А.К. Югов

--

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

XPOHOC

ВВЕДЕНИЕ В ПРОЕКТ

БИБЛИОТЕКА ХРОНОСА

ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ

БИОГРАФИЧЕСКИЙ УКАЗАТЕЛЬ

ПРЕДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЕ ТАБЛИЦЫ

СТРАНЫ И ГОСУДАРСТВА

ЭТНОНИМЫ

РЕЛИГИИ МИРА

СТАТЬИ НА ИСТОРИЧЕСКИЕ ТЕМЫ

МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ

КАРТА САЙТА

АВТОРЫ ХРОНОСА

ХРОНОС:

В Фейсбуке

ВКонтакте

В ЖЖ

Twitter

Форум

Личный блог

Родственные проекты:

РУМЯНЦЕВСКИЙ МУЗЕЙ

ДОКУМЕНТЫ XX ВЕКА

ИСТОРИЧЕСКАЯ ГЕОГРАФИЯ

ПРАВИТЕЛИ МИРА

ВОЙНА 1812 ГОДА

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ

СЛАВЯНСТВО

ЭТНОЦИКЛОПЕДИЯ

АПСУАРА

РУССКОЕ ПОЛЕ

Югов А.К.

Пояснения к переводу

"Слова о полку Игореве"

| 01 | 02 | 03 | 04 | 05 | 06 | 07 | 08 | 09 | 10 |

РИЩА В ТРОПУ ТРОЯНЮ ЧРЕС ПОЛЯ НА ГОРЫ... Следуя взгляду Н. С. Тихонравова, я считаю "Трояна" я здесь и в других местах ошибкою, непрочтением: в подлиннике было "Боян". С. К. Шамбинаго писал по этому поводу:

"Первые издатели, несомненно, затруднялись в чтении начальной лигатуры "Тр", и в копии, сделанной для Екатерины II, это слово встречается в форме "Зоянь"... Но в западнорусской графике буквы "б" и "з" и лигатура "Тр" постоянно пишутся одинаково...

Конъектура "Боянь" проясняет смысл текста. ("Слово о полку Игореве", изд. "Академия", 1934, стр. 239).

В "Слове" Троян, толкуемый всеми по-разному, встречается четыре раза: 1) "рища в тропу Трояню"; 2) "были веце Трояни"; 3) "на землю Трояню" и 4) "На седьмом веце Трояни".

Впоследствии Н. С. Тихонравов, под напором других исследователей "Слова", уступил одно место злополучному Трояну, а именно - "на землю Трояню". И совершенно напрасно! Именовать землю Киевской Руси, землю у Дона как раз естественнее всего "Землей Бояна", а не Трояна (римского, видите ли, императора!). Еще и Пушкина этот Троян весьма раздражал: "Должно ли не шутя опровергать такое легкомысленное объяснение?" - писал он.

Здесь кстати будет упомянуть, что шестидесятые наши годы принесли одно знаменательное открытие касательно именно Бояна. На колонне храма киевской Софии обнаружена после расчистки надпись XII века: "А перед теми послухи купи землю княгыни Бояню всю" (сообщение С. А. Высоцкого). В переводе на язык нашего времени: "И при этих свидетелях купила княгиня землю Бояна всю". Не будем гадать, кто этот Боян, хотя вполне вероятно, что именно тот самый, что назван в "Слове". Чтимый и знатный престарелый песнетворец князей, он вполне мог обладать и земельными владениями в Киеве. Во всяком случае, одна эта находка обращает в ничто сомнения так называемых скептиков в существовании самого имени Боян в Древней Руси!

"Были вечи (то есть времена) Бояна, минули лета Ярослава" - это полно исторического смысла, ибо, как сказано в "Слове", Боян как раз Ярославовых времен и является песнетворцем.

"Тропа" - в древнерусской литературе означало не только вещественную дорогу, но и способ, обычай, правило: "и тем по тому ж пути наше жалование" ("Материалы..."). "Путь - способ или средство достижения чего-либо",- поясняет Даль. В старинном торжественном языке слово "путь" означало и учение: "Исповедую же тебе, яко в пути, его же сии глаголют ересь..." - "Но в том признаюсь тебе, что по учению, которое они называют ересью...".

"Рискати -...нестись, стремиться" ("Материалы...").

Короче говоря, путь Бояна - это его поэтика, его приемы, обычаи в песнетворстве.

И еще одно соображение.

Я принимаю чрезвычайно обоснованное утверждение академика А. С. Орлова, что автор "Слова о полку Игореве" был из Карпатской Руси. А когда так, для него, карпаторуса, естественно было собственно Киевскую Русь именовать "Землей Бояна", столь чтимого им, гениального предшественника его в поэзии.

НЕ БУРЯ СОКОЛЫ ЗАНЕСЕ ЧРЕЗ ПОЛЯ ШИРОКАЯ; ГАЛИЦИ СТАДЫ БЕЖАТЬ К ДОНУ ВЕЛИКОМУ... С давних пор претил мне мусин-пушкинский перевод этого места: "Не буря соколов занесла чрез поля широкая, слетаются галки к Дону Великому".

И не слишком ли много "галок" в гениальной воинской поэме великого поэта - четырежды: галици стады бегут; говор галич убуди; галици свою речь говоряхуть; галици помолкоша? А что, если в котором-то из этих мест, например в первом, вкралась порча в одном из списков "Слова" и вместо "галицы стады бегут" надо читать: галицкое войско несется? Может быть, стояло: "галицки стады бегут", а это вполне законно переводить: "галицкие полки мчатся", ибо о быстрой езде на конях и в Древней Руси времен Игоря, и в песне, и в былине, и на северо-востоке нашем и доселе принято говорить: "бегут", "бежать", "он прибежал". Это прямо-таки древняя народная идиома. Вот примеры: "Садился Иван на добра коня, побежал он ко городу ко Киеву" (из книги "Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым"; былина о Иване Годиновиче). Или: "Из Киева бежать до Чернигова два девяноста-то мерных верст" (там же, стр. 55). Примечательно, что и в сербских былинах то же самое: "И на коню побегну низ Косово равно поле" (Гильфердинг). Да и в самом "Слове" "побегоша" - о половцах - несомненно сказано о конной езде: "А половци неготовами дорогами побегоша к Дону Великому; крычат телеги..." Гза и Кончак тоже на конях бегут, а не пешком: "Гзак бежит серым волком, Кончак ему след правит к Дону Великому..."

А как же - "стады"?! Ведь если это о людях, сам собою напрашивается недоуменный вопрос. Вот что значит сдвинувшееся за столетия значение некоторых слов (семантика)! И как часто она подводит переводчиков с древнерусского языка!

Дело в том, что без всякого намерения унизить человека слово "стадо" применялось в древнерусской и церковнославянской письменности и к людям: "Стадо велико человек"; "Богат чертог, в нем же женьская стада почивают"; "К преподобных стаду причтена" ("Материалы..."). Примеры могут быть умножены.

"Стадо" означало на древнерусском языке вообще сонмище, толпу, скопление и людей, а не только животных.

Как вполне опрометчивое должны мы рассматривать поэтому заявление одного из толкователей "Слова", якобы слово "стадо" применялось "лишь к животным, в частности - к птицам и реже - к духовной пастве, к монастырской братии".

Нет, и к народам также, и к девицам, которые отнюдь к "монастырской братии" не могут быть причислены!

Так, например, во Второй книге Маккавейской сказано:

"Тогда языцы, убегшии из Иудеи от Иуды, стадами прихождаху к Никанору..." Переведено: "Тогда язычники, бежавшие из Иудеи от Иуды, толпами сходились к Никанору..." (гл. 14, стих 14).

Или - там же, стих 23:

"Прибывше же Никанор во Иерусалиме и никоего же зла сотвори, стада же народов собранных отпусти". Переведено: "Никанор пробыл в Иерусалиме несколько времени - и не сделал ничего неуместного и отпустил собранный народ".

Таковое значение в древнерусском и старославянском языке за словом "стадо" перешло и в одну из древнейших былин - о Садко. Морской царь проводит перед ним девиц, среди которых Садко должен выбрать себе жену. Но, предупрежденный "Миколаем-угодником", он, сказано:

Перво триста девиц да стадо пропустил,

а друго он триста девиц да стадо пропустил,

ай третье он триста девиц да стадо пропустил...

Девицы эти, как видно, были не монахини.

Теперь представим дополнительные доводы в пользу того, что здесь "галици стады" могло означать "галицки стады", или галичьские. Доказательства эти распадаются на языковые и на исторические.

Не случайно Толковый словарь Даля ставит знак равенства между словами "галицкий" и "галичий": "Галичий — см. Галицкий"; "Галицкий - Галичий. Воевода Галичъя, или Галицкая, присловье, когда кто позволяет себе своеволие, самодурство". Но если в этом присловье отражено отмеченное летописью своеволие и самоуправство галицких феодалов, то в Толковом словаре есть и другое, где, опять-таки сближая галок и галичан, народ вспоминает шумное галицкое вече: "Галичане галки набатные". Далее сообщается, что в народе плотники из Галича Костромского именовались попросту: галки. "В заволжских лесах местных плотников нет, они приходят из окрестностей Галича, отчего и зовутся "галками",- пишет Мельников-Печерский в своем романе "В лесах". И это сближение столь устойчиво, что вошло в словарь Даля.

Не лишним будет добавить, что в книге "Холопы и холопство" профессор Яковлев утверждает, будто и самое название города Галича есть звукоподражание: "Галичий крик".

Древняя русская былина о Дюке Степановиче как бы подтверждает эту справку ученого: "Из-за моря, моря синего, из славна Волынца, красна Галичья"; а в другой былине: "Из Волынца города, из Галичья".

И здесь речь идет уже о том самом городе Галиче, где княжил в дни Игоря его грозный тесть, отец Ярославны, "славный полки своими"!

Подозревая ошибочное прочтение в памятнике кем-либо из переписчиков из-за указанного сходства двух слов - "галици" и "галицки", считаю необходимым напомнить и на взаимное чередование звуков "ч" и "ц". Например: "Хочу поискати Галиця"; "галицане"; город Галиць"; но и - "седе в Галичи"; "въеха Роман в Галич", "галичане", "галичьская помочь".

Это последнее выражение: "галичьская помочь", взятое прямо из тех годов летописи, когда Игорь ходил на половцев, переносит нас к доводам собственно историческим.

На основании летописей можно вполне достоверно утверждать, что в походах и киевского (старшего) князя, и в noходе Игоря против половцев огромное, если не главнейшее, участие принимали галицкие полки, то есть войско, которое посылал в помощь своим союзникам "Галицкий Осмомысл-Ярослав" - тесть Игоря.

Это относится и к походам 1183 - 1185 годов.

Здесь будет кстати заметить, что в Лаврентьевской летописи поход на половцев с галицкой "помочью" значится под 1185 годом, то есть приходится на тот же самый год, что и злосчастный поход Игоря.

Из летописи по Ипатьевскому списку видно, что главная тяжесть похода против половцев пала именно на "галичьские" полки: "Из Галича от Ярослава помочь, а своя братия не идоша, рекуще: далече ны есть ити вниз Днепра..." То есть другие князья отказались (боясь оставить без охраны свои владения).

Не таков был тесть Игоря, отец Ефросиний Ярославны! Его "галичьские" полки, можно сказать, не выходили из боев с половцами на защите Киевской земли. Летопись особо указывает на то, что он весьма охотно помогал другим князьям своими войсками: "Бе же князь мудр и речен языком, и богобоязлив, и честен в землях, и славен полки: где бо бяшет ему обида, сам не ходяшетъ полки своими, но посылашеть я с воеводами" (Ипатьевский список, 1187 г.).

И в самом деле, еще гораздо ранее этого посмертного восхваления "галицкая помощь" от Ярослава неоднократно упоминается в летописи. Помимо названного похода в 1183 году, за девять лет до того, опять значится: "Пойде Мстислав из Володимиря полком своим, с галичъскою помочью..." (1162 г.). И под 1168 годом - снова: "и галичьская помочь"; и под 1180 годом то же самое: "И Ярославля помочь Галицького князя".

Читая летопись, выносишь впечатление, что войска Ярослава Осмомысла по меньшей мере на протяжении десятилетия не покидают пределов Киевщины, участвуя непременно и в походах на половцев, и в борьбе удельных князей за Киевский престол.

И надо сказать, что численность этой "галицкой помощи" была, по временам "Слова о полку Игореве", весьма велика: "И Галичьских полков 5 да ему (Мстиславу) Ярослав", - гласит летопись под 1169 годом.

Пять полков - для Киевской Руси XII века это целая армия!

Мало этого! Авторитеты русской истории давно пришли к выводу, что могущественный тесть Игоря посылал свои галицкие полки даже и для участия в Крестовых походах и что об этом именно и говорит "Слово о полку Игореве" в дифирамбе Ярославу Осмомыслу: "Стреляеши с отня злата стола Салтани за землями".

Учтя это все, можно ли сомневаться, что и в походе его зятя Игоря участвовали галицкие полки Ярослава!

Но вот и прямые свидетельства истории об этом.

Под тем же 1183 годом, где сказано: "Из Галича от Ярослава помочь", летопись сообщает и о победном походе его зятя Игоря: "Половци же побегоша... И ту победиша я (их) и возвратишася во свояси".

Странно было бы, если б "галицкая помочь" не помогла в этом походе на "поганых" князю, женатому на дочери самого Ярослава!

Более того, можно с полной достоверностью утверждать, что дружина галичан была у Игоря еще ранее, когда он душевно приютил брата своей будущей жены, Ярославны, в то время как тот скитался по чужим княжеским дворам, изгнанный своим грозным отцом, и ни у кого не находил пристанища: все, сказано в летописи, боялись, как бы не прогневить отца его.

Игорь - не побоялся! И Владимир Галицкий долго жил у него вместе с воеводой-кормильцем и дружиной своей. Игорь, сказано, принял его "с любовью и положи на нем честь велику, и за два лета (два года) держа и (его) у себе, и на третье лето введе и в любовь со отцом его (то есть примирил), и посла с ним сына своего, зятя Рюрикова Святослава" (Игорь на Ярославне был женат вторым браком, когда у него были уже взрослые сыны от первого брака).

Если, как доказывал я, автор "Слова о полку Игореве" был карпаторус, галичанин (Митуса), пришедший к Игорю в свите своей галицкой княжны (Ефросиний Ярославны) и участвовавший в злополучном походе вместе с "галицкой помощью", то ведь - не правда ли? - было бы невероятно, если бы в своей поэме о походе и о битве этой поэт-дружин-кик из Галича ни разу не вспомнил, не назвал бы гордо и растроганно своих галичан!

Вот почему, на основании какой совокупности многих данных - языковых и летописных - я и считаю, что "галици стады бежать к Дону Великому" означает: "галицкое войско несется, мчится к Дону Великому".

И еще, в довершение аргументации, небольшой додаток.

В мусин-пушкинском издании читаем:

Не буря соколы занесе...

Галици стады бежать...

Где же здесь законченный поэтический параллелизм, противоположение песенное "соколам"? Разве - "галки"?!

Недаром, почувствовав неуместность "галок" в этой строфе, изъян в песенном параллелизме, некоторые комментаторы подставляют ко второй строке вторую отрицательную частицу "не":

Не буря соколов занесла...

(Не) галичьи стады бегут...

Но этим они заставляют предполагать исчезновение, недохватку второй половины песенно-поэтического параллелизма. Не соколы... не галки... а кто же?

Вот образцы законченного противопоставления:

То не десять соколов - то вещие персты Бояна.

Не буря соколов занесла

через поля широкие,

- галицкое войско несется

к Дону Великому!..

Еще в 1945 году были мне высказаны такие возражения: почему же, дескать, у вас в двух случаях "галицы" должны соответствовать галичанам, а в двух по-прежнему - галкам?

Отвести такое возражение очень легко. Разве в древнерусском тексте поэмы нет еще такого слова, которое имело бы два различных значения? "Мгла поля покрыла" - здесь, несомненно, "мгла" - туман. А "полетел соколом под мглами" - самоочевидно, под облаками, так же как "обесися сине мгле".

Подобным образом там, где "галици" хотят полететь "на уедие", - несомненно галки. Но в словах "говор галичь" - форма "галичь" - обычное древнерусское прилагательное притяжательное с окончанием на ъ, такое же, как: Ярополчь, Иванъ, Завулонъ, Владимирь, владычь, митрополичь, человечъ, Святополчь, и т. д., и т. д.

Это и дает мне, при опоре на все вышеприведеные доводы, основание понимать "говор галичь", как говор галицкий, говор галичан.

И ВИДЕ ОТ НЕГО ТЬМОЮ ВСЯ СВОЯ ВОЯ ПРИКРЫТЫ... Для перевода, наиболее полным образом раскрывающего историко-психологическое значение этого места, я пользуюсь тем, что в древнерусских памятниках "прикрыти" и "покрыти" означало и затемнить, омрачить душу: "Омрачением бесовским сердце покръвено имый". О таковом воздействии солнечного затмения на сердца воинов Игоря прямо говорит летопись: "Они же узревше, и видиша вси и поникоша главами, и рекоша мужи: "Княже! сие не на добро знамение се".

Не должна никого смущать и форма: "от солнца"; это по древнерусскому синтаксису; а переводить надлежит:солнцем. "Убиен от князя" - убит князем.

СПАЛА КНЯЗЮ УМЬ ПОХОТИ И ЖАЛОСТЬ ЕМУ ЗНАМЕНИЕ ЗАСТУПИ ИСКУСИТИ ДОНУ ВЕЛИКОГО... "Спала" я, принимая прочтение Е. В. Барсова, произвожу от глагола "спалить". На древнерусском языке "палати" - сильно гореть, пылать: "Печь нача палати". Но вместо слова "жалость" я читаю "жадость", то есть жажда. "И аще кто жадает, да придеть и пиеть от того источника". "И алчь и жадание", то есть голод и жажда.

Однако древнерусский язык в слово жадать влагал не только смысл жажды, но и яростного, страстного стремления.

Отсюда и перевод:

Спалила князю душу жажда

изведать Дону Великого, -

и знамение стало ему ни во что!

НОЧЬ СТОНУЩИ ЕМУ ГРОЗОЮ ПТИЧЬ УБУДИ... В глаголе стенати древнерусские памятники сохранили для нас не только значение стонать, рыдать, но и роптать ("Материалы...").

Убуди я исправил бы на "упуди", то есть распугала, прибила, поразила. Все эти значения наличествуют в древнерусском языке: "Пудити, пужу - гнать, прогонять... Пудило - пугало. Распудити... прогнать, разбить, поразить..." ("Материалы..."). А для чутких птиц ропот грозы - не слишком ли много, чтобы их только разбудить?!

ХРОНОС: ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ В ИНТЕРНЕТЕ

ХРОНОС существует с 20 января 2000 года,

Редактор Вячеслав Румянцев

При цитировании давайте ссылку на ХРОНОС