск[ого], ныне Александрийского) возглавляли Церковь! И не Русская ли Церковь заработала себе кровью и исповедничеством право их обличать! Ведь это и есть чисто евангельское обличение православных фарисеев, по-евангельски же неумолимое!

Если бы митр[ополит] Елевферий был действительно «старорежимным архиереем», он бы благоговел перед «саном» и «званием» восточных патриархов. Но он благоговеет перед митр[ополитом] Сергием не из-за внешнего его положения и не потому, что тот возглавляет Русскую национальную Церковь, а за высоту его религиозного становления. Конечно, требование равняться по России более чем трудное, на 99 % неисполнимое, но в такие эпохи, как наша, с «кратким курсом христианства для младшего возраста» далеко не уедешь.

Митр[ополит] Евлогий усыпляет и убаюкивает эмиграцию в приятной дремоте бытового благочестия, приправленного для «остроты» широкими перспективами зарубежных гражданских свобод. Почитайте, что писал И.П. Демидов 4) в «Посл[едних] нов[остях]» 5), что написал Карташов 6) в последнем номере «Борьбы за Россию» 7), и тогда станет ясно, что нельзя было не запретить. А съезд прошлогодний 8), на котором я была… Ведь это ужас! Какой-то комсомольский клуб с уличной демагогией протоиереев вроде Ломако, а не епархиальное собрание! Какие потоки грязи лили на всю Русскую Церковь при беспомощно-ленивом молчании митр[ополита] Евлогия… Вот для этих и действенно запрещение, а, конечно, не для той няньки, которая пойдет с чистым сердцем говеть на rue Daru 9). В Москве был еврей-часовщик, переодетый священником по желанию ГПУ, и «служил» около года в Церкви Св. Духа на Арбатской площади. Те, кто по незнанию у него исповедывались и причащались, думаю, не лишены были Таинств в силу своей веры. Так и здесь.

Да и не за одно ослушание надо было наложить эпитимию, а хотя бы за это поминовение на литургии о здравии или упокоении «графини Ольги, баронессы Веры…» и т.д. Кошмар! Конечно, с митр[ополитом] Елевферием много труднее, чем с митр[ополитом] Евлогием, но, видимо, так нужнее и полезнее.

Во всех таких вопросах я мысленно всегда спрашиваю, что бы ответил покойный мой духовник о. Алексей Мечов. И думаю, что одобрил бы и запрещение и строгую дисциплину, которой требует митр[ополит] Елевферий от духовно разболтанной эмиграции.

Простите, что написала письмо в 10 метров длины, очень хочется повидать Вас, дорогой Николай Александрович!

Сердечно приветствую Вас и Ваших. С глубоким уважением, искренно Вам преданная

М. Каллаш

РГАЛИ. Ф. 1496. Оп.1. Ед. хр. 500. 7–8. Автограф.

Примечания

1 Датируется по содержанию.

2 Выделено в документе.

3 Послание к римлянам святого апостола Павла. 11:26.

4 Скорее всего, имеется в виду редакционная статья без подписи «Митрополит Елевферий надеется», написанная в связи с посланием митрополита Елевферия к мирянам 1 июня 1931 г. (Последние новости. 1931. 21 июня. № 3742. С. 1).

5 «Последние новости» — ежедневная газета, выходившая в Париже с 1920 по 1940 г. С 1921 г. главным редактором стал П.Н. Милюков. Наряду с «Возрождением» одна из наиболее авторитетных газет Русского Зарубежья. В семье Бердяева регулярно читали это издание.

6 Имеется в виду статья Карташова «"Рука Москвы" в церкви» (Борьба за Россию. 1931. 15 июня. № 228/229. С. 2–5), посвященная проблемам управления Православной церковью в Западной Европе. По мнению Карташова, церковь митрополита Евлогия — «самая главная в эмиграции, самая сильная, самая многочисленная, коренная, центральная церковь… она свободна от политических заданий» (С. 4) в отличие от «тихоновской» церкви, которая «в тюремном советском государстве не в силах отделаться от политических услуг III интернационалу» (С. 3). Митрополит Елевферий и епископ Вениамин вольно или невольно являются «оком и рукою Москвы» в Париже и Берлине. Их деятельность Карташов назвал «расколом крайне левого толка».

7 «Борьба за Россию» — общественно-политический еженедельник, выходивший в Париже с 1927 по 1931 г. под редакцией В.Л. Бурцева (до 1928 г.), затем А.В. Карташова, С.П. Мельгунова и др. Девизы этого издания: «Близится утро, но еще ночь», «Ночь проходит, день приближается».

8 Имеется в виду созванное митрополитом Евлогием 29 июня – 4 июля 1940 г. епархиальное собрание духовенства и мирян (см. примеч. 4 к предыдущему письму).

9 На улице Дарю находится крупнейший в Париже православный Александро-Невский собор.

Здесь перепечатывается с сайта http://www.alexanderyakovlev.org/

Далее читайте:

Бердяев Николай Александрович (1874-1948), религиозный философ.

Каллаш Мария Александровна (Новикова, М. Курдюмов) (1885–1954), литературовед.

Россия в 30-е годы (хронологическая таблица).

Основные события 1931 года (хронологическая таблица).

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС