ХРОНОС:
Родственные проекты:
|
Нестор Махно
ПОД УДАРАМИ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ
(Вторая книга)
Глава II
РАЗОРУЖЕНИЕ ОТРЯДА МАРИИ НИКИФОРОВОЙ
Как делали все большевистские красногвардейские отряды, которые,
спасаясь от ударов организованной силы немецко-австро-венгерских
экспедиционных армий, находили возможным искать более или менее
продолжительных передышек в глубоком тылу, на приличном расстоянии
от линии боевого фронта, так поступали и многие анархистские отряды.
В этом проявлялся тот дух разгильдяйства и безответственности,
который многими, – о, как многими! – из революционеров молча чтился,
в результате ли предательства революции в Бресте, предательства, в
котором виноваты и русские большевики, и украинские социалисты, или
в силу других причин, о которых говорить в данной главе я не считаю
нужным. Но такое разгильдяйство и безответственность в рядах
революционеров, борющихся против контрреволюции за революцию, были.
Думаю и даже убежден, что по причине этого отвратительного "духа" я
очутился в далеком от линии боевого фронта тылу наряду со многими
отрядами и анархистским или, вернее, анархиствующим отрядом Марии
Никифоровой. Большевистско-левоэсеровская власть, как и всякая
власть, не могла простить отряду его окраску и в связи с этим
придралась к его отступлению в тыл. Власть ведь ставила своей
задачей использовать анархистов-революционеров в борьбе против
контрреволюции так, чтобы эти носители непримиримости духа революции
оставались на боевых фронтах до издыхания; а тут вдруг перед нею
отряд под командой анархистки вместе с ее большевистскими отрядами в
тылу. Задачи власти дерзко нарушены, и она взялась за дело
восстановления нарушенного. Время для этого черного ее дела было
благоприятное: это ведь было время, когда Ленин и Троцкий
разнуздались совершенно, разгромили анархистские организации в
Москве, объявили поход против анархистов в других городах и селах.
Левые социалисты-революционеры в центре этому не противились. Вот
почему и украинская большевистско-левоэсеровская власть поспешила
действовать против отряда анархистки Никифоровой, очутившегося
вместе с их красногвардейскими отрядами в Таганроге.
Украинское правительство приказало своему бежавшему с фронта
красногвардейскому отряду под командой большевика Каскина арестовать
анархистку Марию Никифорову, а ее отряд разоружить. Солдаты Каскина
арестовали Марию Никифорову на моих глазах в здании УЦИК Советов.
Когда ее выводили из этого здания в присутствии небезызвестного
большевика Затонского, Мария Никифорова обратилась к нему за
разъяснением: за что ее арестовывают? Затонский лицемерно
отнекивался: "Не знаю за что". Никифорова назвала его подлым
лицемером. Итак, Никифорову арестовали, а ее отряд разоружили.
Однако отряд Никифоровой не разбрелся и не пошел на служение в отряд
большевика Каскина. Он настойчиво требовал от власть имущих ответа,
где они запрятали Марию Никифорову и за что его разоружили.
К этому его требованию присоединились все отступившие из Украины в
Таганрог и таганрогские анархисты. Таганрогский комитет партии левых
социалистов-революционеров поддержал анархистов и бойцов отряда
Никифоровой.
Я в спешном порядке дал за своей и Марии Никифоровой подписью
телеграмму главнокомандующему Украинским красным фронтом
Антонову-Овсеенко с запросом его мнения об отряде анархистки Марии
Никифоровой и просьбой сделать распоряжение куда следует, чтобы
освободить Никифорову, возвратить ее отряду оружие и указать участок
боевого фронта, куда отряд должен отправиться по получении своего
вооружения и снаряжения.
Главнокомандующий Антонов-Овсеенко на нашу телеграмму дал ответ
властям, осевшим в Таганроге, с копией нам по адресу Федерации
анархистов. Телеграмма носила чисто деловой характер опытного
командира:
"Отряд анархистки Марии Никифоровой, как и товарищ Никифорова, мне
хорошо известны. Вместо того чтоб заниматься разоружением таких
революционных боевых единиц, я советовал бы заняться созданием их".
(Подпись.)
В то же время много телеграмм, протестующих против поступка властей
или просто сочувствующих Никифоровой и ее отряду, поступило в
Таганрог с фронта от зарекомендовавших себя в боях большевистских,
левоэсеровских и анархистских отрядов и их командиров.
Екатеринославский (Брянский) анархистский бронепоезд под командой
анархиста Гарина прибыл в Таганрог, чтобы выразить свой
революционный протест зарвавшимся, за спиной революционного фронта,
властям.
Все это было не на руку как тем, кто распорядился арестовать Марию
Никифорову и обезоружить ее отряд, так и тем, кто выполнял это
распоряжение. Такое положение дела побудило центральную власть –
власть, кочующую по тылам, – собрать ложные данные против Марии
Никифоровой и ее отряда, данные, уличавшие ее якобы в разграблении
Елисаветграда, когда она заняла его в марте 1918 года, выгнав из
него украинских шовинистов. Таким образом ей создали уголовное дело.
Нужно сказать правду: большевики – хорошие мастера на измышление лжи
и на всякие подлости против других. Они насобирали больше, чем нужно
было, данных против Марии Никифоровой и ее отряда, и дело было
создано.
В двадцатых числах апреля состоялся революционный суд над Марией
Никифоровой. По партийности суд представлялся двумя левыми
социалистами-революционерами таганрогской федерации, двумя
большевиками-коммунистами таганрогской организации и одним
большевиком-коммунистом от центральной большевистско-левоэсеровской
власти на Украине.
Суд происходил при открытых дверях и носил характер суда
революционной чести. Здесь следует отметить, что левые
социалисты-революционеры выявили себя настолько же беспристрастными
по отношению к обвиняемой Никифоровой, насколько беспощадными в
отношении обвинителей-агентов со стороны власти.
Центральная власть навербовала из беглецов массу свидетелей против
Никифоровой, стараясь всеми правдами и неправдами нацепить ей
уголовное преступление и казнить. Но суд был поистине революционный,
беспристрастный и, главное, политически и юридически в большинстве
своем совершенно независимый от провокации правительственных наемных
агентов.
Суд использовал в качестве свидетелей многих из свободных
посетителей зала заседаний, придав разбирательству этого дела чуть
не характер трибуны, с которой можно было все говорить свободно.
Помню, как сегодня: одним из знавших Никифорову и ее отряд по фронту
выступил перед судом товарищ Гарин. Он в горячей речи сказал судьям
и всем присутствовавшим на суде гражданам, что он убежден в том, что
"если товарищ Никифорова и сидит на скамье подсудимых сейчас, то
только потому, что она видит в большинстве судей прямых
революционеров и верит, что, выйдя из суда, она получит обратно свое
и своего отряда оружие и пойдет сражаться против контрреволюции.
Если бы она в это не верила и предвидела бы, что революционный суд
пойдет по стопам правительства и его провокаторов, то я об этом бы
знал и заявляю от имени всей команды бронепоезда, что мы освободили
бы ее силою...".
Это заявление Гарина возмутило революционных судей. Тем не менее они
ответили ему, что суд сформировался на началах полной независимости
от власти и доведет дело до логического конца. Если Мария Никифорова
окажется виновной, она свое получит от тех, кто ее арестовал. Если
данные против нее окажутся неверными, суд предпримет все меры к
тому, чтобы Никифорова получила свое вооружение и снаряжение и
выехала из Таганрога на фронт или куда она захочет...
В результате разбирательства суд постановил, что осудить Никифорову
за ограбление Елисаветграда нет никаких оснований. Суд постановил
немедленно освободить ее из-под стражи и, возвратив ей и ее отряду
отобранное отрядом Каскина вооружение и снаряжение, предоставить ей
возможность составить себе эшелон и выехать на фронт, тем более что
она и отряд ее к этому стремятся.
На следующий день Никифорова была уже в Федерации таганрогских
анархистов. Мы выпустили листовку за подписью совета анархистов,
которая изобличала центральную украинскую большевистскую власть и
командира Каскина в фальсификации дела против Никифоровой и
лицемерно подлом отношении к самой революции. Листовка эта была
написана лично мною и не одобрялась некоторыми из товарищей за ее
резкость против Каскина.
Затем, пока отряд Никифоровой формировался, я, Никифорова и один
товарищ из таганрогской федерации устроили от имени федерации ряд
больших митингов: на таганрогских кожевенном и металлургическом
заводах, в центре города, в театре "Аполло" и в других районах
города. Тема митингов была: "Защита революции на фронте против
экспедиционных контрреволюционных, немецко-австро-венгерских армий и
Украинской Центральной рады и в тылу – против реакции власти,
которая сильна в тылу и беспомощна на фронте". Всюду, на афишах и на
митингах, я выступал под псевдонимом "Скромный" (мой псевдоним на
каторге). В этом вопросе на многих митингах нас поддерживали
таганрогские левые эсеры. Мы имели колоссальный успех.
Помню, на один из митингов (на кожевенном заводе) приехали
большевистские "знаменитости" Бубнов и Каскин от эсеров "центра". С
каким разочарованием большевики принуждены были прекратить свои речи
и кричать, топая ногами, на тысячные массы рабочих, когда массы
кричали: "Довольно засыпать нас вопросами! Мы просим товарища
Скромного на трибуну, он вам ответит!.." Когда я ответил главным
образом Бубнову (Каскину отвечала Никифорова), массы рабочих
освистали Бубнова и Каскина, крича: "Товарищ Скромный, гоните их с
трибуны".
После таганрогских митинговых выступлений Никифорова занялась
приготовлением своего отряда к выступлению на фронт.
Я же занялся приготовлениями к конференции гуляйпольцев, которые
поодиночке начали уже прибывать в Таганрог.
Далее читайте:
Махно Нестор Иванович
(биографические материалы).
Махно Н.И. Под
удавами контрреволюции
Махно Н.И. Украинская революция (Третья книга).
|
